Десять стихотворений месяца. Май 2022 г.

Если вы пишете стихи, можете принять участие в конкурсе в июне (подробности – в Живом Журнале «Клуб друзей газеты “Истоки”»). Желаем успеха!

 

Константин ВАТАНАБЭ, г. Южно-Сахалинск

НАСКАЛЬНАЯ ЖИВОПИСЬ

 

Тигрица бьёт хвостом, зубр выставил рога,

мужчина держит лук и целится в оленя,

а женщина сидит, таинственно строга,

у яркого костра, и рядом пляшут тени.

 

Я взял пучок травы и глину трех цветов,

душистую смолу и перья серой птицы,

работал я всю ночь, рисунок мой готов,

не станет нас, а он в пещере сохранится.

 

Ирина САВЧЕНКО

НА ОБОЧИНАХ МАРТА

 

Мятый измученный снег

Жмётся к обочинам марта.

Смысл, которого нет,

Лёг на сырой парапет,

Грустно цитируя Сартра.

 

И, ошалев от свобод,

Замер на грани отчаянья

Узник, копивший весь год

Силы на долгий поход,

Но не постигший звучанья

 

Тайных гармоний… Кураж

Истин душевных вибраций,

Зыбкий прекрасный мираж,

Вышел привычно в тираж

Выцветших спин декораций.

 

Тучным свинцом тяжелы

Крылья вчерашнего неба.

Мысли оттенка золы

Липким упрямством смолы

Тычутся в голову слепо.

 

Невыразительный след

Канет в размытое завтра.

Просто весны больше нет

В грустном течении лет

И на обочинах марта.

 

Александр АНДРИЕНКО, Нефтекамск

ЛЮБОВЬ НЕ В МОДЕ

 

Каждый звонарь на своей колокольне по-своему прав.

Щуплый послушник с архимандритом требует равных прав.

Прайсы на каждую свечку и на каждый кадила взмах.

После вечерни кассу снимает придворный монах.

Игумен с уставом прибыл на Бентли в чужой монастырь.

Дьякон весь в синих наколках рэпом читает Псалтырь.

Свои для своих: здесь нет места людям случайным.

На темных иконах под старину сзади «маде ин чайна».

Исповедь ровно ложится на лист отчета для органов.

В столовой их Джонни Уолкер под наш бефстроганов.

Поклон за поклоном, не в пояс, а в пол, не жалея лбов.

В моде валюта и власть, легкий акцент. Не в моде любовь.

 

Галина СКУДАРЕВА

***

«Не сотвори себе кумира»...

Но как же быть?

Душа во всех пространствах мира

Должна любить.

И даже в комнатке убогой,

Где стол, кровать,

Душа молиться будет Богу

И будет ждать.

По прихоти воображенья

В тиши ночной

Вдруг воплотятся все движенья

Мечты земной.

За пеленою тёмных, зимних

Ночей и дней

Воображаемый любимый

Всё будет с ней.

Не осуждайте строго душу-

Она права;

Ведь море плещется на сушу,

Растёт трава.

И, если невозможно сбыться

Любви простой,

Душа готова насладиться

Одной мечтой.

 

Виктор МАНЬКОВ

АЛИСЕ...

 

Алисе в жизни многое дано:

Блуждать в стране невыдуманных снов,

Ища замысловатые ответы,

Вплетающие мысли в кружева,

Где смыслом наполняются слова

При всей чудаковатости сюжета.

 

Алисе в ситуации любой

Совсем не трудно быть самой собой –

Наивной, любознательной, смышлёной,

Игру воспринимающей всерьёз,

Где бег по кругу после моря слёз

Имеет в жизни смысл определённый.

 

И если верить внутренним часам,

Положено случаться чудесам:

Найдётся путь из замкнутого круга

И зыбкая засветится мечта

Улыбкою чеширского кота –

Загадочного спутника и друга.

 

Алисе, пусть пока немного лет,

Она способна мыслить, как поэт,

И трудностям привыкла не сдаваться.

Алисе жалко время зря терять,

Она умеет верить и мечтать

И хочет научиться удивляться.

 

Привычно улыбаясь через боль,

И в сотый раз влюбляясь в эту роль,

Она точь-в-точь похожа на актрису.

Алисе в жизни многое дано,

Как той другой, играющей в кино

Алису.

 

Виталий ШЛАБОВИЧ, Республика Беларусь, г. Браслав

ЗАКАМЫШЬЕ

 

Закамышье – волн наив.

Тростниковой стерни стрелы.

Ветер утренне-сонлив.

Над водою туч налив

Да белёсые пробелы.

 

На пороге первых гроз

Стая уток на кормёжке

Бороздит молочный плёс.

При подсечке – сорвалось –

Плеск испуганной рыбёшки.

 

Смолью носа режет ил

Перевёрнутая лодка.

Кто-то вытащить забыл

Или нет привычных сил –

Старость – грустная находка...

 

Пролегла души тропа

Вдоль унылого затишья.

И летит тоски щепа

Вдаль по лезвию серпа

Золотого закамышья.

 

Евгения НОСОВА, г. Белорецк

***

Пижамное утро. Дождик.

Всё небо заволокло.

Я чувствую вечность кожей

Сквозь крапчатое стекло.

 

Лениво. Тепло. Дремотно.

Свернулась душа клубком.

Ворчлив и неповоротлив,

Мир входит в осевший дом.

 

Таит в бороде усмешку:

Мол, вы без меня – куда?!

Кристаллится на столешне

Святая его вода.

 

И мнится: живым – живое,

Ушедшим – покой и свет.

Закат был замазан кровью,

Проснулся в крови рассвет.

 

Дождем окропил Всевышний

Промозглые дикие дни.

Мгновенья созреют вишней.

Ты в прошлом меня помяни.

 

Прозревшую, молодую,

Летящую на грозу.

И воду свою святую

Добавь на одну слезу.

 

Валентина ВАЛИНУРОВА, Нефтекамск

УКРАСТЬ У ЗВЁЗД

 

Позволь тебя у звёзд украсть,

Чтоб вновь коснуться губ.

Почувствовать не боль, а сласть -

Хоть это и табу.

 

Позволь тебя у звёзд украсть

Хотя бы на чуть-чуть.

Прильну к тебе – и больно страсть

Ударит снова в грудь.

 

Позволь тебя украсть у звёзд,

Чтобы набраться сил.

Позволь вкусить запретных грёз.

Ты раньше их любил.

 

Мой вечный ангел. Боль меня

Съедает изнутри.

Ты – моя вечная броня,

Что, словно малое дитя,

Незримо, но хранишь…

 

Дмитрий МАНАЕВ, Саратов

ПОКАЯНИЕ

 

Задуматься – так я всегда неправ.

Я больше был предателем, чем другом.

Не ради шкурных интересов. Низачем.

Сложилось так. Слагаю. Сослагаю.

Возрадоваться б подлостям своим,

Взалкать бы новых мерзостей и козней, -

Приходит без меня, само собой

Такое, что вовек несочинимо.

И я безропотно влекусь в потоке бед,

Пустых очей взгляд устремляя к небосводу.

Мне, право, здесь легко и ни о чём.

И ни к чему.

И не по правде.

И от лени

Я не был другом – не случилось быть.

Я – чуждая случайность у порога.

 

Ирина КУСАКИНА, Челябинск

Тверской бульвар, 25.

/ Посвящение Литературному.../

 

В непонятный, осенний вечер,

В ту давящую, серую хмарь,

Где коньяк уже не залечит,

И уже не спасет рояль...

Я укутаюсь в облако дыма.

Голосую. Да. До Москвы

По Тверскому бульвару. Мимо...

Да. Вот тут сейчас тормозни.

Выхожу. Необычная мистика-

Как ни странно-ни человека

Я как будто в иной беллестристике

Перелистываю страницы века.

Ах, назад! Ты только прислушайся!

Вот спустился в фойе Баратынский,

Промелькнул Маяковский размашисто,

Зазевался на входе Белинский...

Тут дыхание Герцена в каждом микроне,

Эти стены-они живые.

Прикоснись к ним несмело дрожащей ладонью,

И ощупай, как те слепые...

Мерный ритм. Скрип ступеней-вдох-выдох-

Задержись на секунду, постой...

Отголосками слышится Радциг,

Стук копыт по немой мостовой...

Прикасаюсь к чему-то дикому,

Одичавшему от святыни

Гениальному, небезликому,

Разрывающему явь ныне.

В голове моей куча образов

Лица, лекции, имена...

... Я стою под дождем на улице

А вокруг меня-пустота...

 

Подготовила Галарина ЕФРЕМОВА