Попаданец в Башкавдивизию. Часть вторая

И вот к нам на фронт приехали наши артисты из Уфы. А с ними певица — Зулейха!.. Я как увидел ее, так и обомлел. Потом дошло, что эта не моя Зулейха, а ее бабушка из того времени. Надо же, как они похожи!..

Я тут как тут, подскочил, представился. На груди у меня медаль «За отвагу» как-никак. Я играл на курае, она пела. Мы совсем забыли, что идет война…

Потом мы рассчитались со стервятниками Геринга. Дело было так. Послали меня и еще четверых ребят в разведку. Это было под Новый 1943 год. Ушли мы ночью и прошли сквозь немецкую линию далеко вглубь. И там сумели прихватить офицера люфтваффе. Вернулись мы с ним, правда, один мой друг погиб, прикрыв собой этого фрица.

Потом я написал такую песню в память о нем. Спою под гитару.

Разведка

На фронте к смерти все ведут пути.

Всегда разведка скачет впереди.

А когда приказ за «языком»,

То по нейтралке двигаем ползком.

Финку ты в руке всегда держал,

Как родного брата прикрывал.

С тобой в разведку я ходил не раз,

И смерть когтями задевала нас.

Достался нам какой-то важный фриц,

Разбил его от страха паралич.

Его тащили мы войну браня,

Собою прикрывали от огня.

Ты фрица от разрыва мины спас,

Ценою жизни выполнил приказ.

Дозором снова в путь мы посланы,

А впереди густой туман войны.

Так вот, на допросе, где я тоже был, Шаймуратов, который уже получил звание генерала-майора, сам выведал очень важные сведения у фрица. Оказалось, что в немецком тылу собрались пышно отметить Новый год. А именно, немецкие асы собрались в Доме отдыха на берегу реки, не опасаясь обстрелов и бомбежек. Начальник штаба Голенев спросил:

— Товарищ генерал, я понял, ночной рейд? Прошу поручить мне, за наших погибших под бомбами товарищей хочу рассчитаться!

Шаймуратов ответил:

— Поднимай кусимовский полк! Вместе пойдем, наши кони тоже крылатые, докажем это фрицам!

И мы прошли как тени сквозь немецкие окопы и вышли в Дому отдыха. Тихо сняли сонных часовых. Когда вошли в украшенный зал, то капитан люфтваффе заканчивал тост:

— Господа, быть летчиком люфтваффе это честь, это наслаждение, когда ты сверху выбираешь жертву… Господа, я получил свой Железный крест за то, что разбомбил красных кавалеристов в степи. На мое счастье, у них не было прикрытия с воздуха. До сих пор перед глазами сотни лошадей, бьющихся в агонии. Иногда ночью я даже слышу конское ржание, вот и сейчас…

— Не будет у вас Нового года, фрицы! — сказал генерал, и сотня отборных немецких летчиков выпила на брудершафт со Смертью.

Отомстили мы стервятникам Геринга!..

За успешную разведку генерал мне сам орден Красной звезды вручил.

А потом был легендарный прорыв в немецкий тыл. Тот беспримерный рейд, где мы смешали карты Гитлеру, перерезали коммуникации, железную дорогу, освобождали села и города.

В мемуарах написано:

«…Когда главные силы 3-й гвардейской армии вели сражение за освобождение Ворошиловграда и Краснодона для удара по тылам врага, обходя глубоко с юго-запада Ворошиловград, мы двинули в направлении Дебальцево 8-й кавалерийский корпус. Нужно было во что бы то ни стало захватить важный железнодорожный узел — станцию Дебальцево. 7 февраля корпус прорвал заслоны врага и разгромил его тактические резервы, 13 февраля кавалеристы завладели станцией Чернухино, г. Андрианополь, посёлком Софиевка, а к 13 часам этого дня корпус достиг восточной окраины Дебальцево. Здесь он нанёс поражение двум соединениям противника (несколько отдельных вражеских частей были разгромлены), полностью уничтожил дивизионную школу 22-й танковой дивизии (до 1 тысячи солдат и офицеров), захватил 17 орудий, 25 танков, 10 эшелонов с боевой техникой и снарядами, несколько складов, разрушил железнодорожное полотно, теперь уже не тактическим, а оперативным резервам противника было нанесено крупное поражение…»

14 февраля силами 3 армии был взят Ворошиловград, затем Краснодон.

За этот подвиг 8 кавалеристский корпус был переименован в 7 гвардейский кавалерийский корпус.

Шаймуратов собрал нас и сказал:

— Товарищи! За время рейда дивизия прошла с боями более 400 километров; ею было уничтожено почти 3000 солдат неприятеля, 56 танков, 6 самолётов, 6000 автомашин противника. Трофеями дивизии стали 5 оружейных, 8 продуктовых складов, 31 самолёт, 20 танков, 115 автомашин; около 2000 солдат и офицеров были взяты в плен. Освобождено от врага более сотни населённых пунктов. За героизм, проявленный в ожесточённых боях под Сталинградом, 213 бойцов и командиров дивизии отмечены правительственными наградами.

