Я ем и сук, вкус имея

Смысловая линейность, идущая от начала строки к её концу, в середине строки вдруг превращается в свою противоположность как бы силой противодействия, идущего навстречу разворачивающемуся смыслу от конца строки. Чем хорош, чем удивителен палиндром, так это своей совершенной внезапностью. Эвристичностью смысла, выраженного не строго, не жёстко. Правда, человека с небольшим эстетическим или просто обывательским вкусом именно такая свобода выражения может сбить с толку. Тем более, если к ней присовокупляется ещё и некоторая вульгарность содержания иного палиндрома. Такой человек бывает эстетически дезориентирован, его легко с этого толка сбить. Выражаясь по-другому, такой читатель ориентирован только на определённый, ограниченный, узкий слой языка и литературы. На так называемый высокий или литературный стиль. Всё остальное для него не является культурой, кажется просто неприличным. Поскольку оно рассматривается им как исключительно низменное, неэтичное и недостойное внимания его персоны.

А вместе с этим выпадает из ригидной области его художественного осознания и большая часть живого разговорного языка. Например, вся обсценная лексика, арго и т. д. И там, где грубость содержания, казалось бы, на взгляд натренированного читателя-эстета абсолютно снимается блестящей формой, как это и бывает в палиндроме, ханжу смущает некоторая, вполне впрочем, допустимая грубость, которая на деле ничуть не вредит художественности текста в целом. Но ханжа боится порой и обычных слов, которые могут обозначать простые части тела. Кислое и узкое его чувство юмора при слабо развитой фантазии оставляют такого моралиста наедине с вульгаризмами, он не в силах оторваться от них, омрачающих его сознание, чтобы вслед за автором иного палиндрома воспарить далее – в сияющие империи независимого творческого духа. Он, такой невесёлый и нудный читатель, больше уже не видит ничего, кроме вульгаризма. Например, такого слова, как, будем откровенны, «слово на букву “ж”». Оно кажется ему политически невозможным или, не дай бог, даже и религиозным. Такой читатель после прочтения этого (или подобного ему) слова уже не способен восхищаться совершенно невинной сферической формой сей пресловутой пятой точки, возвышающей любую, не слишком вогнутую гузку, до самых небес. Впрочем, эстетическое видение предмета не обидит и плоской формы этой незаменимой и досточтимой, почтенной части тела. Напротив, он наградит её изящной, гладкой или в меру шершавой метафорой, уподобляя такому мастерскому изделию человеческого гения как, скажем, доска. Берёзовая или дубовая. Я это к тому пишу, что в художественном тексте неприличных и непозволительных слов не может быть по определению. Зато есть чувство меры и вкус. Если, конечно, они там есть. Разумеется, не все жанры допускают одинаковое употребление вульгарной лексики. Но только потому, что подобные, подходящие для смешанного и не всегда высокого стиля слова, неуместны, допустим, в оде. Требуют строгого отбора в драме и трагедии. Антихудожественно и чрезмерное, до перебора, количество употреблённых автором одновременно вульгарных слов при авторской же слабости мысли (вязкости, рыхлости мышления). Когда ментальное тело иного автора хиленькое и постненькое, а телесно-материальный низ при этом, напротив, сильно выражен в тексте и так застит горизонт, что хоть нос затыкай. Не говоря, святых выноси. Тогда он, естественно, обедняет, несмотря на всю материальную изобильность, художественно-смысловое содержание высказывания. Стихотворение, если мы говорим о поэзии. Палиндром же хорош именно тем, что освобождает наш читательский вкус от моралистической, ханжеской предвзятости и в материальной, не вполне грамматической бессмыслице мгновенно открывает некий, смешно кривляющийся, смысл. Палиндром – жанр светской литературы. К тому же это не ода, не высокая лирика, не молитва, не медитация или элегия, в которых грубость была бы просто неуместна. Некоторая естественная вульгарность в палиндроме не просто допустима, но едва ли даже не приветствуется, как, скажем, смех в праздничном карнавале. Относительная вульгарность в нём работает на художественность смысла и на эстетическое (не морализаторское) восприятие текста. Поэтому художественный смысл палиндрома освободителен – но, разумеется, не для всякого читателя, а только для – не закостеневшего в своём чтении и общем развитии, читателя неленивого и любопытного.

