Муса Муртазин. Часть седьмая

Расстрелян 11 декабря 1937 г.] писал в адрес Московской областной комиссии красногвардейцев и красных партизан, БашОбком РКП (б) и главное управление РККА: «В августе 18-го происходил отход отрядов Блюхера. Этот отход сопровождался непрерывными боями с частями Дутова и отрядами Башкирского правительства. Особенно жестоко преследовала эти отряды башкирская конница под командованием Муртазина (…). Один из командиров партизанских отрядов т. Блюхера в своих воспоминаниях говорит: “…на реке Сим Муртазин сумел отбросить полк Стеньки Разина на правый берег. В силу этого был дан Блюхером приказ мне с батальоном отбросить Муртазина и эта “сдача” обошлась дорого мне с батальоном…» [НА РБ. Ф. 10267. Оп. 1. Д. 5. Л. 14.] Некто Беляков приводит еще некоторые подробности: «…муртазинский полк, потеснив 2-й Белорецкий полк и две сотни полка Стеньки Разина, отбросил их на левый берег р. Сим…» [Национально-государственное устройство Башкортостана (1917–1925 гг.). Документы и материалы. В 4 т. / Авт.-сост. Б. Х. Юлдашбаев. Уфа: Китап, 2003. Т. 2. Ч. 2. С. 64 (далее НГУБ. Т. 2. Ч. 2. – авт.).]

В 20–30-е гг. Муртазину, активно занимавшемуся описанием прошлого, приходилось давать разъяснения по поводу своего боевого содружества с одиозным атаманом Анненковым. В своей «Краткой биографии…», датируемой 1922 г., он приводил очень наивное объяснение, не утруждая себя изобретением более правдоподобной версии. Он писал, что был командирован Уфимским совдепом в Верхнеуральский уезд, где был «захвачен бандитами атамана Анненкова», затем вдруг стал командиром 1-го башкирского полка, с которым перешел на сторону Советов. Явная ложь Муртазина с некоторым оттенком издевки, а также полное умолчание о множестве эпизодов белогвардейской службы, могли опровергнуть десятки командиров Красной армии, партийных и советских работников. Однако тогда от них это не требовалось, поскольку острый межнациональный конфликт, спровоцированный антибашкирской политикой Г. Шамигулова, председателя БашЦИК в 1920–1921 гг., а также вспыхнувшее повстанческое движение, вынуждали центральную власть и местных большевиков смотреть сквозь пальцы на прошлые «подвиги» Муртазина, который в качестве компромиссной фигуры был назначен на высший административный пост Башкирской республики в 1921 г. для успокоения восставших башкир. При написании своей исторической монографии «Башкирия и башкирские войска в гражданскую войну», изданной в 1927 г., ему пришлось приводить уже более правдоподобные объяснения, которые были использованы против него же самого в 1935–1937 гг.

К середине сентября 1918 г вооруженные силы Советского правительства были вытеснены с территории автономной Башкирии. Командиром 1-го башкирского кавалерийского полка вместо умершего Амира Карамышева стал его брат ротмистр Мухтар Карамышев. Хорунжий Муса Муртазин по-прежнему оставался командиром 1-го эскадрона. После тяжелой летней кампании полк находился в стадии восстановления: штаб Народной армии выделил партию свежего обмундирования (шаровары, гимнастерки, нательное белье), денежное довольствие, начинается формирование 4-го эскадрона полка, командиром которого был назначен подхорунжий Ибрагим Муртазин, брат Мусы. В это время другие части двухдивизионного Башкирского корпуса Народной армии, как теперь называлось Башкирское войско, сражались под Самарой, Орском и Актюбинском, сдерживая напор Красной армии. Начальник штаба оренбургских войск А. Вагин в телеграмме, адресованной командующему Башкирским корпусом генерал-лейтенанту Хаджи-Ахмеду Ишбулатову, передал «искреннюю благодарность (…) доблестным сынам Башкурдистана за их вызывающую общее удовлетворение службу на пользу нашей дорогой Родины» [Таймасов Р.С. Участие башкир в Гражданской войне. Книга первая. С. 131.].

Осенью 1918 г. началось наступление Восточного фронта Красной армии, насчитывавшего 83 тыс. бойцов: 1, 2, 3, 4, 5-я армии стали теснить части Народной армии в большом пространстве от Перми до Оренбурга. В коридоре между Стерлитамаком и Оренбургом вклинились 20-я Пензенская и 24-я Симбирская («Железная») дивизии 1-й армии красных, чтобы отсечь оренбургскую группировку белых под командованием атамана Дутова от Сибири. В этой ситуации 9-я Башкирская дивизия была выдвинута на северный участок фронта Юго-Западной армии белых. Поскольку главный удар красных приходился на участок между Стерлитамаком и Мелеузом, по решению А.-З. Валиди были сформированы так называемые «Башкирские силы Стерлитамакского фронта», в которые вошли 1-й и 2-й кавалерийские полки (около 1 000 сабель), а также башкирские добровольческие отряды (кантонная милиция) – Юрматынский отряд (150 сабель), Табынский отряд (200 сабель), Тамъян-Катайский отряд (400 сабель). Всего – 1 610 чел. Командиром всей группировки был назначен ротмистр Мухтар Карамышев. Красные имели подавляющее численное преимущество – одна лишь 20-я дивизия насчитывала около 5 тыс. чел., но башкирские отряды превосходили их в мобильности. Поэтому на первых порах башкиры довольно успешно отбивали натиск противника, нанося ему болезненные удары. В середине декабря в районе Киргиз-Мияков и Зильдярово им удалось отбросить Петроградский и Смоленский полки 20-й Пензенской дивизии, а затем нанести сильные удары у дд. Кожай-Максимовка, Федоровка, а в конце месяца атаковать части 24-й «Железной» дивизии.

Главной проблемой башкирских сил Стерлитамакского фронта, да и всего Башкирского корпуса, был дефицит оружия, боеприпасов и продовольствия. Белое командование, как говорилось выше, снабжало башкир очень неохотно. Эта тенденция особенно усилилась после прихода к власти адмирала Колчака. «Верховный правитель», в отличие от Комуч, был сторонником «единой и неделимой России», не признававшим принципа федерализма. А.-З. Валидов выпустил обращение ко всем командирам белых частей, поспешно отступающим по Самарско-Златоустовской железной дороге, с просьбой помочь боеприпасами, но его отчаянный призыв остался без ответа. Командир 1-й армии Гай (Гайк Бжишкянц) писал: «…Колчак не был заинтересован в создании одной башкирской армии, тем более, он не мог допустить ни автономной Башкирии, ни нахождения Башкирского корпуса в компактной массе в Башкирии. Поэтому башкирские полки были разбросаны по дивизиям армии Дутова и подчинялись русскому командованию. Часть башкорпуса, в частности кавполк Муртазина, до февраля 1919 г. бок о бок с дутовскими казаками ожесточенно сражался против вверенной мне 1-й красной армии в Стерлитамакском и Оренбургском направлениях» [НА РБ. Ф. 1832. Оп. 3. Д. 162. Л. 18–19.].

Между тем полки 20-й дивизии красных 30 декабря предприняли обходной маневр, намереваясь разгромить силы, защищавшие Стерлитамак. На фронт вызывается последний резерв – Бурзян-Тангауровский отряд численностью до 300 сабель. Башкирское командование с тревогой сообщало в Оренбург, что соседние белые подразделения, прикрывающие город, «настроены панически и нестойки». По этой причине к Стерлитамаку были оперативно стянуты башкирские добровольческие отряды и 1-й кавалерийский полк. Дальнейшие события развивались стремительно. Красные войска атаковали Стерлитамак, Зирган и Мелеуз, где завязались ожесточенные бои. По срочному донесению адъютанта командующего фронтом подпоручика Абдрашитова, башкирские конники «не [в] состоянии драться (…) они голодают, нет денег ни копейки, а про сопротивление врагу нечего и говорить, у них нет ни одного патрона» [РГВА. Ф. 40786. Оп. 1. Д. 17. Л. 122.]. Командование 1-й армии умело воспользовалось трудностями башкирской группировки и, имея численное преимущество, нанесло удары сразу по всем направлениям. Первая атака красных, несмотря на подавляющее превосходство в живой силе, была отбита. Тогда красные ударили в районе Мелеуза, и А.-З. Валидову пришлось туда перебрасывать подкрепления, оголяя оборону Стерлитамака. Воспользовавшись этим, командование 20-й Пензенской дивизии предприняло новый штурм Стерлитамака. Оборонял город корнет Муса Муртазин, имевший всего 450 солдат, вооруженных саблями и штыками. Несмотря на отсутствие патронов, муртазинцы держались стойко.

