Муса Муртазин. Часть одинадцатая

6 сентября 1919 г. Ленин отправляет в Стерлитамак телеграмму, адресованную Башревкому: «Сейчас, когда решающие победы Красной Армии на востоке обеспечили свободное развитие башкирского народа, решение Реввоенсовета Республики о переводе некоторых башкирских частей в Петроград приобретает политическое значение…» [Национально-государственное устройство Башкортостана (1917–1925 гг.). Документы и материалы: В 4 т. / Авт.-сост. Б. Х. Юлдашбаев. Уфа: Китап, 2006. Т. 3. Ч. 2. С. 149 (далее НГУБ. Т. 3. Ч. 2. – авт.).] Их прибытие сопровождалось пропагандистской шумихой, устроенной Л.Д. Троцким на страницах газеты «Правда» (1 сентября 1919 г.): «Для экзекуции финляндской буржуазии мы найдем надлежащую силу (...). В числе тех дивизий, какие мы теперь перебрасываем на Петроградский фронт, башкирская конница займет непоследнее место и, в случае покушения буржуазных финнов на Петроград, красные башкиры выступят под лозунгом – на Гельсингфорс!»

Что касается бригады Муртазина, то она сразу же после перехода на сторону Советов была выдвинута на Уральский фронт в район с. Каргалы (Сеитовский посад) близ Оренбурга. Здесь ей дали три дня отдыха, чтобы снабдить политработниками, новым пополнением и обмундированием. Последний момент весьма интересен и даже в какой-то степени курьезен. Дело в том, что Колчак получал от союзников России по Антанте помощь в виде оружия и амуниции, которыми снабжались, как правило, элитные части. Если большая часть колчаковской армии была одета в обноски, а у многих солдат вместо сапог были лапти, то бойцов отдельных соединений часто можно было видеть в английских и иных мундирах. Поэтому на фронте родилась шуточная песенка про воинство «Верховного правителя»:

Солдат – российский,

Мундир – английский,

Сапог – японский,

Правитель – Омский.

К великому изумлению политработников, прибывших в бригаду Муртазина, муртазинцы были одеты в японские мундиры. Гали Камалов, направленный из политотдела 24-й дивизии, вспоминал: «В августе 1919 г. из стана белых на сторону Советской власти перешла Башкирская кавалерийская бригада Мусы Муртазина. И я с несколькими товарищами был направлен в эту бригаду, которая находилась в то время в с. Каргалы близ Оренбурга. Выехали туда сразу же по получении назначения, ибо дорога предстояла долгая и трудная. Настроение было мрачное, всех точила одна и та же мысль: что ждет нас в этой столь нашумевшей муртазинской бригаде. К концу вторых суток показалась деревня, и через несколько шагов мы услышали возглас: «Эй, кто идет?». Наш возчик остановил лошадей. Из-за кучи кизяка появился человек. Мы предъявили наши удостоверения. Кто-то из нас зажег спичку, и мы смогли разглядеть подошедшего человека. Это был невысокий, средних лет мужчина, одетый в несколько странную военную форму синего цвета. Как потом выяснилось, это была японская военная одежда, которую носила почти вся бригада. Проверив документы, постовой проводил нас к штабу. На крыльце нас встретил начальник штаба бригады Я.З. Рамеев. Поздоровавшись, вошли в штаб, где проходило совещание командиров. За огромным столом сидело около 20 чел. Большинство из них было одето в красноармейские гимнастерки и в казачьи брюки с лампасами. Внимание обращал на себя здоровый, высокий мужчина с узкими живыми глазами, одетый в шлем, на котором была нашита звезда ярко-малинового цвета. Это и был командир бригады Муса Муртазин. Нас представили каждому из сидящих. Здесь были командир 1-го полка Усман Янбулатов, его заместитель Л.С. Эрадзе, командир 2-го полка Абдрахманов, начальник отдела снабжения бригады Ахмадей Муртазин и другие. После знакомства заговорил на башкирском языке М. Муртазин (…). Он ознакомил нас с состоянием бригады. Последняя готовилась к боям. Приводились в порядок оружие, снаряжение, конский состав (ковка лошадей) и т. д. Бригада представляла собой довольно внушительную силу: 1 800 сабель, один пеший дивизион, два орудия, 8 пулеметов. Основной контингент состоял из красноармейцев башкирской национальности восточных кантонов» [НА РБ. Ф. 10287. Оп. 1. Д. 163. Л. 1–3.].

