Рецензия на рецензию. Часть третья

* * *

Когда я писала о синтезе поэзии и живописи в эпоху русского поэтического авангарда, пришел на память такой эпизод из истории уфимского искусства.

Осенью 1916 года в Уфе прошла первая выставка картин уфимских художников. На ней представил работы и Давид Бурлюк. С лета 1915 года «отец русского футуризма» жил с семьей в Уфимской губернии. Стоит сказать, что он не был единственным футуристом на этой выставке. Течением интересовались и другие уфимские художники (в своих письмах в Москву Бурлюк просил прислать книги по современному искусству для уфимских друзей). Выставка прошла с большим успехом. Но были и возмущенные отклики. В газете «Уфимская жизнь» появилась заметка «Письмо обывателя» известного фотографа-любителя Аполлония Александровича Зираха. Талантливому фотохудожнику, воспитанному на живописи передвижников (в свое время тоже революционной) было трудно принять новое искусство. Он писал «…Наряду с картинами понятными, и для глаза приятными, встречаются такие, которые вызывают искреннее недоумение и даже изумление. Я говорил по поводу таких картин с несколькими сведущими лицами и мне объяснили, что это новое направление в искусстве… но я не могу допустить, не могу согласиться с тем, что художник вправе посягать на искажение до неузнаваемости самих элементов действительности, что наблюдается в некоторых произведениях. Дерево не похоже на дерево, вода – на воду, небо – на небо, изба – на избу и т.д. …Оказывается у художника было именно таково впечатление от увиденных им предметов. Впечатление не согласное ни цветом, ни формой с действительностью, преображенное и окрашенное собственным его настроением».

Давид Бурлюк получил прекрасное художественное образование, владел всеми техниками классической живописи, но в своем творчестве ему уже было недостаточно, что бы его картины были «понятными, и для глаза приятными». И Айдар Хусаинов получил классическое литературное образование, причем еще основательной старой школы. В 1995 году он окончил Литературный институт им. А.М. Горького. Так что вряд ли стоит обвинять поэта в незнании правил русского языка, а тем более канонов стихосложения. Айдар Хусаинов – за более чем 30 лет своей творческой деятельности, является автором многочисленных литературных публикаций в республиканских, российских и зарубежных изданиях, коллективных сборниках, автором более десяти книг стихов, нескольких книг переводов, книг прозы, более десяти пьес.

Поэзия Айдара Хусаинова не всегда понятна, и для слуха приятна (это не банальная лирика под три аккорда). Она живет уже по иным законам – поэтической тайны, музыки слов и рифм; в хаосе и гармонии поэтических красок: от вязи тонкого и четкого рисунка до размашистых мазков.

Разбирать такие стихи по запчастям? Анализировать: по правилам русского языка написано или нет; понятно – не понятно? Поэзия это не диктант по русскому языку. Большой поэт, посвятивший жизнь служению литературе, пытается понять сущность мироздания, сущность божественного, космос самого себя и других людей, он надеется, что его, наконец, услышат, – а вместо этого предлагается словарный разбор его текстов.

Впрочем, в отношении другого, действительно, замечательного стихотворения Айдара Хусаинова «Видение отроку Варфоломею», Алексей Кривошеев пишет: «замечательные, исполненные драматизма, русские по духу стихи. Стихотворение длинное, не хочется вырывать из него строки, чтобы процитировать». Но стихотворению «Алине Г-вой» повезло меньше.

Айдар Хусаинов

17.06.2015

Это обращение автора или лирического героя, вероятно, уже не молодого, умудренного прожитыми годами, к молодой девушке. Или это степной ветер донес ей его слова: « – Дева, дева, кто ты или что ты?».

Обращение и в то же время размышление о быстротечности и беспечности молодости, о том, что ждет ее, как сложится жизнь. Об отношениях мужчины и женщины в этом мире. Но стихотворение трудно замкнуть в рамки только этих впечатлений, оно, как и многие стихотворения Айдара Хусаинова, – это космос, и этим оно прекрасно.