А.-З. Валиди вспоминал: «С 22 ноября по 18 февраля, в течение трех месяцев, шли тяжелые бои, в которых красные полки несли большие потери. В этих боях я участвовал и сам. 15 декабря мы перевели штаб из Ермолаевки в район Кананикольского завода и находились там до самого перехода на сторону красных. Во время ночного налета на аул Юлдыбай, что рядом с Красной Мечетью, полностью был разгромлен кавалерийский полк красных. Те из них, кто спасся, бежали по снегу в нижнем белье и босиком. Мне довелось участвовать в боях под Ермолаевкой, Кузянем, Салихом и Макарово. Когда я прибыл в первый кавалерийский полк Мусы Муртазина, атаковавший красных под Ишимбаем, меня легко ранило в правую ногу и левую руку у аула Салих, но все же я не покидал седла. Наши быстро обнаруживали красных, ведущих огонь из укрытия, и тут же их уничтожали. Жестокие сражения произошли под Петровском (10–12 декабря 1918 г.) и Ахмером (15 января 1919 г.), и в обоих случаях победа осталась за нами. Но в связи с тем, что ни от чехов, ни из Оренбурга боеприпасы больше не поступали, мы оказались в тяжелом положении, а фронт приходилось держать между Оренбургом и Уфой» [Валиди Тоган Заки. Воспоминания. Кн. 1. С. 279–280.].

Сила сопротивления частей Западной Армии белых, расположенных к северу от башкирских сил Стерлитамакского фронта, была значительно меньше, хотя башкиры уступали им численно и были несравненно хуже вооружены. Уфу прикрывали войска Поволжской группы бывшей Народной армии в составе 2 стрелковых дивизий. В конце 1918 г. группа была преобразована в Волжский армейский корпус под командованием генерала Каппеля. Когда красные подошли к Чишмам, белые уже в спешке покидали Уфу. Антанта не придумала ничего лучше, кроме как прислать на помощь Уфе колониальные части из Африки (сенегальцы, марокканцы и др.), которые из-за сильных морозов отказались покидать теплые вагоны. Каппель, которого поставили оборонять город, также ничего не смог сделать, ибо моральный дух войск был окончательно сломлен. 31 декабря, не встречая абсолютно никакого сопротивления, в Уфу вошли передовые части 26-й и 27-й дивизий 5-й армии красных. Ее падение совпало с захватом красными Стерлитамака, однако, в отличие от частей Волжского корпуса, башкиры не сдали город без боя, оказав яростное сопротивление.

«Железный Гай» вспоминал: «В начале 1919 г. успехи 1-й красной армии в связи с общими успехами нашего Восточного фронта, грозили вклиниванием между сибирской и дутовской армиями. Для парирования этого удара части башкорпуса были переброшены в район Мелеуза, Зиргана, Стерлитамака, Н.-Карамалы. Здесь белые башкирские полки дрались против вверенных мне 20-й и 24-й дивизий с большим упорством до начала февраля 1919 г. В боях против нас особенной дерзостью и налетами отличался 1-й башкирский кавалерийский полк под командованием Муртазина (…). Несмотря на яростное сопротивление башкирского корпуса, 31 декабря 18-го года 20-й Пензенской дивизией был взят Стерлитамак...» [НА РБ. Ф. 1832. Оп. 3. Д. 162. Л. 18–19.] Башкирские части отступили и снова заняли оборону. За отличия в боях хорунжий Муртазин получил звание корнета, а 10 января 1919 г. был назначен командиром 1-го башкирского кавалерийского полка [Ярмуллин А.Ш. У истоков Башкирской республики. Биографии деятелей Башкирского национального движения (1917–1920 гг.). Уфа: Китап, 2017. С. 135.].

Салават ХАМИДУЛЛИН

Продолжение следует…

Часть шестая

Часть пятая