2 октября 1919 г. Отдельная Башкавбригада выехала на фронт и прибыла в поселок Филипповский [Ныне с. Филипповка Илекского р-на Оренбургской области.], откуда начался ее боевой путь на Уральском фронте. Бригада входила в состав Илекской ударной группы 4-й армии, перед которой стояла задача сокрушить отдельную Уральскую армию атамана В.С. Толстова, состоявшую из примерно 15 тыс. уральских (яицких) казаков. Упоминавшийся выше политкомиссар Г. Камалов вспоминал: «В то время во главе уральского казачества стоял генерал Толстов. Англичане через Гурьев снабжали его боеприпасами и обмундированием. Так называемая «Алаш-Орда» (казахское националистическое правительство) обеспечивала белоказаков лошадьми, фуражом, продовольствием. Материальная база у белоказаков была крепкой, и они представляли для Красной армии очень серьезного противника».

Первый бой с казаками состоялся 4 октября. Пройдя 55 верст в направлении поселков Акбулак [Акбулак – село в Бурлинском р-не Западно-Казахстанской области Республики Казахстан.] и Миргородский, бригада наталкивается на два полка противника, которые после двух часов боя не выдерживают и отступают, неся значительные потери, за р. Утву. Акбулак взят. Как писал Г. Камалов, столь легкая победа «вскружила голову командирам и бойцам». Они не позаботились о том, чтобы укрепить занятый населенный пункт. Последствия легкомыслия не замедлили проявиться. В ночь с 10 на 11 октября казаки совершили внезапный налет на Акбулак. «Охрана и сторожевые посты были бесшумно сняты. – вспоминал Г. Камалов. – Мы все проснулись от взрывов ручных гранат и треска пулеметов. Казаки начали свое наступление одновременно с двух сторон. Наиболее упорные бои завязались на южной окраине Акбулака. Он несколько раз переходил из рук в руки. К утру у нас кончились снаряды, замолчали пушки. Еще долго отбивались башкирские конники. Но силы слишком неравны. Бригада вынуждена оставить Акбулак, а также Миргородский. Много было зарубленных казаков, но немало полегло и наших бойцов и командиров» [НГУБ. Т. 3. Ч. 2. С. 184.].

Как писал М.Л. Муртазин, его в момент нападения казаков в Акбулаке не было – он находился в д. Сухореченская [Нынешнее с. Сухоречка Илекского р-на Оренбургской области.]. Силы бригады были распылены: большая часть находилась с Муртазиным, пеший дивизион (300 штыков), 4 эскадрона 5-го и 6-го полков стояли в Акбулаке и 2 эскадрона – в пос. Миргородский. Противник нанес удар, имея 5 полков (2, 4, 5, 8, 15-й). По данным Муртазина, башкиры потеряли убитыми и пленными 300 чел., 2 орудия и 6 пулеметов. Бригада отступила в Сухореченское. Казаки, уставшие от боя, на полпути прекратили преследование.

На следующий день Муртазин обратился к своей бригаде с пламенной речью: «…Какая боль, какой позор… Башбригада, не знавшая ни одного поражения, понесла тяжелые потери. Честь башкирской конницы, честь молодой башкирской республики, честь Красной армии, белогвардейцы посрамили. Что скажут казаки, что скажут за границей про нас? Скажут, что наша конница не умеет драться, что нас легко бить! (…). Клянитесь победить или умереть, и я поведу вас к новым победам, или я уйду от вас. Я не хочу быть командиром бригады, которая не умеет бить белогвардейцев». «Клянемся, пойдем с тобой, – загудели в ответ тысячи голосов. – Пойдем и победим!»

В 16 часов того же дня, 12 октября, Муртазин, подняв бригаду, совершил молниеносный марш. Теперь уже казаки были застигнуты врасплох. Они явно не ожидали, что башкиры, понесшие большие потери и, как им казалось, деморализованные, столь быстро соберутся с силами и решатся на ответный удар. Дойдя до Акбулака и Миргородского, Муртазин нашел их покинутыми противником. Разведка обнаружила 2 полка казаков к югу от Акбулака в д. Нефрашанка (пос. Нехворощанский). Проводники-казахи незаметно провели бригаду к этому селению. 14 часов 13 октября один из эскадронов атакует Нефрашанку в лоб, чтобы спровоцировать противника на преследование. 6 сотен казаков бросаются в погоню. Тогда в атаку переходит вся бригада. «Противник потрясен внезапностью, дрогнул и, разгромленный, панически бежит, оставив около 200 убитыми и пленными, много потопленными в р. Утве, бросив 2 орудия, 7 пулеметов и обозы. Одновременно бригада захватила много белогвардейцев, спасавшихся с полками казаков, вернула пленных и более 200 пленных красноармейцев мусульманского полка [Это были бойцы 1-й Приволжской татарской бригады.]. Так бойцы Башбригады смыли пятно своей первой неудачи в боях под Акбулаком», – описывал ход боя Муртазин [Муртазин М. Л. Указ. соч. С. 101–102.].

