Записки генерал-майора Ивана Васильевича Чернова. Часть тридцать шестая

Получили участки из петербургских директоры департаментов и чиновники сих учреждений, военные генералы, тайные и действительные статские советники, начальники отделений генерал-губернаторской канцелярии и вообще все служившие в ней, адъютанты генерал-губернатора, чиновники особых поручений, даже не был забыт мажордом Крыжановского, казачий чиновник Мурзиков, и лютеранский органист Егор Иванович Грибель. Последнего признали справедливым сделать землевладельцем в надежде, что он заведет культурное хозяйство и будет полезен другим; но он, как и большая часть других, продержав участок несколько времени, продал за тройную цену против той, какую сам заплатил.

Крыжановский, раздавая земли другим, не забыл и себя. Так как было неудобно генерал-губернатору брать землю на льготных условиях, то устроили так, что Крыжановского, Кауфмана (Туркестанского) и Непокойчицкого пожаловали землею за их особые заслуги по 6 т. десятин каждому. Крыжановский взял себе самую лучшую в крае корабельную рощу на судоходной реке Каме, стоимостью от 300 до 500 т. руб. Там он выстроил на казенные деньги дачу и два лета жил в ней, а для докладов чиновники ездили к нему из Оренбурга.

Дело раздачи земель Крыжановский, по соглашению с министром государственных имуществ, установил нижеследующим образом. Вместо одного общего представления, каковое в силу изданного о сем закона должно исходить от генерал-губернатора, последний будет представлять только на одну треть предназначенных участков, а на остальные две трети министр государственных имуществ назначит из лиц, служащих вне края, не входя в предварительное соглашение с Крыжановским. Такое соглашение имело место до последовавшего высочайшего повеления приостановить раздачу земель на льготных правах.

Бывшие военные припущенники, лишась своих угодий, которыми они владели со времени поселения, и видя отдачу земель чиновникам, сильно ожесточились и всеми способами мстили последним, поджигая заведенные ими хутора, посеянный и собранный с полей хлеб, всюду приносили жалобы на лишение их необходимых земель.

Для собрания верных на месте сведений был командирован в 1879 г. из министерства внутренних дел дейст. ст. сов. Ситников, служивший прежде в канцелярии Оренбургского генерал-губернатора. О результатах этой командировки я хорошо не знаю, но розданные на льготных условиях земли остались во владении тех, кому были даны, и в большинстве впоследствии проданы крестьянам за высшую цену.

Раздача земель на льготных условиях недостаточно была соображена с общим экономическим положением. На доход от 300 и 800 дес. невозможно было вести жизнь интеллигенту с семейством[1]. Получив такой дар, он не останется на самой земле, не устроит себе и потомству своему гнезда, а непременно силою обстоятельств переедет в город искать службы и доходных занятий; земля в лучшем случае останется придатком к его содержанию, но вернее будет продана, – что и случилось. Поэтому для такой проблемы не следовало бы отбирать земли у поселян-припущенников, которые в Уфимской губернии, получив надел в размере крестьянского положения 1861 г., прямо были обобраны в пользу совершенно посторонних лиц.

Припущенники селились в Башкирии и платили за земли деньги, причем переносили много обид от владельцев башкир, которые при каждом удобном случае обирали их. При раздаче участков припущенники лишились всего.

Мысль о раздаче земельных участков чиновникам возникла не по инициативе Крыжановского. Мера эта за несколько лет была применяема в Западной Сибири, с тою разницею, что там казенные земли, разделенные на мелкие участки, продавались чиновникам с торгов, но и там эта мера не принесла ожидаемой пользы.

Генерал Безак, по примеру Сибири, предполагал допустить продажу казенных оброчных участков в Оренбургской губернии, но не успел осуществить эту меру, а оставил приведение ее в исполнение своему преемнику Крыжановскому. Последний к ходатайству об этом как-бы вынуждался общим направлением нашей прессы, трубившей, что казенная земля, заключавшаяся в оброчных участках, мало приносит дохода. Для возвышения последнего и вообще в интересах хозяйственных будет полезно продать такие земли частным лицам, которые будут платить земельный налог, а полученные деньги пойдут на усиление государственных рессурсов.

К тому же в Оренбургской губернии была раздача земель небольшими участками для заведения хуторов[2], которые и теперь существуют. Караваевская дача образовалась из нескольких таких участков[3]. Имелось в виду создать побольше таких хуторов и землю получали те из чиновников, которые имели желание заниматься сельским хозяйством. Те участки, которые раздавались под хутора, нарезывались с лучшими угодьями: с хорошею проточною водою, лесом, лугами и пахотною землею.