— Товарищи офицеры, слушайте приказ Ставки Верховного главного командования: наш корпус переименован в 7-й гвардейский кавалерийский корпус, наша 112-я кавалерийская дивизия стала 16-й гвардейской кавалерийской дивизией! Соответственно гвардейскими стали кавалерийские полки: 275-й — 58-м гвардейским, 294-й — стал 60-м, а 313-й — 62-м гвардейским полком. Поздравляю, товарищи! Ура!

Азат исполняет песню:

Шли полки башкир в атаки,

Провожал седой Урал.

Впереди — на аргамаке

Шаймуратов-генерал.

Шаймуратов под собою

Горячил в бою коня.

На врага кидался в бою

Вихрем грома и огня.

Шаймуратов рубит, гонит,

На Дону врагов громит.

Ни в какой воде не тонет,

И в огне он не горит.

Храбрых конников по праву

Старый вырастил Урал,

Заслужил навеки славу

Шаймуратов-генерал.

Азат:

— А в это время фельдмаршал Манштейн докладывает Гитлеру.

Мой фюрер, «…Кавалерийскому корпусу удалось прорваться до важного железнодорожного узла Дебальцево, который лежал глубоко в тылу правого фланга танковой армии. Этот корпус был, однако, окружен, но его уничтожение стало трудным делом, так как он оказывает упорное сопротивление. 17-я танковая дивизия, в которой так нуждается западный фланг армии, оказалась скованной действиями кавалерийского корпуса».

Гитлер кричит:

— Фронт прорван на 350 километров в глубину!.. Это недопустимо, господин фельдмаршал! Приказываю бросить все силы люфтваффе на уничтожение кавалерии. А впрочем, я немедленно вылетаю в Запорожье, чтобы лично руководить операцией по уничтожению прорвавшихся кавалеристов.

Азат:

— Потери были большие. Но мы держались бодро. Кто бы мог подумать, что спустя восемьдесят лет нам нужно будет заново освобождать от нацистов эти земли, отвоеванные такой высокой ценой солдатских жизней?!

А дальше был прорыв. Наш разведэскадрон под обстрелом проскочил вперед. Но фрицы сомкнули окружение сразу за нами, бросив все танки и бронетранспортеры на кавалерию. В страшной огненной западне оказалась дивизия, многие пали, вырвались с боем несколько сотен бойцов. Меня ранило в ногу, навылет. Я свалился с коня. А тут на меня наезжает немецкая четверка. Ну, думаю, хана, отплясался. А сам из последних сил бросил противотанковую гранату. Взрыв был очень близко.

Азат поет.

Кавалеристы

Мы в рейд уходим по тылам врага,

Ведь Родина для нас так дорога.

И для фашистов мы ночной кошмар,

Как молния наш сабельный удар.

Когда боеприпасов больше нет,

С отвагой в сердце мы идем в набег.

По хуторам мы скачем тут и там,

Мы танки поджигаем по ночам.

Манштейн познал от нас немало бед,

Виновников утраченных побед.

За это дома песни нам поют,

В Москве дают торжественный салют.

В бою погиб наш славный генерал,

Но помнит о сынах седой Урал.

В строю стоят кавалеристы в ряд,

И ордена лишь в тишине звенят.

Наша дивизия прошла от Дона до Эльбы. Это свыше 4000 км с боями. 15 раз отмечена в приказах Верховного Главнокомандующего, как отличившаяся в боях. 3860 воинов дивизии награждены орденами и медалями, 78 из них стали Героями Советского Союза, пятеро полными кавалерами ордена Славы.

Мы потеряли в боях лучших сынов Башкортостана и России, но мы помним их, они стоят с нами в одном строю.

Как здесь оказался в этом госпитале? И не помню.

Когда я очнулся, то не сразу понял, что произошло. Я вернулся, вернулся в свое время, на свое место. Именно здесь я и должен был быть, вместе со всеми в строю и освобождать Донбасс. Если б я не отворачивался от своего долга, то и находился бы здесь, в батальоне имени генерала Минигали Шаймуратова!..

А вчера ко мне пришла она, моя Зулейха!.. И я снова ожил, у меня даже швов не осталось, все раны зажили.

Зулейха мне сказала:

— Я сегодня с тобой, и мы живы, и этот день и эту ночь у нас война не сможет отнять. Обними меня, мой герой!..

Сегодня враги снова вступили с нами в смертельную схватку, но теперь я знаю, что мы победим. И станцуем тот славный танец победителей, который исполнил с песней столетний сэсэн Баик!

Азат бросает костыли и не спеша начинает танцевать «Баик». А затем танцует уверенно.