Если вы пишете стихи, можете принять участие в конкурсе в ноябре (подробности – по ссылке, в Живом Журнале «Клуб друзей газеты “Истоки”»: https://istoki-rb.livejournal.com/173907.html). Желаем успеха!
Пауль ГОССЕН, г. Йютерборг
Рубашка с ярким рисунком.
Пальмы, бокалы, брюнетки –
Цена с обалденной скидкой.
прошита блестящей ниткой.
Из зеркала смотрит кто-то.
В зрачках его плещет море.
Такой, если пьёт, то бренди.
Такой, если бьёт, то в морду.
Я был им лишь две минуты,
Всего-то делов – рубашка.
Прошита блестящей ниткой.
Цена с обалденной скидкой.
Акан ТРОЯНСКИЙ, г. Саратов
держу в ладонях черно-белое фото
девочка-золото стала девочкой-готом
Юрий САЙФУЛЛИН, пос. Алкино, г. Уфа
Еще вчера громыхали грозы,
Дождем умыто с утра крыльцо,
Прохладой желтой летят в лицо...
В бурьяне жухнет цветок цикорий,
Поник бедняга, промок насквозь...
Букет дождинок в руках черемух,
Букет дождинок в руках берез...
В дождинке каждой лучится солнце,
Семь красок спектра дрожат слегка...
И тайно в сердце надежда бьется,
Что впереди еще жизнь пока...
Андрей СЕНОВ, г. Санкт-Петербург
Стоят дома по обе стороны,
Дома нахохлились, как вороны,
Глядят один другого злей.
Они сидят на поле города,
Они склюют без спора скоро то,
И всё стремимся прорасти,
Да всё никак не кажем зелени,
Да всё никак нам не взойти.
Но стоит только нам проклюнуться,
Как обернётся светом тьма.
И будут, солнцем разрисованы
Стоять дома по обе стороны,
Евгения ТРОЯНСКАЯ, г. Энгельс
Без фальши и надуманного лоска
Шла женщина по улице Покровска.
Была она одета так неброско,
Но элегантен был её наряд.
А по делам вокруг спешили люди...
А в декольте, как яблоки на блюде,
Расположились аппетитно груди,
Волнующе покачиваясь в такт.
Головку наклоня изящно вправо,
На шпильках выступала, словно пава –
Тринадцать сантиметров – не забава...
А взгляд её таил в себе секрет!
И вся она была, как персик сочный,
И плыл за нею аромат восточный.
Шла женщина по улице Рабочей,
В руке несла с картофелем пакет.
Кира ОСМАНОВА, г. Санкт-Петербург
Если бы я догадалась вовремя: слишком шаткой
Выйдет конструкция (та, которую я построила),
И оказалась бы вдруг собой настоящей – если бы,
Я бы тогда изучала норы, колодцы, шахты,
Тропы подземные, все ходы потайные, строгие,
Именно там, в непроглядных недрах, и стоит действовать.
Я бы, конечно, была внимательной и бесшумной;
Я бы не портила: может, даже помочь случилось бы;
Я бы смотрела в восторге: «Где же такое видано?»
Пусть на поверхности люди: бегают, плачут, шутят,
Ветер у них неуёмный, солнце у них лучистое –
Разве в моих подземельях этому позавидуешь?
Жизнь наверху правомерна, только когда уверен –
Твой засекреченный город неуязвим: на площади
Жители выстроят церковь, вымостят камнем улицы.
И ничего не позволишь выпытать, исковеркать,
Намертво будешь стоять: ни слова теперь оплошного.
Не говори никому, Алёша, о чёрной курице.
под огромным небосводом –
и находят шар с пустынями,
Сергей ЛАСУНОВ, Alanya Türkiye
в сырости раннего в пару сентября
в каком-то коме написал что в бертолуччи
лондону должно быть неуютно на лидо
срач об экранизации идена итальянцем левым
режиссером в венеции кто кто? но не волчек зря
прочил в пазолини и звал вглядываться в 16-цать мм
в амбразурах нюхать дёготь и кожи руины
лиц из-под ногтей неужели вам нужны бобины
стереть моду с губ хвалить маркса
чтобы осязать то же лицо ту же кожу
в подвижном супермаркете волшебный туман
представил теперь сидят два мертвых художника
[лондон например в бертолуччи]
Эвелина БРОННИКОВА, г. Уфа
как ведьму сожгите меня на костре
или решите распять на кресте
но есть ли какая-то разница
если я чувствую как стихи разрывают рот
если мне так везёт на всё черное и на число тринадцать
если любовь в огне и в воде и в воздухе
в приветствии водителей встречных автобусов
в противостоянии компаний доставки еды
и разносчики в разных куртках вместе пускают дым
то жизнь чего-то да стоит.
а я смотрю в гладь безликой холодной реки
вижу в ней небо, оно везде остается таким
как и дома, неважно, у белой, москвы и невы
я чувствую сердце в огне, даже если рядом не ты и не вы
и не кто-то из вас, из тех, кто заставил меня гореть
кто увидел меня впервые – запомни впредь
если я на дороге – не бойся и жми на газ
жми к черту на газ, я оставлю самый глубокий след
в колесе из лезвий, таблеток и жизни в россии
сжигая все возможные запасы топлива
я продолжу писать, даже если меня не просили
потому что если вдруг брошу, то сразу завою волком.
так жми же на газ, я прошу, моё сердце что-то скребёт
оно вырвется к северу к югу наверх и в подводные толщи
оно тянет вперёд. эта сила и тянет вперёд
но я чувствую, что её нужно больше
нужно больше и ярче чем след от кометы
чтобы сдвинуть землю с оси, из термометров выплеснуть ртуть
мир огромнее чем скандалы, политика и звон монеты
эта игра дьявольски хороша, чтобы её перевернуть
"давай улыбайся чё ты как этот"
я улыбнусь. поверьте. однажды я улыбнусь.
а пока жми на газ умоляю мне это нужно
это жажда сиять, а не жажда адреналина
я не выйду в окно как бы не было душно
я выбираю быть. и я выбираю оружие, самое сильное
оно будет пылать как сибирь прошлым летом
оно будет мощнее взрыва сверхновой
и из всех атомных бомб, ножей и пистолетов
Зрелая осень – натурщица яркая,
каждым листом озаряет с дерев,
красноречиво, восторженно якая,
Ей ли в себя не влюбляться, картинную,
не завораживать, не осенять?
Грезящей зрелой невесты смотринами,
словно на выданье, мир осиять.
Зримая осень – разимая оторопь
от предвкушения терпких сортов,
словно октябрь, откупоренный штопором,
божьим нектаром разлиться готов.
В бабьего лета сиянии благостном
трели прощальные певчих дроздов
по отзвучавшим июлям и августам,
по осмыслению вешних годов.
Скорой зимы не внимая повериям,
пьём откровение вышних Плеяд,
а свысока, сквозь века и материи,
листьями времени звёзды глядят.