2

Анатолий Столетов известен как автор «парашуток», так он сам называет смешные стихи, которые давно и успешно сочиняет. Это не пародии, уточняет он. И точно. Если нормальная пародия в стихах направлена на пошлость иного авторского сознания, не замечающую себя в тексте самостоятельно просто в силу ещё неразвитого у писателя вкуса, то свои «парашутки» Анатолий Столетов пишет и на вполне удачные тексты. По крайней мере, иногда. Вернее, не так. Он их пишет параллельно и не зависимо от относительной удачливости того или иного текста, который может послужить поводом для работы его стихотворческого воображения. В результате получаются как бы отдельные смешные стихи. И они могут быть вызваны к жизни даже сильными стихами вполне драматического содержания. Эта комическая способность напоминает мне одну шутку (парашютку?) Аристофана. Известен случай, когда Платон определил человека, назвав его «двуногим без перьев». Тогда известный античный комедиограф Аристофан, ощипав петуха, бросил его к ногам заслуженно уважаемого всеми академика. «Вот твой человек!», – воскликнул славный комик. О, Греция, Греции, духа пир! Только русская поэзия, может быть, и хранит ещё твои весёлые и живые традиции. Иногда, и совершенно неожиданным, казалось бы, образом, оживают они, твои, Греция, свободные веянья. То здесь, то там в этой самой современной русской поэзии. Например, иные феминистки порой бывают откровенны и выразительны в своих описаниях неисчерпаемой области телесного низа. В меру их образованности, темперамента и вкуса. Читаешь порой и чему-нибудь да радуешься, если не вполне веселишься. Но я отвлёкся.

У Анатолия Столетова есть множество написанных палиндромов, разделённых на следующие разделы: «палиндромы политические», «палиндромы яичные», «палиндромы географические», «палиндромы про искусство» и «палиндромы разные». А в целом – они все разные. Сегодня мы познакомим наших читателей с замечательными, а порой и восхитительными (на мой вульгарный вкус) палиндромами из самого ёмкого столетовского свитка палиндромов. Он называется: «палиндромы разные».

В заключение, просто процитирую слегка своими словами один из палиндромов подборки, который я вынес в заголовок. Читатель, признайся, правда ведь, что «можно есть и сук, вкус имея?». И, по-моему, это-то и превосходно.

Слегка, до грамматически полного выражения, только приоткрывая и запечатлевая начальный смысл некоего должного быть цельным, но, однако, не данного, не выраженного вполне выражения, палиндром одновременно оставляет большую свободу для читательского воображения и сулит благодарному, продвинутому читателю целую бездну как бы возможного смысла. Но также возможно, что единственное содержание палиндрома – это просто весёлая, никогда не заканчивающаяся игра смысла с бессмыслицей.

А рому-то в рот лил Тор! Вот умора!

Мял вон араб о баранов лям

Лапу щенка так не щупал

Рома у дур лапал руду – амор

Я ем и сук, вкус имея

Но Ир Денис влил в синедрион

Кокс и курва в руки скок

А вроде налип дядь лобок. Кобольд яд пил, а не дрова!

Мор. Тупо Циклоп полки цоп утром

Ма, татарам хотят ох Марата там

Дога не нам, а им. А татами? А Мане на год!

Мат – им, а татами – там

Хи! Тити, а лопались – сила пола. Итить их!

Девку девка – акведук ведь

Ого! Там дева-ведьма того!

Лес упер и од рога гордо и репу съел

Липу, кексик, барана раб киске купил

Кинь лапу, купальник

У вискаса увел лев у аса ксиву

Еж мог ютуб утюгом же

Лева полез, лак упал – пукал зело Павел

А Лида лгала, гладила

Ищи всех чучхе свищи

И шутер стер с ретуши

Сюр – я лакал а ля рюс

Факс и табло – балабол-батискаф

У нас Колян снял Оксану

Коту и лапу коп покупал и уток

То валун я Тане натянул. А вот!

А кроме конины, Нинок, ем орка

Доклад: Мишаня, я нашим дал код

Кит пел, он агроном, и Димон органолептик

Дзен гнезд

Карма – мрак

Лазер-ум рака карму резал

Гога – медик и демагог

Жала чресла, дуя, гонор тих, хитроног я, удал – серчала ж

А шо! Глубоко ведро – хор девок обул Гоша

И такое диво – видео Кати!

А Лира дога лбом, чмо, благодарила

Ногой бил Сема бабам если б йог он

Ты по диагонали била ног аид. Опыт!

Я и Дора, прямо комик Ким оком яр – пародия

Артур об Тома точит агат, и чо! Там отбор утра

А Лира дудой йод ударила

Гнут харю, Юр! Ахтунг!

Та же липа, те ж да гаджет: ап! И лежат

Негр упер Юре пурген

Ладно у хамелеона, но еле маху он дал

Коту пилил, и дуб, и мак, цацками буди лилипуток

Я уж рублями мял буржуя

Род намок, командор!

Аля мудро морду мяла

Результат: тать – лузер

И, маг, лови дур труд иволгами

Он ж уникум – муки нужно!

Оля в иле, травматолог, голо там, в артели, вяло

Жалит талиб. Утырок опять тя по корыту бил. Аттила ж!

Нося огра, лапу Локи, колупал Арго Ясон

Це – сепаратизм, а река – вот. Ого! Готова. Керамзит, ара, песец

Лавр у ондатры рта дно урвал

Вот – о, неуч! – я сыт или чумаз? Икрой орки замучили тысячу енотов

Анка рубала мудака, думала, бурак на…

Йон и будит-то Потти дубиной

О! Видите – шип, баранов удой – отстой, оду вон араб пишет и – диво

Ну, гладь льда, лгун!

Ты, поэт, около котэ опыт

И бубнил бес: «Вилкин строптив, а дали спортсменок. Лева лево повелевал конем. Строп сила давит порт. Сникли все, блин, буби!»

О, видал каре Геракла? Диво!

Смолы милым сунули, луну смыли мылом-с

Кинь лечо себе, ребе-сочельник

Юра, дога лбом облагодарю

Ах, и пел бог: «облепиха!»

Сурово спит сор дум мудрости псов. Ору-с!

Ушаков и Нели лежа ж ели лениво кашу

Леди, в тазу б карту утр Акбузат видел

Я ад, еж, дама джедая

И на муру гадал в икре, в икре мусор тих и лазил, а росу мусора лизали хитро сумерки Верки, Влада-гуру, Мани

Голо. И Дракула чан опередил в лидере поначалу, кардиолог

Голо. И Дракула мопса нанизал, и била Зина нас помалу, кардиолог

Да, где помидор – роди мопед, гад

А мусс опосля звонков в окно взял с опоссума

А дед упер репу деда

Ор: кому-то – неумолимо милому еноту – мокро

А то – сарказм. А Замза – красота

Удав и рог, гори в аду

Я лиц не бил, либен Циля

Моте Роман бугорком мокрогуб на море том

Пел шоб у Гоши ишо, губошлеп

Марадона и до так мог урку. Кругом катод и анод, Арам

О, пел нам о фрагменте летнем графоман лепо!

Али лажу лужа лила?

Рататуй у татар

Кинь Лиду, будильник!

Абажур угловой. О, вол, гуру – жаба

Ал ли рог, горилла?

Уж и Вики сор повыбрасывал у лавы с арбы. Вопросики, вижу

Я слив, ягод Ларки крал – дог явился

И на ноге теребили берет его, Нани

Я и мотобол – лоботомия

Я и мот оболтуса-пса спасут: лоботомия

Мот оболган нагло ботом

А вона закон, о, Казанова!

Отказ – отвалил автозак-то

Удал Ли Пук купил Ладу

И ни гроб мал, мы, ни кладбище. Вещи б дал к иным Ламборгини

Дно мобилы ли бомонд?

Халяль о лялях

Я и нег ведал: ем, Рами, мармелад Евгения

Юна – давит агент негатива Даню

Хан, а титан на титанах

Гни киви, викинг

Та же, лики железа лгали, сила. Глазел: ежики лежат

Кит о кран бил себя б если б наркотик

Я и рота роба – лаборатория

Я и рота рот – оратория

Юле – метеор. Карга и виагра кроет Емелю

Я аж ору с урожая

Сажу мял по воплям ужас

Ежу дан рог Арагорна дуже

То не инок ту роет нору, а Саурон, те орут: «кони! Енот!»

Я и гол ору «урология!»

Ирик арахнидов лазером юрт о трюмо резал в один харакири

Лун хурма, мал мыла калым ламам, рухнул

Корыто и рта патриоты – рок

Яна, мокла жен махра, и рта патриархам не жалко, Маня

О, видите – я нов и лгу, а Маугли воняет и диво

Я и рот силовика уловил, и волу аки вол. История

Кинь ли до лоха холодильник

Рек о ждуне пену Джокер

О, и дар у бати. А миф, Фима, и табу – радио

Карма кар, удач и сурка как русича – дуракам рак

Мавр бил ревностно зонт, сон, верлибр вам

С трав Гохмана нам Хогвартс

Бац полхолодильника! Кинь ли дол. О, хлопца б!

Це ржала девка. Как ведала – жрец

Аки те – негр. Генетика!

Жулики – лики луж

Кинотеатр – рта ето ник

И кружат наших кис сикхи – шантаж урки

Не див тени. Баклан Гера завязал. Геракл кареглаз. Я ваз аре гнал. Кабинет виден

Батя помог, ел Олегом опята б

Имам, Фира гола логарифмами

Лишь удав орде дрова душил

Он во рте, черт, речет ровно

А щит окуксился в ясли – скукотища

Ахилл и лисой осилил лиха

У! Давно Илион в аду!

Тупил и лилипут

У, гогот! Еретик ещё щеки терет о Гогу

Бом – и мымра кармы мимо б

Меч о почтамт, и сив висит мат – чо по чем

Йог, утром ор тугой

И лет фетиш у лгуна. Ну, глуши тефтели

А киборг – у сугробика

А вдула б Инна Ганнибалу два

Я и голое хранила туго: гуталин, археология

А лавр, архивариус, он в носу. Ира вихра рвала

Мала каска аксакалам

Милостив бог: обвит – солим

Гена леп у жупела нег

Маг, обувал я и музе безумия лаву, богам

Маг обувал лаву богам

Вот ел – от славы ртом отрывал Столетов

Манили, дорого турка крутого родили нам

Аха, перечень – не черепаха

Вор гнева венгров

Мил и рад Илон Маск – сам ноли дарил им

Туг ли желания разор, алмаз, зам Лазаря и нал, ежи лгут

И с семечками мак. Че, Месси?

А Нодар Америке – нафиг! О Рипли бил пироги Фане, Кире Марадона

Али заманишь Яшина, мазила?

На дизеле – Зидан

Я и рикша, блин, бубнил «Башкирия»

Опа! Лови, Сима, сети ртом. Спутник туп, Уткин туп – смотрите сами сиволапо

Липу так Чак о качка тупил

Не, Нил, денег кинь Леде. Но пиломатериал после дудел сопла Ире. Там Оли понедельник Гене длинен

Доволен туманами лимана, мутнел овод

Доволен мужем и закатами мата, Казимеж, умнел овод