Все новости
МЕМУАРЫ
9 Января 2023, 13:41

Мой век. Часть первая

Воспоминания и раздумья, статьи и интервью

Я – твой, ты – мой, с тобою мы

Одно, одно, мой век.

И мы с тобой для всех ясны,

Загадочны – для всех.

Нет гнева на тебя, век мой,

Обиды – на себя.

Я забираю все с собой,

Все оставляю я.

Мустай Карим, «Прощание с веком»

 

Я начинал писать эту книгу в одну эпоху, а заканчиваю в другую. В 2022 году в жизни России и всего мира изменилось очень многое. Очевидно, произойдет еще немало судьбоносных событий, которые повлияют на самые основы существования планеты. А чтобы быть готовым к неведомому будущему, нужно как минимум осмыслить прошлое.

75 прожитых мною лет – долгий срок, за который тоже сменились эпохи. Я родился в первый послевоенный год и хорошо помню разруху, голод, всеобщую бедность. Подростком я наблюдал значительные перемены, которые можно называть Оттепелью, а можно и Гагаринским веком. Страна стремилась в космос, верила в грядущий уже скоро коммунизм, строила дома и прокладывала дороги. Молодым человеком я оказался в самой гуще событий следующей эпохи – в которой было много хорошего, но и нарастали проблемы, формировались противоречия, которые привели к распаду Советского Союза и краху коммунистической идеи. Новая Россия, открывавшая для себя мир бизнеса, демократических механизмов, открытости ко всему миру, потребовала моих знаний и опыта, когда я был уже сформировавшимся человеком и руководителем. Это было непросто – и для меня, и для всей страны. Но мы справились.

Сейчас мы привыкаем к новым обстоятельствам, учимся жить в условиях санкций, более похожих на изоляцию от всего мира. И я вижу, как многие нынешние ораторы и публицисты настаивают на том, что надо начать с «чистого листа», вымарать все, что произошло за 30 лет Новой России, охаять все ее победы и достижения. И ведь что удивительно – часто это те же авторы-публицисты, которые совсем недавно охаивали СССР и его опыт, призывали вымарать советские достижения и победы.

 

Вместо пролога

Почему мы снова и снова повторяем ту же ошибку, отрицая прошлое, вытаптывая свою и своих отцов и дедов жизнь?

В этой книге я вспоминаю прожитые годы, историю своих родных и своей страны sine ira et studio – без гнева и пристрастия, по выражению римского историка. Возможно, она научит кого-то из читателей бережно и с пониманием относиться к тому, что создано до них.

На страницах этой книги вы встретите многих очень важных для меня людей: моих родных и близких, друзей и соратников. Кто-то прожил обычную жизнь, не слишком заметную на фоне минувших грандиозных событий, кто-то оставил своей биографией существенный след на исторических скрижалях. Но все они по-своему важны для меня: от соприкосновения с ними менялся я сам, приобретая нечто от каждого из них.

Описывая события и явления давно минувшего и недавнего прошлого, я стараюсь оценивать их с позиций моего тогдашнего мировоззрения. В то же время, анализируя «тектонические сдвиги», свидетелем и порой участником которых был я, приходится судить их с более углубленной точки зрения, с опорой на мои сегодняшние взгляды и знания. Мои политические и экономические оценки, мои взгляды на роль комсомола, компартии, на содержание рыночных реформ претерпели значительные изменения, и я, конечно, об этих вещах сужу с моей нынешней позиции.

Несколько слов о языке. Я башкир по национальности моего отца, но с раннего детства мне довелось осваивать сразу два языка – русский и башкирский. В последующем пришлось больше общаться и писать на русском языке. Поэтому пишу эту книгу на русском, хотя свободно говорю, читаю и пишу на башкирском. А вот мои сын и дочь практически не знают своего родного языка, не говоря уже о моих двух внуках и трех внучках. Рассчитывая, что они прочтут эту книгу, я использую в ней башкирские слова, пословицы и поговорки нашего народа и надеюсь, что это пробудит в них интерес к изучению нашего древнего и красивого языка.

На этих страницах мне придется не раз и не два касаться вопросов сосуществования языков и их носителей на территории нашей общей Отчизны. Мне кажется, именно сегодня очень важно вспоминать и изучать, как решались языковые вопросы в разные годы, и делать выводы о будущем национальных языков, которые представляют собой неисчислимую сокровищницу Российского государства.

В этой книге я много размышляю об экономике, поскольку уже почти 15 лет возглавляю НИИТЭХИМ – ключевой институт в области маркетинговых исследований и прогнозных оценок в химической и нефтехимической промышленности. В эти годы и ранее институт сыграл важную роль в становлении химического комплекса России. Сейчас, в условиях структурной перестройки экономики, создания реального импортозамещения, наши исследования и рекомендации могут и должны сыграть особую роль в достижении нашей страной реального экономического суверенитета. Во второй части этой книги – мои статьи и интервью разных лет, в том числе по вопросам развития химической промышленности, преодоления зависимости от импорта и создания собственного инновационного производства высококачественной продукции высоких переделов.

 

Георгиевский кавалер и его верная подруга

 

Яҡшы ата балаһы – яҡшы тундың яғаһы (У хороших родителей – хорошие дети)

Я впервые узнал о старых ранениях деда совсем маленьким, когда он повел меня в баню. Отец, который чуть ли не с рождения приучил меня к парилке, натапливал баню так, что дышать было невозможно. А с дедушкой было не так: хоть каменка была раскаленной, он оставлял дверь в парную чуть приоткрытой, и было не так жарко. «Олатай (дед), – недоумевал я, – почему так холодно? С папой знаешь как жарко!» Дед смущался, садился на полок и начинал растирать грудь, перекрещенную старым шрамом. «У меня тут железка с войны, когда жарко, нагревается и сердце жжет... Ну, ничего, я тебя сейчас веником приложу, быстро согреешься!» И дед начинал парить меня так, что я и не вспоминал про сквознячок, тянувший от двери. А потом забывал и про «железки».

Спустя много лет мне удалось найти в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) ряд документов, касающихся моего деда. В 1914 году, с началом Первой мировой войны, Халил Аминев был мобилизован на фронт. С июня 1915 года воевал в составе 303-го Сенненского полка 76-й пехотной дивизии 27-го армейского корпуса. В ходе разведывательной операции 8 ноября 1916 года был тяжело ранен. «За проявленную храбрость в ходе этой операции по пункту 16 статьи 67 Георгиевского статута был награжден 15 декабря 1916 года Георгиевским крестом 4-й степени за № 576838, а также был произведен в ефрейторы. С ноября 1916 года до начала 1918 года находился на излечении в госпитале», – сказано в архивной справке.

Пулеметная команда 303-го Сенненского полка
Пулеметная команда 303-го Сенненского полка

Согласно упомянутому пункту 16, награждения Георгиевским крестом удостаивались: «...кто, вызвавшись охотником на опасное и полезное предприятие, совершит оное с полным успехом». Каким было это боевое предприятие и какой тяжести получил дед ранения, в результате которых лечился в госпитале более года, я так и не узнал – в детстве не удосужился спросить Халила Мухаметовича, а архивная справка никакой информации, кроме приведенной выше, не содержит. Знаю только, что для деда Первая мировая была уже вторым армейским призывом: сперва он прошел службу в царской армии с 1907 по 1911 год.

Дед мой вырос в большой семье в деревне Исяново. Он нередко со вздохом поминал про крепкую избу да про справное хозяйство семейства Аминевых. Но, стоило мне начать расспросы, как он начинал отнекиваться – мол, мы из бедноты, дом был кособокий, и лошадка чахлая. Разумеется, дед – коммунист, всю жизнь прослуживший на довольно высоких советских должностях, по-иному не мог сказать даже родному внуку!

Итак, мой дед по отцовской линии, Аминев Халил Мухаметович, родился в 1887 году в деревне Исяново Темясовской волости Орского уезда Оренбургской губернии (теперь деревня Исяново Баймакского района Республики Башкортостан). Семья была большая, но я застал только его брата Ибрагима, семья которого жила в поселке рудника Кульюртау близ г. Баймак, и сестру Кафию, проживавшую в поселке Тубинский, тоже Баймакского района. Остальных уже не было в живых.

По рассказам деда, когда начались Октябрьская революция и Граж­данская война, из пятерых братьев трое воевали за красных, а двое – за белых, и оба они погибли. У меня в памяти сохранился рассказ деда, как он однажды был пойман белогвардейцами и его должны были доставить в штаб, находящийся в Баймаке. Поручили его доставить команде, в которой оказался его брат. Дед рассказывал эту историю с печалью и недоумением – как родных людей могла развести эта война, сколько было ненависти друг к другу у родных людей... Моему деду, как он говорил, удалось сбежать из-под конвоя, а «белых мы потом разбили...» Какой была судьба его брата, дед никогда не вспоминал.

Сегодня, когда приподнята завеса над кровавыми событиями Гражданской войны, становится понятным, как неоднозначно все складывалось в те годы и насколько неполным и поверхностным было деление на «красных» и «белых», к которому нас приучили советские историки.

В Башкирии сейчас многим известен Баймакский расстрел 1918 года. Событие это горькое и неоднозначное, во многом определившее судьбу башкирского народа на многие годы вперед. В декабре 1917-го на Все башкирском учредительном курултае в Оренбурге были приняты резолюции: об утверждении автономного Башкурдистана; о полномочиях Башкирского центрального шуро (совета); об организации Башкирского войска и милиции. Это был абсолютно легитимный центр власти, выражавший интересы всего башкирского народа, озабоченного ситуацией, возникшей после свержения Временного правительства в Петрограде. Резолюции и другие документы курултая и Центрального шуро были грамотными, взвешенными и лишенными даже духа сепаратизма. Планировались создание национально-территориальной автономии в составе Российской Демократической Федеративной Республики, социализация земли, введение всеобщего бесплатного среднего образовании, равноправия мужчин и женщин. Многие из этих идей были реализованы уже в советской Башкирии, спустя всего несколько лет. Никаких «белых», монархистов, колчаковцев в новых органах власти не было. Не было и большевиков. Очевидно, это и послужило причиной того, что уже в феврале 1918-го почти все члены Центрального шуро были арестованы и тут же расстреляны по приказу председателя Оренбургского губернского военно-революционного комитета Самуила Цвиллинга.

Памятник жертвам Гражданской войны в Баймаке
Памятник жертвам Гражданской войны в Баймаке

Троим членам Малого курултая (правительства автономии) – Габдулле Идельбаеву, Амиру Карамышеву и Гимрану Магазову – удалось бежать. В Баймаке им удалось сформировать башкирский полк, который установил контроль над соседними населенными пунктами, приисками и рудниками Орского уезда. Однако уже в марте личный состав полка и другие участники башкирского национального движения были арестованы баймакскими рабочими-большевиками. А вскоре из Оренбурга подошел красногвардейский полк. Деятели башкирского движения и несколько десятков солдат национального полка были публично расстреляны.

Убийство членов правительства Башкурдистана вызвало протесты со стороны населения. В ответ Оренбургский ВРК направил во все башкирские волости телеграмму ультимативного характера: «...Ревком приказывает всем башкирам и их организациям немедленно сдавать все оружие местным советам и красногвардейцам; выдавать всех скрывающихся. Если в течение трех дней это не будет выполнено, все башкирские селения, заподозренные в противодействии Советской власти, будут сметены с лица земли артиллерией и пулеметами». Восстание было жестоко подавлено, многие участники национального движения были расстреляны, часть ушла к белочехам.

Какую роль играли в этих ужасных событиях мой дед и его брат, доподлинно неизвестно. Но ясно, что брат Халила Мухаметовича никаким «белым» не был, как и десятки тысяч других башкир, не принявших власть большевиков, которые в ту пору не задумывались ни о каких национальных автономиях, а рвались к единоличной власти, делить ее ни с кем не желали.

А мой дед определенно выбрал сторону большевиков, и уже в 1919 году был избран председателем сельского совета в Исяново.

Х.М. Аминев в 1930-х годах
Х.М. Аминев в 1930-х годах

Он был активным коммунистом и прожил чрезвычайно деятельную жизнь: руководил рыболовецкой артелью, был он и председателем колхоза, и заместителем директора Серменевского педагогического училища, и председателем райпотребсоюза. Одним словом, на руководящих постах почти до самой смерти. В моей памяти осталось, что в последние годы жизни Халил Мухаметович всегда был своего рода партийным комментатором, «информационным рупором» текущего момента жизни нашей страны. Такие же деды собирались вокруг Халила Мухаметовича в селе Темясово, и шла тихая политинформация, к которой затем прислушивалась вся округа.

У деда был глубокий аналитический ум, сохраненный им до глубокой старости. Также до самой смерти сберег он свое физическое здоровье – а оно у него было поистине богатырским.

Дед был ростом более 180 сантиметров, весом более 100 килограмм. В молодые годы он был участником соревнований борцов на различных сабантуях и других сходах, которые в те времена проводили в башкирских деревнях. Спортивные достижения моего деда отмечены в интересной книге И.Е. Дизенко «Батыры земли башкирской» (Башкирское книжное издательство, Уфа, 1983 г.). Приведу из нее обширную цитату, так как в ней автор очень хорошо пишет о национальной башкирской борьбе курэш.

«Курэш – национальная башкирская борьба. Как грузинская – чидаоба, азербайджанская – чюлеш, армянская – кох, узбекская – кураш, якутская – хапсагай и т. д., она стремительна, темпераментна, бескомпромиссна. Ничьих тут не бывает. Только чистая победа, достигнутая в честном единоборстве, венчает победителя.

На спортивную арену башкирский курэш шагнул впервые в 1932 году во время проведения Урало-Кузбасской спартакиады в Свердловске. Это было самое массовое соревнование тридцатых годов. Достаточно вспомнить, что только спортивная делегация Башкирии состояла из 360 спортсменов.

Впервые в истории советского спорта в программу спартакиады были включены национальные виды спорта, конные скачки и борьба на поясах. Наиболее представительными в названных видах спорта были команды Башкирии и Казахстана. Между ними в основном и развернулась борьба за первенство. В конных скачках победили казахи, зато в борьбе на поясах – курэше – башкирские батыры не имели равных.

Подлинным героем спартакиады в борьбе курэш стал Халил Аминев. Он не был спортсменом в широком понятии. Специальной тренировкой не занимался. Да и возраст был в то время уже за 40 лет. Природа щедро наградила его физической силой, вес у него был более 100 кг. Если при этом иметь в виду, что в курэше того времени не было деления на весовые категории, а сама техника борьбы требовала оторвать противника от земли, поднять его и бросить на землю. На Урало-Кузбасской спартакиаде Халил Аминев одержал победу над 12 соперниками, поднялся на высшую ступеньку пьедестала почета».

А вот как вспоминает еще один спортивный эпизод из жизни Халила Аминева К.М. Дияров, один из друзей деда, известный публицист Баймакского района: «На Уфимском ипподроме 15–20 июня 1932 года состоялись Всебашкирские игры с широкой и разнообразной программой. Очень напряженными были соревнования по национальной борьбе. В итоге упорных схваток первое место завоевал Халил Аминев». Кстати, второе место было у Диярова.

Подводя итоги спортивной жизни моего деда, могу сказать, что до самой смерти он имел стройную осанку, уверенную походку и до конца жизни занимался физическим трудом.

Продолжение следует…

Автор:Салават АМИНЕВ
Читайте нас: