Тархан и батыр Алдар Исекеев. Часть десятая

Н.А. Кудрявцев рисовал перед князем А.Д. Меншиковым совсем иную картину. 1 марта 1708 г. он рапортовал, что им были сформированы два отряда по 300 чел. из числа гарнизонных солдат во главе с казанскими дворянами О. Бартеневым и Р. Немковым, которых он отправил на Арскую и Ногайскую дороги соответственно. И эти два отряда «их воров побили и в полон побрали и прогнали ис тех мест, где им был збор (…), и убрався они с того стану из Савруши все пошли на побег за Каму реку в Уфинский уезд…» [Булавинское восстание. С. 412.]. Одним словом, он откровенно лгал, представляя дело так, что его 600 чел. смогли прогнать 4-тысячное войско башкир за Каму, чего не смог сделать П.И. Хованский со своим 8-тысячным регулярным корпусом [Там же. С. 417.].

Делая обзор прошедшим событиям, казанский воевода Н.А. Кудрявцев также сообщал князю А.Д. Меншикову: «И как воры башкирцы, лучшие батыри Алдар и Кусюм Банта (батыр? – авт.), собрався многолюдством, приступали х к казанскому пригороду Билярску день да ночь, и ис того пригорода мужественно против их оборонялись». Осаждавших, если верить Н.А. Кудрявцеву, было 700 башкир и 2 000 татар. Не сумев взять крепость, они расположились в «татарской деревне в Армясове». Ночью на их лагерь внезапно напал станичный атаман пригорода Сергиевска Д. Невежин, у которого было всего лишь 300 чел. (200 русских и 100 чувашей), «побил их множество, и ис той деревни вон выбил» [Там же. С. 412, 415.].

Как говорилось выше, Алдар-батыр в течение всего Казанского похода лично не участвовал в боевых операциях, постоянно находясь при хане и исполняя обязанности карачи-бека. Тем не менее пассаж о «лучших батырах», разбитых атаманом Невежиным, затем неоднократно повторялся в исторической литературе, как один из самых ярких эпизодов обороны Казанского уезда от башкир, преломляясь в различных интерпретациях [Русский историк С.М. Соловьев писал: «…лучшие башкирские батыри не могли взять Билярска и были поражены наголову Невежиным, у которого было 200 русских да сотня чуваш» (см. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. третья. Т. XI–XV. 2-е изд. СПб., 1851–1879. Стлб. 1448).]. Впрочем, и сам первоисточник, т. е. письмо Н.А. Кудрявцева, был всего лишь ретроспективным описанием прошедших событий, в котором опущены подробности и, главное, даты. Донесение было написано 1 марта 1708 г., следовательно, оно не является синхронным событию документом и действительным ситуации тех дней. Оно написано тогда, когда угроза башкирского нашествия уже миновала. Власти Казани, ничем героическим себя не проявившие в ходе его отражения, искали случай реабилитироваться в глазах московского начальства, преувеличивая заслуги гарнизонных отрядов О. Бартенева, Р. Немкова и Д. Невежина, и преуменьшая роль боярина П.И. Хованского.

Тенденциозная картина, нарисованная Н.А. Кудрявцевым, без какой-либо критики затем была воспроизведена в работе историка Д.А. Корсакова, положительно оценивавшего деятельность казанского воеводы и поддерживавшего его позицию по отношению к восставшим башкирам: «Присланный Петром Великим с войском боярин, князь П.И. Хованский, вступил в переговоры с бунтовщиками и этим, конечно, только усилил их самомнение». При этом историк ни словом не упоминает, по какой причине началось башкирское восстание. Ничего он не говорит и том, что боярин вступил в переговоры с башкирами не из потворства башкирам, а потому что хотел разобраться в причинах восстания. П.И. Хованский был осведомлен о том, что именно Н.А. Кудрявцев, А.С. Сергеев, братья Аристовы и другие «казанцы» своими репрессиями и грабежом спровоцировали башкирский мятеж, а потому подобно Б.П. Шереметеву хотел исправить ошибки казанских властей и тем самым умиротворить Башкирию. Однако разбирательство в башкирском вопросе не входило в планы казанских деятелей, поэтому они делали все, чтобы дискредитировать сначала Б.П. Шереметева, а теперь П.И. Хованского, и еще больше разжечь пламя восстания, которое сотрет все следы их преступлений.

На фоне вышесказанного оценка деятельности Н.А. Кудрявцева, данная Д.А. Корсаковым, выглядит совершенно неубедительной: «…только благодаря энергическим распоряжениям Никиты Алферовича [Кудрявцева], Казань была спасена. Отряд под начальством Осипа Бартенева, высланный Кудрявцевым против мятежников, отбросил их от Казани и, вместе с другим отрядом казака Невежина, разбившего бунтовщиков под Билярском, привел к покорности всю восточную часть теперешней Казанской губернии» [Корсаков Д.А. Указ. соч. С. 20.]. Как мы видели, все было ровно наоборот. В критический для Казани момент Н.А. Кудрявцев и его сотрудники оказались способными лишь на «слёзные» письма царю и абсолютно бессильными перед лицом башкирских набегов.

