«Мой путь, моя судьба...» Часть двенадцатая

…Вдали от Уфы, на водной глади Павловского водохранилища, доживает свой век старенький двухпалубный пароход «Салават Юлаев», на котором в 1900 году в Уфу прибыл В. И. Ленин к ссыльной Н. К. Крупской. Дом-музей, где жил вождь мирового пролетариата, сохранен, но, к сожалению, мемориальный комплекс, воздвигнутый при Советской власти и воссоздавший уголок старой Уфы с ее бревенчатыми домами, уложенной брусчатой мостовой и плиткой, редкими уличными фонарями, отображающий старинный быт и уклад башкир, ныне уничтожен на потребу алчных банков, офисов, застройщиков элитного жилья. Но не буду отвлекаться, речь о другом: упомянутый мной пароход «Салават Юлаев» в 1957–58 годах был базой для съемочной группы фильма-балета «Журавлиная песнь».

Постановщиком киноверсии балета была Нина Анисимова — автор спектакля, поставленного в Уфе во время войны. Назначение на главные роли в фильме согласовывалось с высоким руководством. Непременным условием было: Зайтунгуль — брюнетка, Юмагул — с национальными чертами лица. Вне фильма оказались ведущие солисты балета: Гузель Сулейманова, Фаузи Саттаров, Фарит Юсупов. Просматривая уже готовый фильм, я думал, что вполне возможно было привлечь на роли главных героев Саттарова и Юсупова.

На процесс съемок (а снимали на природе) сильно влияли погодные условия, и это всегда отражалось на настроении Анисимовой. В ясные солнечные дни Анисимова в своей «широкоизвестной» юбке, развевающейся по ветру, с широкой радостной улыбкой носилась по съемочной площадке. И, напротив, мрачной, затихшей была во время непогоды: «Опять солнце в молоке». Иногда внезапно кончалась кинопленка. За один летний сезон картину закончить не успели.

Однажды на съемки явился министр культуры БАССР Гали Харисович Гумеров. Меня с моей одноклассницей Этеллой Саяргалиевой вызвали к нему и предложили направление на учебу в ГИТИС. Я не представлял себя в качестве балетмейстера-постановщика, всегда считал, что это должен быть человек, обладающий энциклопедическими знаниями в области музыки, литературы и танца. Да и Сафиуллин отговаривал меня от учебы, настаивая на продолжении исполнительской деятельности.

Этелла Саяргалиева приняла предложение министра и оказалась на одном курсе с Петром Антоновичем Пестовым, впоследствии педагогом классического танца у мальчиков в МАХУ. Из класса этого талантливого преподавателя вышли многие ведущие танцовщики Большого театра СССР. У него обучался и Николай Цискаридзе. Долгие годы Пестов разрабатывал методику преподавания классического танца, в связи с тяжелой болезнью ему пришлось выехать в Германию, где он скончался в 2011 году. Знаю, что незаконченный труд Петра Пестова попал в некомпетентные руки, и будем надеяться, его не опубликуют под чужим именем…

Будучи уже выпускницей ГИТИСа, Саяргалиева совмещала работу репетитором в театре и руководила балетной студией. На отчетном концерте ее хорошо подготовленные девочки при участии артистов балета М. Даукаева и А. Валеева исполнили Сгапй раз из балета «Пахита», раз де деих из балета «Щелкунчик» и еще ряд номеров. Но на совещании в Министерстве культуры исполняющий обязанности руководителя балетной труппы Ф. Саттаров отказал выпускницам студии в приеме на работу в театр. Они были вынуждены уехать на Украину, где стали солистами балета.

Второй год съемок «Журавлиной песни» проходил под Уфой, в деревне Киишки. Труппа была размещена в старой сельской школе. Я избрал для ночевки чердак ветхого сарая.

В один из дней на съемочную площадку пригнали табун лошадей для съемки эпизода охоты на журавлей. Все участники съемки кинулись разбирать гарцующих коней. В стороне понуро стояла на трех ногах лошадка — четвертая, задняя ее нога, была подогнута, как говорят в балете, на зиг 1е сои-де-р1ед. Я подошел к ней, откинул спадающую на морду гриву, она, как видно, дремала. Лениво приоткрыв глаза, лошадь махнула хвостом, отгоняя надоедливых мух — эти ее действия я счел за одобрение моей кандидатуры.

Эпизод скачек переснимался несколько раз. Строптивые кони не слушались седоков и не желали скакать в указанном помощником режиссера направлении. Моя лошадка, лишенная всяких амбиций и духа соперничества, не спеша трусила позади своих товарок, и как раз в точности по нужному маршруту. За покладистый характер лошадке и ее седоку поручили продублировать роль героини Зайтунгуль в эпизоде ее побега с майдана. На меня натянули одно из платьев героини, прикрепили на голову женские косы, и в предрассветное утро с одного дубля благополучно сняли сцену в полном соответствии с режиссерской задумкой.

