Афрорусский барон

Но в целом подобный термин был бы верхом политкорректной безграмотности и деградации. Причем у деятелей нашей многострадальной культуры сей процесс идет быстрее, чем у простых, так сказать, обывателей. Дорвавшись до «хлебных мест» при архитектуре, живописи или кинематографе, эти чинуши рушат памятники и строят «сараи» из стекла и бетона, продают за границу шедевры и устраивают «инсталляции», ползая без штанов вокруг памятника Пушкину.

На телеэкране появилось множество сериалов, переполненных откровенными «помоями», где ложь и полуправда соседствуют друг с другом, уверяя зрителя, что всё и в самом деле так. Это к тому, что в последнее время ТВ побаловало нас новыми произведениями на военно-историческую тематику – а именно сериалами «Чкалов», «Ночные ласточки» и не без трепета ожидаемыми «Страстями по Чапаю».

Нам предложили грандиозные подборки «штампов» и глупостей, рассчитанных на непритязательные умы: их горстями пересыпают из одного фильма в другой, стремясь убедить нас, что «так усё и було»: Чапай – это верзила и бабник, мотающийся по Поволжью; фашисты настолько глупы, что проводят совершенно секретные эксперименты в прифронтовой полосе; Чкалов – алкоголик, всем обязанный Сталину.

Впрочем, надо признать: актеры наши с честью выполнили свой профессиональный долг, и не их вина, что режиссеры, «так видят», а сценаристы «так считают». Да и те в основном делают ляпы по мелочам – не те усы приклеят, не тот орден повесят… Подумаешь, делов-то!

Но, как говаривал шеф немецкой разведки Вальтер Шеллинберг в «Семнадцати мгновеньях весны», «маленькая ложь рождает большое недоверие». Вот потому, наблюдая, как эти маленькие ляпы постепенно выстраивают всю мозаику картины, перестаёшь верить в то, что преподносят тебе с экрана. Мне как «профессиональному зрителю» требуется качественно сделанное «зрелище» для ума и сердца, такое, на котором я смогу воспитывать своих детей, как некогда воспитывали меня самого на фильмах об Александре Невском, адмирале Ушакове, да и о том же Василии Ивановиче. Чтобы впоследствии меня не тыкали носом – мол, всё, что вы нам тут преподавали, ложь и не более того.

И, чтоб не быть голословными, немного «пробежимся» по вышеперечисленным фильмам в тайной надежде, что это как-то повлияет и на зрителя, не желающего считаться «пиплом», и на будущих авторов, у которых еще сохранились честь и совесть.

Начнем с сериала о великом советском летчике Валерии Чкалове. Всего, конечно, не охватить, но о некоторых вещах умолчать невозможно. И в первую очередь – о том, что в сериале летчик-профессионал выведен записным алкоголиком. Летчик-испытатель! От эффективной работы которого зависит не только его жизнь, но, по большому счету, и жизнь и судьба множества людей, замыслов и даже предприятий.

В сценах, относящихся к 1931 году, Чкалов и его товарищи носят форму, которая появилась только в середине 30-х. И работать с конструктором Н. Поликарповым они тогда не могли, так как последний был в заключении. Кстати, этот Поликарпов в фильме совсем не похож на свой прототип, как и почти все основные личности, включая Сталина и Ворошилова. Да и Чкалов, между прочим, был отнюдь не жгучим брюнетом, как исполнитель его роли актер Евгений Дятлов, а, напротив, блондином. К тому же тогда не испытывался самолет И-15, как показано в фильме, а еще только истребитель И-5, и занимался им летчик Б. Бухгольц, а не Чкалов. А вместо И-15, кстати, показан двухместный И-15бис, появившийся вообще только в 1938 году.

Совершенно необоснованно в фильме показано, как Сталин проводит секретные правительственные совещания прямо в самолетном ангаре. И многое, многое другое, от чего, честно говоря, голова кругом идет. Должно быть, не зря Валерия Валерьевна – дочь знаменитого пилота – дала фильму весьма нелестную характеристику.

Теперь поговорим о сериале «Ночные ласточки», посвященном боевым подвигам летчиц 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка. Тут ляпов на порядок больше – этот фильм уверенно можно отнести если не к сказочным, то к фантастическим наверняка. Судите сами.

Этих женщин-воинов никогда не именовали «ночными ласточками». Даже известный термин «ночные ведьмы» родился только в 1960-х годах на страницах одного французского авиажурнала, а гитлеровцы просто не знали, что с «этажерок» У-2 их бомбят женщины, тем более что на этих самолетах летало множество мужчин. И термин «небесный тихоход» появился только после выхода в 1946 году на киноэкраны известного фильма с Николаем Крючковым в главной роли.

На десятой минуте первой серии в фильме уже появляется некий особист (кино об Отечественной войне без них, палачей этаких, и не кино вовсе); на двенадцатой минуте бравые летчицы начинают стаканами «глушить водяру», а еще через полчаса главная героиня дает особисту-комиссару в морду. И всё – «малый джентльменский набор» из штампов отечественного кино в сборе, и дальнейший сюжет уже практически известен.