В 1709 г., подводя итоги вторжения башкир, первый казанский губернатор П.М. Апраксин сообщал, что за два месяца (конец декабря 1707 – конец февраля 1708 г.) на территории Казанского уезда в боях было убито 10 дворян, 55 драгун (сражение под Мамадышем с драгунским полком В. Шереметева), 172 солдата (сражение под Баландышами с пехотной бригадой А. Дмитриева-Мамонова). Было сожжено 228 русских сел и деревень, а в них убито 2 551 чел. (включая отряды «вольницы», воевавшие против башкир) и «от духоты померло 3 605» [Вероятно, имеются в виду погибшие от огня и удушья во время пожарищ.]. Также было сожжено «новокрещенных и иноверческих, кроме татар, 59 деревень», жители которых оказывали повстанцам сопротивление. В них было убито 1 101 чел. В плен было взято 5 дворян, «салдат и иных чинов русских 1.114, новокрещенов 1 516 человек». «И полон русской, которой брали, слышно, государь, многой продали сибирским каракалпакам да в Хиву», – писал Н.А. Кудрявцев царю [Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. 7. Вып. 2. М.–Л.: Изд-во АН СССР, 1946. С. 888.]. «Всего в Казанском уезде побито и в полону 10 004 человека», – подводил черту П.М. Апраксин [МИБ. Ч. 1. С. 251.]. Русский историк С.М. Соловьев писал: «Апраксин прислал при этом ведомость, чего восточной Украйне стоил Башкирский бунт: всего в Казанском и Уфимском уездах пожжено и разорено было сел и деревень 303; людей погибло и в плен отведено 12 705 человек» [Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. третья. Т. XI–XV. Стлб. 1449.].

Казанское направление не было единственным, куда был направлен удар восставших башкир. Драматические события в это самое время разыгрывались в Пермском крае, власти которого в конце 1707 г. получили следующие известия: «…Осинской дороги башкирцы, мещеряки и черемиса и вотяки тысяча с три хотели притти в Кунгурский уезд разорять и под Кунгур. Они с башкирцы Сибирской дороги заодно (…). Башкирцы и мещеряки, черемиса и вотяки Сибирской и Осинской дороги будут воевать с двух сторон разными полками, а к бунту де тех башкирцев возмутитель Сибирской дороги башкирец Менлигуза» [Цит. по: Акманов И.Г. Башкирские восстания XVII–начала XVIII вв. С. 153.]. В январе 1708 г. башкиры вторглись в Кунгурский уезд и заняли села Златоуст, Преображенское, Введенское, Никольское, Медянское, Покровское и др., а затем осадили Кунгур. Очевидцы рисуют картину панического бегства русского населения из уезда: «…они, жен и детей своих оставя в Кунгуре, от башкирских татар бегут в Кайгородский уезд к свойственникам, и кругом де Кунгура многие села и церкви и деревни вызжены и люди порублены, да и в тех же местах на Сибирской дороге в Уфимском уезде стоят тех башкирских татар с 8 000 и больше и в панцырях и в кольчугах и в уезде же человек по 100 и по 200 и чинят разорение ж» [Цит. по: Там же. С. 162.].

Судя по документам, главным предводителем повстанцев в этом районе был глава (ага) Айлинской волости Менлигуза (Менгли-Ходжа), вместе с которым в Кунгурском уезде действовали главы (агалар) Сызгинской волости Илькей Бикбаев, Кушчинской волости Жиянбет, Мурзаларской волости Аслай, Дуванской волости Таир-хафиз, Катайской волости Арыккай, Салжиутской волости Мамбет, Кудейской волости Суярымбет, Сартской волости Байкучук, Упейской волости Умуркай, Тубалясской волости Кильдик, Балыкчинской волости Байегет, Каратавлинской волости Кучук-хафиз, Куваканской волости Байкиши, а также сарт Акимбет Уразов. После ряда сражений они пришли в урочище Красный Яр (будущий Красноуфимск) для переговоров с кунгурским воеводой, которому башкиры заявили: «Мы стоим здесь [числом] семь тысяч сто человек. Сзади нас стоят еще семь тысяч сто человек. Договаривайся с нами! Если не договоришься, мы могли бы спалить Кунгур» [Мустакимов И.А. Два тюркоязычных документа о башкирских выступлениях первой четверти XVIII века // Проблемы востоковедения. 2011. № 3 (53). С. 85–89.]. Все перечисленные предводители Сибирской дороги, воевавшие в Пермском крае, подчинялись Алдар-батыру. Число жертв башкирского похода в Кунгурский уезд неизвестно. Таким образом, «Алдаровщина», ставшая ответом башкир на неслыханные злодеяния представителей государственной власти, в первую очередь казанского чиновничества, стоила населению Казанского и других уездов неисчислимых жертв и полного разорения хозяйства.

__________________________

История башкирских родов. Бурзян. Том 31. Ч.I. / С. И. Хамидуллин, Б. А. Азнабаев, И. Р. Саитбатталов, И. З. Султанмуратов, Р. Р. Шайхеев, Р. Р. Асылгужин, С. У. Таймасов, В. Г. Волков, А. А. Каримов, А. М. Зайнуллин – Уфа: НОЦ «История башкирского народа» ИИГУ БашГУ, 2018. С.127-209.

Салават ХАМИДУЛЛИН

Продолжение следует…

Часть девятая

Часть восьмая