После съемки эпизодов, связанных с моим присутствием в фильме: сцена охоты с прыжком на сук дерева, а также дублирование побега героини на лошади и роль Глашатая на сабантуе, — я возвратился в город, чтобы продолжать прерванные съемками занятия классическим танцем. Занимались в театре вдвоем с прибывшим из Ленинграда Рудольфом Нуреевым. Рудольф за короткое время пребывания в училище достиг громадных успехов: из тщедушного подростка превратился в физически развитого юношу. Упражнения на высоких полупальцах преобразили структуру его ног — стройные пластичные мышцы, высокий подъем. Прогуливаясь по фойе театра, он не без восторга, но скромно сообщил о своем выступлении в Кировском театре в балете «Лауренсия» с Натальей Дудинской. Беседуя, мы внимательно рассматривали установленные у стен гипсовые копии скульптур Венеры Милосской и Аполлона Бельведерского. Меня не удивляло позднейшее желание Рудольфа быть похожим на античных богов, приблизиться к их совершенству, а также его опыты с фотографированием обнаженным.

Мы вместе посетили съемочную площадку «Журавлиной песни». Рудольф не захотел ни с кем встречаться, и удивительно было позднее читать, что он посещал некоторых артистов, заходил «на чай», «на пельмени». Рудольф даже в пору своей популярности для них оставался «выскочкой», «сопливым мальчишкой».

Вышедший на экраны страны фильм-балет не дал ожидаемого эффекта. Он получился больше видовым, показывающим красоту природы Южного Урала. Сохранил он отчасти приметы быта, жизни башкирского народа и, самое главное, запечатлел живых артистов того периода, тех, которых, увы, уже нет с нами.

В промежутках двухгодичной съемки «Журавлиной песни» балетмейстер В. Г. Пяри осуществил постановку балета «Тропою грома», который был сочинен в лучших традициях драмбалета. В спектакле с успехом выступили Гузель Сулейманова и Фаузи Саттаров, яркий образ Ленни создал Халяф Сафиуллин. Мне выпала честь исполнить роль друга Ленни, мулата Ларри, и сцену охоты на леопарда.

…Венера Галимова стала не только партнершей по совместным выступлениям в главных партиях в балетах, но и, к великому удивлению наших педагогов — моей супругой. Мы создали семью, у нас появился малыш, жили мы совместно с ее родителями. Сын вырос, стал врачом-офтальмологом, наш внук продолжил профессию деда и бабушки. На всем протяжении совместной жизни, с 1960 года, Венера никогда не оставляла мысли восполнить пробелы в моем воспитании, то, что, как она считала, мне недодали в Ленинграде, изменить сложный характер, приучить к аккуратности и порядку. Наши семейные отношения удивительным образом оформились в крепкое «единство противоположностей».

За обманчивой мечтательной романтической одухотворенностью Венеры таилась, как говорят, «бедовая девчонка, сорвиголова». Большую часть своей жизни, особенно летом, Венера проводила в деревне Салихово* у деда. Любимая внучка сопровождала его на подводе на сенокос, возвращаясь теплыми летними ночами любовалась звездным небом. Дед познакомил Венеру с произведениями Льва Толстого, просил ее петь арии из оперетт. Во время Первой мировой войны и сражаясь в Гражданскую с белоказаками, дед немного приобщился к русской культуре. За отвагу был награжден именными часами от самого Семена Буденного.

В деревне Венера предводительствовала ватагой девчонок и мальчишек: организовывала коллективное изготовление и складирование на просушку кизяка для топки, походы на речку Уза для стирки белья и купания. Не миновала она и неприятностей: попадала в выгребную яму, глотала металлические предметы, вызволявшиеся затем магнитом, каталась верхом на телятах и, как следствие, заразилась лишаем. Лечение заключалось в выдергивании пинцетом из головы волос — это позволило дворовой детворе сдергивать с головы Венеры убор и петь: «Ты скажи, овечек наш, сколько шерсти ты нам дашь?» После процедуры лечения лишая у девочки отросли вьющиеся волосы.

Некоторое время Венера нянчила двоюродную сестру Леонору: лежа на кровати, она раскачивала подвешенную под потолком люльку. Однажды малютка выпала из колыбели, что, к счастью, не отразилось на ее здоровье. С подачи Венеры Леонора Куватова успешно поступила и окончила Ленинградское хореографическое училище, танцевала в Башкирском оперном театре, стала народной артисткой России.

Кроме прочего, в деревне по соседству с двором деда проживала семья Халяфа Сафиуллина, народного артиста РФ, ведущего танцовщика БГТОиБ. Выходит, что деревня Салихово имеет прямое отношение к становлению профессионального башкирского балета.

____________

* Село в Чишминском районе Республики Башкортостан.

Продолжение следует…