46-м гвардейским ночным бомбардировочным авиаполком в фильме почему-то командует какой-то небритый полковник, хотя в любом справочнике можно узнать, что им командовала Е. Бершанская и мужиков там было раз-два и обчелся.

На показанных в фильме самолетах По-2 (тогда еще У-2) нет никаких опознавательных знаков, эмблем и номеров, хотя отсутствие их на машинах означало, что они автоматически считаются «чужими» и подлежат немедленному уничтожению.

А самое интересное, летчице Звонаревой сама майор Марина Раскова вручает орден Кутузова III степени, причем все присутствующие – в форме образца 1943 года при погонах. Но погоны были введены приказом от 10 января этого года, тогда как Раскова погибла 4 января и носить такую форму не могла в принципе. И наконец, вопиющее невежество авторов: старшего лейтенанта Звонареву награждают орденом Кутузова, который наравне с орденом Суворова является полководческим, то есть генеральским!

Кстати, с наградами в сериале вообще полная чехарда: уже в следующей сцене у Звонаревой на груди вместо «Кутузова» появляется «Боевое Красное знамя». Та же история и с орденами полковника. К тому же носят они их на гимнастерках то справа, то слева, хотя по статуту положено было носить награды без колодок только на правой стороне.

Попадание авиабомбой в одиночную движущуюся цель даже в наше время проблема не из простых. Тем более ночью! Например, немцам понадобилось несколько атак, чтобы днем угодить бомбой в огромный линкор Балтийского флота «Марат». А в фильме наши девчата проделывают этот «фокус» с легкостью необыкновенной, – приятно, конечно, но как-то не слишком правдиво.

Непонятно, как происходит бомбометание с У-2. В реальности это делали либо с помощью подкрыльевых бомбодержателей, либо вручную из кабины штурмана. В фильме ничего этого нет, как нет и прицелов. И вообще, что нарисованные на компьютере самолеты, что их полноразмерные макеты – все созданы довольно халтурно.

Проштрафившуюся летчицу Шевченко хватают злобные (а других в нашем кино не бывает) энкавэдэшники, причем, конечно же, при своих зловещих синих фуражках. Но на фронте они носили общевойсковую форму! Мало того, за ней присылают автозак с конвоем, будто дело происходит не на фронте, а где-то в глубоком тылу, да еще и водворяют в камеру вместе с мужиками, чего быть тоже не могло. Само «узилище» выглядит не как обычная прифронтовая армейская гауптвахта, а словно камера в Бутырской тюрьме или в «Крестах». При этом в камеру она заходит старшим лейтенантом, а выходит из нее – капитаном (!).

В сериале самолеты У-2 пользуются исключительно колесами, несмотря на то, что все действие фильма проходит в зимних условиях, когда самолет использовался с зимними шасси – лыжами.

Маразм крепчает, и чудеса продолжаются. Покрасовавшись в капитанских погонах, Шевченко опять ни с того ни с сего становится старлеем, что уже не походит на женскую ветреность.

У летчиц почему-то считается в порядке вещей приземлиться в заснеженном лесу (это на колесах-то?) и вместе с армейскими разведчиками носиться по вражеским тылам, время от времени постреливая из личных «ТТ» в обнаглевших фрицев. Танкисты на зеленом (зимой!) танке и, само собой, без снарядов шастают, словно такси, через линию фронта туда и обратно, попутно подвозя на броне отчаянных подруг. Но, столкнувшись с пехотным подразделением немцев и обстреляв их из автоматов, они даже не думают проутюжить их гусеницами, а просто драпают, хотя у противника артиллерии не наблюдается.

Немцы, по какой-то своей непостижимой арийской логике, устраивают испытания нового химического боеприпаса в прифронтовой зоне, как будто у них нет ни полигонов в Польше или Германии, ни заключенных в концлагерях. Они упрямо проверяют отравляющий газ в пределах действия советской авиации на местных жителях и, главное, зимой, когда газы вообще перестают действовать, так как при низких температурах сгущаются и просто оседают на снег.

Далее: наш кинооператор снимает злодеяния гитлеровцев на портативную узкопленочную (8 мм) камеру, но, вернувшись «домой», он демонстрирует снятый материал при помощи проектора, в который заряжена широкая 35-миллиметровая пленка, которая шире, чем сам киноаппарат! Ладно хоть не цветная и не 3D...

Фантастично выглядит бомбежка вражеских прожекторов. Они находятся всего лишь на другом берегу реки, до них метров пятьсот, не больше, и погасить их не составляет труда даже из винтовки, не говоря уж об артиллерии. В ходе подавления прожекторов наших атакует «мессер», пилот которого использует инфракрасные очки. Действительно, тогда впервые появились «ночные прицелы», но они были в то время весьма примитивны и выглядели совершенно иначе, чем показано в фильме.

Впрочем, кино есть кино, и при желании вражеского пилота можно было бы вооружить хоть джедайским мечом, но ведь нам предлагают киноленту, вроде бы основанную на исторических фактах и с прототипами реальных, если мы не ошибаемся, людей. Получается, что нам подсовывают «липу». Но чего ради? Может, для того, чтобы однажды объявить: ежели в фильме всё ложь, то и реальных героев тоже не существовало?

Окончание следует...