[1] Вероятно, автор имеет в виду прежнюю дешевизну земли и аренды. Прим. С.Н. Севастьянова.

[2] В делах войскового архива Оренб. каз. в. (Опись дел Войскового архива 1790–1800 г. № 120 за 1799 год. «Об истребовании сведений от поручика Авдеева (Никиты) на заведение хутора и земель под оным») есть указания, что еще при Неплюеве как для регулярных, так и для казачьих чинов, по их просьбам отводились земли для хуторов в вечное владение. В виду важного значения этого указания для истории Оренб. края приводим выдержки из указа Оренбургской губернской канцелярии от 10 июля 1757 года: «по справке в губ. канц. оказалось: 7 и 22 июля 1746 года поданными прошениями сотник Алексей Петрович Авдеев (который ныне умер), хорунжий Алексей Мих. Могутов, дворянин, и казак Михаил Иевлев обявили, что они по указу Ее Императорского Величества на фундаментальное поселение переведены в Оренбург, имеют дома и удобные хутора за Сакмарою рекою, за покосами Пензенского полку по ту сторону Тулупова Ерика, на низ от дач атамана Шилова и ротмистра Пастухова, и просили отвести тут землю. 26-го июля дан указ находящемуся при геодезических делах прапорщику геодезии Ар-ну съездить и отвести просимые земли. Сотнику Авдееву – яко старшему 50, а прочим по 25 десятин из тех мест, из коих отведены атаману Шилову и ротмистру Пастухову. 13 марта 1743 года, по определению тайного советника Неплюева, обще с генерал-майором и Сибирским губернатором Сухаревым донесено, что некоторые штаб и обер-офицеры, в здешних местах служащие, просят из порожних мест отвести земель для поселения деревень и к содержанию своему в службе Ее Императорского Величества дачи, что штатские чины просили, а так как свободных земель с обеих сторон, т. е. внутри Оренбургской и Сибирской линии, довольно и давать, со взятием пошлин по указам не токмо не противно, но и полезно, ибо через такие дачи пустые места заселятся и служащие люди свое удовольствие возъимеют, то и прошено у Правительствующего Сената на то рассмотрения и определения, на каковое по указу Ее Императорского Величества из Правительствующего Сената 8 августа 1743 года, между прочим, в 8 пункте велено: «отводить в дачное владение, но с крайним осмотрением по пропорции. Буде же явится, что для казны надобные земли раздадутся, то те люди, кто на поселение оных кошт свой употребить, напрасной убыток без всегдашней заплаты понести будут принуждены». Согласно сего указа Прав. Сената места были отведены атаману Шилову и ротмистру Пастухову (кои по отставке отселе выбыли) и переданы сотникам Михаилу Харитонову, Ивану Дьяконову и Алексею Углецкому, коим из Оренбургской губернской канцелярии 12 янв. 1749 года и владенный указ дан со взятием четвертных пошлин. Челобитчикам Могутову с товарищи по их службе и доброму состоянию, яко первым к произвождению поселян охотникам, а паче, что они себя к здешнему поселению показывают радетельными, означенного прошения и для здешнего места столь сходного и потребного намерения отказать не рассуждается, дабы и другие, а паче их братья-казаки, переведенные сюда, видя учиненное им удовольствие, к таковому же потребному делу возымели охоту... Токмо сие чтобы навсе, в чертеже отказанное, им, Иевлеву с товарищи, отдать, яко тут занята скряжность не малая, к тому ж они, и в Самаре живучи, хуторы свои имели, да и в писцовом Наказе 193 (1685 г.), 194 (1686 г.) г., изданном в указные статьи, давать по 63 пункту положено: боярам по 1000 четвертей, окольничим по 800, стряпчим 400, казначею по 600, стряпчим и дворянам московским по 300, генерал-полковникам и всяких чинов служилым людям по чинам; а по 48 ст. того же писцового Наказа помещикам и вотчинникам в диких полях под усадьбы по 100 четв. по 5 десятин, на сенокосные покосы по 25 десятин, да в лесу лесных угодий, а если леса нет, по 20 десятин, а всего по 50 десятин.». В виду указанных, закоконоположений Оренб. Губерн. канцелярия указом 10 июля 1757 г. за № 3659 за подписью Неплюева выдала владенный указ на отвод в вечное владение сотнику Алексею Мих. Могутову, хорунжему Мих. Алексеевичу Авдееву и казаку Мих. Иван. Иевлеву показанную выше сего землю. Прим. О.Н. Севастьянова.

[3] Караваевская дача теперь составляет собственность города, который купил ее за сравнительно небольшую цену. Находится она к северу от города в 7 верстах. Прим. И.С. Шукшинцева.