К концу октября 1919 г. части Уральской казачьей армии, не выдержав давления красных, отступили в поселок Джамбейты или Джембетинскую ставку [Ныне с. Жымпиты – административный центр Сырымского района Западно-Казахстанской области.]. Муртазин получает приказ командования вести в том районе усиленную разведку. Как писал Г. Камалов, «местные казахи кратчайшим путем проводили нас к ставке, а 1 ноября она уже полностью была окружена бригадой» [НГУБ. Т. 3. Ч. 2. С. 185.]. Тогда комбриг принимает решение, не дожидаясь подхода основных сил, самостоятельно атаковать скопление сил противника. Муртазин писал: «Казаки сосредоточиваются в Джембетинской ставке (Куспы), это их последняя опорная цитадель (…). В 1 час. 10 мин. 30 октября бригада атакует противника. Один пеший эскадрон на подводах направляется для сковывания противника с фронта, 5-й полк атакует во фланг с юга и 6-й полк с тыла. Противник окружен, и все пути отхода ему отрезаны. После ожесточенного сопротивления он пытается спастись через р. Аща-Сай Улента. Его орудия, обозы и люди частью тонут, частью рассеиваются. Ханская ставка взята. Взято более 500 пленных и больных, захвачены эмигранты» [Муртазин М.Л. Указ. соч. С. 105.]. Остатки армии казаков откатываются к городу Гурьев, где 5 января 1920 г. завершается ее разгром. Что касается Башкавбригады, то в конце декабря 1919 г. она была отведена обратно в с. Каргалы под Оренбург. В ходе боев на Уральском фронте она потеряла около 60 % своего личного состава.

Из бойцов, перешедших вместе с Муртазиным на сторону Советов, мало кто выжил. Бросив их в самое пекло, командование сознательно сжигало человеческий материал, который в иной ситуации, не задумываясь, пустили бы в «расход» как врагов революции. Например, М. Фрунзе давал прямое указание: «Башкирскую кавалерийскую бригаду использовать для смелого и решительного рейда впереди пехоты» [Фрунзе М.В. Избранные сочинения. Т. 1. М.: Военное изд-во, 1957. С. 275–276.]. Кампания на Уральском фронте была еще и проверкой на верность – сумеют ли башкиры повернуть оружие против своих вчерашних союзников?

Однако слава, завоеванная на Уральском фронте, не стала защитой для Башкавбригады от намерения расформировать даже то, что от нее осталось. М.В. Фрунзе решил упразднить ее как национальное подразделение и включить в качестве 2-й бригады 5-й кавдивизии 1-й армии. Муртазин выразил решительный протест против этих планов, попросив защиты у А.-З. Валиди: «...не желая получить понижение и быть влитым в русскую дивизию, прошу Вашего ходатайства перед тов. Троцким и тов. командиром фронтом о разрешении оставить вверенную мне бригаду и пополнении (…) и о переводе ее в Башкирскую дивизию (которая воевала под Петроградом. – авт.) или же оставить ее во временном подчинении 1-й армии, но как отдельную бригаду» [Ярмуллин А.Ш. Указ. соч. С. 138.].

Башвоенкомат написал ходатайство в Реввоенсовет республики о переводе муртазинской бригады в состав башкирских войск, сражавшихся под Петроградом. Однако Фрунзе отписал В.И. Ленину: «Башкирский ревком считает эту бригаду национальным формированием и ходатайствует перед центром об исключении ее из [5-й] дивизии. Я же ответил, что бригада в состав башкирской армии включена быть не может, так как это превысит установленную соглашением для Башкирии норму» [НГУБ. Т. 3. Ч. 2. С. 189; Фрунзе М.В. Указ. соч. С. 298–299.]. Пункт № 9 «Соглашения Центральной Советской власти с Башкирским правительством о Советской Автономной Башкирии» от 20 марта 1919 г. гласил: «В целях укрепления Советской власти в Башкирской Советской Республике и борьбы как с российской, так и мировой контрреволюцией, организуется отдельная башкирская армия в составе одной четырехполковой кавалерийской дивизии и одной трехполковой стрелковой бригады, подчиняющаяся общему командованию и управляемая согласно положению о Красной Армии» [Образование Башкирской Автономной Советской Социалистической Республики. Сборник документов и материалов / Под ред. Б. Х. Юлдашбаева. Уфа: Башкирское книжное изд-во, 1959. С. 227–232.]. По всей видимости, норма, установленная «Соглашением», была превышена. Тем не менее А.-З. Валиди удалось убедить председателя Реввоенсовета РСФСР Л.Д. Троцкого сохранить бригаду Муртазина в составе башкирской армии.

Салават ХАМИДУЛЛИН

Продолжение следует…

Часть десятая

Часть девятая