Под надёжным крылом

…Мне и моим ровесникам повезло. В жизни мы не пошли по «кривой дорожке» – не пошли благодаря хорошим людям, жившим рядом с нами. Одной из таких людей была Ляля Нигматуллина – боевая, шустрая девчонка. Играла в основном с мальчиками, была заводилой. В 1944 году она пригласила меня и моего друга Марата Гуфранова в Дом пионеров, который находился в Доме учителя по улице Гоголя, напротив музея Нестерова. Несмотря на военные годы, Дом пионеров действовал, и попасть туда было нелегко. В Доме пионеров было несколько кружков – балетный, затейный, обучение на фортепиано, струнный оркестр и художественный, а занятия проводились всего лишь в двух комнатах.

Я попал в художественный кружок – или, как мы его называли, кружок рисования. Через три-четыре занятия нас повели на природу – на Ключевскую гору (будущий сад имени Крупской). Часа через полтора руководительница кружка посмотрела на мою картину так, что мне стало жутко. В итоге она посоветовала мне поступить в затейный кружок, но в нем свободных мест не было, и тогда я решил обратиться к музыке. Благо мой отец неплохо играл на курае, а мама – на мандолине, да и у меня кое-что получалось – правда, на губной гармошке. Но инструмента у нас дома не было, жили мы скромно – мало того, я сломал руку, и о фортепиано пришлось забыть окончательно. Но тут, на мою удачу, освободилось место в затейном кружке. Руководительницей его была ведущая актриса Театра кукол Александра Яковлевна Корнеева, энергичная, очень интеллигентная, влюбленная в свою профессию актриса. Именно по ее сценарию и под ее руководством зажигательные и веселые сцены разыгрывались у городских новогодних елок. Не зря А. Корнеевой одной из первых актрис театра кукол присваивается звание заслуженной артистки Башкирской АССР. В затейном кружке нас обучали различным видам игр, фокусам, танцам. На Новый год мы выступали массовиками, развлекающими детей у новогодних елок, а летом в пионерских лагерях, которых в окрестностях Уфы было множество, мы обучали детей тому, чему научились сами.

…1947 год. 30 лет Советской власти. Весь народ Советского Союза празднует эту торжественную дату. Бурная подготовка проводится и в Доме пионеров, ожидается множество торжественных вечеров. Руководство Дома пионеров принимает решение сделать танцевально-хореографическую инсценировку под названием «Дружба Народов» (сегодня такие представления называют мюзиклами). Для создания необходимой массовости было решено объединить воспитанников затейного и балетного кружков. Руководила балетным кружком главный балетмейстер театра оперы и балета Елена Константиновна Войтович, бывшая балерина Мариинского театра, эвакуированная в Уфу. В моей памяти Елена Константиновна осталась как знающая и любящая свое дело сильная, волевая женщина – самая настоящая «железная леди». Во многом именно благодаря ей башкирский балет стал считаться третьим в Советском Союзе после Мариинки в Ленинграде и Большого в Москве.

Хореографическую постановку мы исполняли в нескольких местах, но запомнилось мне выступление в Доме офицеров. Нас было человек тридцать. Шестнадцать детей были одеты в национальные костюмы республик Советского Союза (тогда в СССР было 16 республик). Остальные были одеты в рабочие комбинезоны разных специальностей. Семеро из нас под песню «Наш паровоз, вперед лети, в коммуне остановка» изображали паровоз – держась вплотную друг к другу, шагали в ногу. С самого начала кто-то из семерых сбился с ритма, и я сильно ударился о затылок стоящего впереди паренька. Носом пошла кровь, и мне пришлось громко шмыгать, чтобы кровь не лилась на пол. Но после выступления меня… похвалили за находчивость! Видно, мое шмыганье оказалось похоже на шипение паровоза…

После праздников Е. Войтович пригласила меня заниматься в балетный кружок. Но согласился я главным образом потому, что мне нравилась занимавшаяся в кружке девочка по имени Анжела. Что особенно было хорошо в кружке, так это возможность посещать театр оперы и балета в любое время. Как-то раз, когда заболел артист кордебалета, и во втором действии балета некому было вынести длинный плед Одетты, я попался на глаза Е. Войтович: меня быстро переодели в одежду пажа и выпустили на сцену. Особенно мне запомнились пажеские штаны «фонариком», которые я сразу невзлюбил. Это оказался мой первый и последний выход на сцену в качестве артиста балета.

В балетном кружке мне стало понятно, какие усилия нужно приложить, чтобы достичь хотя бы малых успехов. Трудностей я не боялся, но однообразие упражнений и тренировок меня угнетало – я больше любил играть в футбол и кататься на лыжах. Словом, посетив четыре занятия, я понял, что балет – не для меня, да и Анжела в мою сторону не смотрела. Так я решил перейти в струнный оркестр, где начал играть на басовой балалайке. Руководителем оркестра был Павел Федорович Петухов, который одновременно являлся руководителем оркестра струнных инструментов при Башкирском радиокомитете.

В 1948 году Дом пионеров был расформирован. Нам, семерым ребятам, пришлось помогать перевозить на полуторке скудный скарб Дома пионеров. Женщина, которая руководила перевозкой, в знак благодарности сделала нам подарки – мне достался чугунный барельеф А. С. Пушкина, выпущенный к 110-летию со дня смерти поэта. Этот барельеф до сих пор украшает мой рабочий уголок.

Хозяином частного дома, куда мы перевезли имущество Дома пионеров, был Георгий Васильевич Рыкин. В 1948 году он вернулся из армии и увидел в доме склад. Узнав причину, он написал критическую статью в газету «Труд» – но не о своем занятом доме, а о расформированном детском учреждении. Кроме него, было немало людей, возмущенных ликвидацией детского учреждения. В итоге власти были вынуждены выделить для Дома пионеров новое помещение – здание на углу улиц Карла Маркса и Свердлова.

В минувшем году Дому пионеров – а ныне Уфимскому городскому дому детского творчества – исполнилось 70 лет. Семь десятилетий под его надежным крылом дети могли раскрывать свои задатки. И хотелось бы, чтобы УГДДТ и дальше выполнял свою важную миссию…