Десять стихотворений месяца. Ноябрь 2024 г.
Все новости
ПОЭЗИЯ
9 Ноября 2019, 12:22

Поэтический конкурс «10 стихотворений месяца». За октябрь 2019г.

В поэтическом конкурсе «10 стихотворений месяца» за октябрь 2019 года победил Пауль Госсен, г. Йютерборг. От всей души его поздравляем! Победитель получает приз 1000 рублей.

Если вы пишете стихи, можете принять участие в конкурсе в ноябре (подробности – по ссылке, в Живом Журнале «Клуб друзей газеты “Истоки”»: https://istoki-rb.livejournal.com/173907.html). Желаем успеха!
Пауль ГОССЕН, г. Йютерборг
Рубашка дикой расцветки
Рубашка дикой расцветки.
Рубашка с ярким рисунком.
Пальмы, бокалы, брюнетки –
в общем, для недоумка.
Попалась на распродаже.
Цена с обалденной скидкой.
Пальмы, бокалы... И даже
прошита блестящей ниткой.
Прикрыв за собою двери,
раздевшись на табуретке,
я взял её и примерил,
рубашку дикой расцветки.
И вдруг я исчез куда-то.
Из зеркала смотрит кто-то.
Рожа его поддата –
это отнюдь не острота.
В зрачках его плещет море.
Губы скривила улыбка.
Такой побеждает в споре.
И девки ходят на цыпках.
Такой, если пьёт, то бренди.
Такой, если бьёт, то в морду.
Ему ненавистны денди.
Такой презирает моду.
Все прочие – лилипуты,
а он Гулливер, конечно.
Я был им лишь две минуты,
рубашку я снял поспешно.
Всего-то делов – рубашка.
Прошита блестящей ниткой.
Четыре тугих кармашка.
Цена с обалденной скидкой.
Акан ТРОЯНСКИЙ, г. Саратов
Осень. Метаморфоз
держу в ладонях черно-белое фото
девочка-золото стала девочкой-готом
Юрий САЙФУЛЛИН, пос. Алкино, г. Уфа
* * *
Еще вчера громыхали грозы,
Дождем умыто с утра крыльцо,
Но облетают уже березы,
Прохладой желтой летят в лицо...
В бурьяне жухнет цветок цикорий,
Поник бедняга, промок насквозь...
Букет дождинок в руках черемух,
Букет дождинок в руках берез...
В дождинке каждой лучится солнце,
Семь красок спектра дрожат слегка...
И тайно в сердце надежда бьется,
Что впереди еще жизнь пока...
Андрей СЕНОВ, г. Санкт-Петербург
* * *
Стоят дома по обе стороны,
По обе стороны аллей.
Дома нахохлились, как вороны,
Глядят один другого злей.
Они сидят на поле города,
На бороздах его путей.
Они склюют без спора скоро то,
Что мы считаем за людей.
Мы в этих улицах посеяны
И всё стремимся прорасти,
Да всё никак не кажем зелени,
Да всё никак нам не взойти.
И потому угрюмы улицы,
И потому так злы дома.
Но стоит только нам проклюнуться,
Как обернётся светом тьма.
И будут, солнцем разрисованы
В оттенки зреющих полей,
Стоять дома по обе стороны,
По обе стороны аллей.
Евгения ТРОЯНСКАЯ, г. Энгельс
* * *
Без фальши и надуманного лоска
Шла женщина по улице Покровска.
Была она одета так неброско,
Но элегантен был её наряд.
А по делам вокруг спешили люди...
А в декольте, как яблоки на блюде,
Расположились аппетитно груди,
Волнующе покачиваясь в такт.
Головку наклоня изящно вправо,
На шпильках выступала, словно пава –
Тринадцать сантиметров – не забава...
А взгляд её таил в себе секрет!
И вся она была, как персик сочный,
И плыл за нею аромат восточный.
Шла женщина по улице Рабочей,
В руке несла с картофелем пакет.
Кира ОСМАНОВА, г. Санкт-Петербург
Чёрная Курица
Если бы я догадалась вовремя: слишком шаткой
Выйдет конструкция (та, которую я построила),
И оказалась бы вдруг собой настоящей – если бы,
Я бы тогда изучала норы, колодцы, шахты,
Тропы подземные, все ходы потайные, строгие,
Именно там, в непроглядных недрах, и стоит действовать.
Я бы, конечно, была внимательной и бесшумной;
Я бы не портила: может, даже помочь случилось бы;
Я бы смотрела в восторге: «Где же такое видано?»
Пусть на поверхности люди: бегают, плачут, шутят,
Ветер у них неуёмный, солнце у них лучистое –
Разве в моих подземельях этому позавидуешь?
Жизнь наверху правомерна, только когда уверен –
Твой засекреченный город неуязвим: на площади
Жители выстроят церковь, вымостят камнем улицы.
И ничего не позволишь выпытать, исковеркать,
Намертво будешь стоять: ни слова теперь оплошного.
Не говори никому, Алёша, о чёрной курице.
Елена ЛУНОВСКАЯ, г. Уфа
Лукошко для ящериц
По одной и той же тропке
с пылью из-под ног,
под огромным небосводом –
звезд не перечесть –
все хожу, как будто
по периметру
стеклянного шара.
В шершавой ладони –
лукошко для ящериц –
временное «жилище».
Там можно погреться,
забыв о тех звездах,
забыв о тех вьюгах,
что в шаре метут.
Пресмыкающиеся
случайные гости
покидают лукошко
и находят шар с пустынями,
где начинают все снова.
А я иду по кругу,
высматриваю других:
только бы в корзинке
кто-то был.
Сергей ЛАСУНОВ, Alanya Türkiye
* * *
в сырости раннего в пару сентября
в каком-то коме написал что в бертолуччи
лондону должно быть неуютно на лидо
срач об экранизации идена итальянцем левым
режиссером в венеции кто кто? но не волчек зря
прочил в пазолини и звал вглядываться в 16-цать мм
в амбразурах нюхать дёготь и кожи руины
лиц из-под ногтей неужели вам нужны бобины
стереть моду с губ хвалить маркса
чтобы осязать то же лицо ту же кожу
в подвижном супермаркете волшебный туман
представил теперь сидят два мертвых художника
один в другом
[лондон например в бертолуччи]
Эвелина БРОННИКОВА, г. Уфа
* * *
как ведьму сожгите меня на костре
или решите распять на кресте
можно наоборот
но есть ли какая-то разница
если я чувствую как стихи разрывают рот
если мне так везёт на всё черное и на число тринадцать
если любовь в огне и в воде и в воздухе
в приветствии водителей встречных автобусов
в противостоянии компаний доставки еды
и разносчики в разных куртках вместе пускают дым
то жизнь чего-то да стоит.
а я смотрю в гладь безликой холодной реки
вижу в ней небо, оно везде остается таким
как и дома, неважно, у белой, москвы и невы
я чувствую сердце в огне, даже если рядом не ты и не вы
и не кто-то из вас, из тех, кто заставил меня гореть
кто увидел меня впервые – запомни впредь
если я на дороге – не бойся и жми на газ
жми к черту на газ, я оставлю самый глубокий след
в колесе из лезвий, таблеток и жизни в россии
сжигая все возможные запасы топлива
я продолжу писать, даже если меня не просили
потому что если вдруг брошу, то сразу завою волком.
так жми же на газ, я прошу, моё сердце что-то скребёт
оно вырвется к северу к югу наверх и в подводные толщи
оно тянет вперёд. эта сила и тянет вперёд
но я чувствую, что её нужно больше
нужно больше и ярче чем след от кометы
чтобы сдвинуть землю с оси, из термометров выплеснуть ртуть
мир огромнее чем скандалы, политика и звон монеты
эта игра дьявольски хороша, чтобы её перевернуть
"давай улыбайся чё ты как этот"
я улыбнусь. поверьте. однажды я улыбнусь.
а пока жми на газ умоляю мне это нужно
это жажда сиять, а не жажда адреналина
я не выйду в окно как бы не было душно
и скучно
я выбираю быть. и я выбираю оружие, самое сильное
оно будет пылать как сибирь прошлым летом
оно будет мощнее взрыва сверхновой
я улыбаюсь миру машин
и из всех атомных бомб, ножей и пистолетов
выбираю самое прекрасное
и разрушительное
– это
слово.
Виктор МАНЬКОВ
Зрелая осень
Зрелая осень – натурщица яркая,
каждым листом озаряет с дерев,
красноречиво, восторженно якая,
юным июням носы утерев.
Ей ли в себя не влюбляться, картинную,
не завораживать, не осенять?
Грезящей зрелой невесты смотринами,
словно на выданье, мир осиять.
Зримая осень – разимая оторопь
от предвкушения терпких сортов,
словно октябрь, откупоренный штопором,
божьим нектаром разлиться готов.
В бабьего лета сиянии благостном
трели прощальные певчих дроздов
по отзвучавшим июлям и августам,
по осмыслению вешних годов.
Скорой зимы не внимая повериям,
пьём откровение вышних Плеяд,
а свысока, сквозь века и материи,
листьями времени звёзды глядят.
Читайте нас: