«Я писатель, в этом мое призвание…»

Евграф Васильевич Салтыков, прежде служивший чиновником Московского архива иностранной коллегии, в 1816 году вышел в отставку и поселился в фамильном имении. Мать будущего писателя, Ольга Михайловна Забелина, дочь мелкопоместного московского дворянина, в пятнадцать лет вышла замуж за Салтыкова, который был старше её на четверть века, и всю жизнь занималась воспитанием детей. Кроме Михаила в семье было ещё пятеро детей – два мальчика и три девочки. Ольга Михайловна отличалась властным характером и жестокосердием. Она одинаково грубо обращалась как с крепостными, так и со своими детьми. Ещё в родительском имении будущий писатель был свидетелем унижения крепостных в самых отвратительных вариациях. В доме практиковалось наказание розгами и часто раздавался детский плач. Несмотря на то, что мать писателя была суровой помещицей, никакого отношения к печально известной Салтычихе она не имела. По поводу псевдонима есть предположение, что он выбран потому, что в поместье Салтыковых многие крестьяне носили такую фамилию.

Дети Салтыковых не знали материнской ласки, но все получили достойное образование. Основам грамоты Михаила научил крепостной художник Павел Соколов. Многие предметы ему помогла освоить старшая сестра Надежда, окончившая институт благородных девиц. Закон Божий и латынь он познал благодаря занятиям с приходским священником, имеющим приход в соседнем селе Заозерье. Иностранным языкам Михаила обучали гувернантки. С ранних лет он неплохо владел французским и немецким. Полученного начального образования было вполне достаточно, чтобы Салтыкова-младшего приняли сразу в третий класс Московского дворянского института, одной из самых престижных школ того времени. В этом закрытом учебном заведении учились такие известные литературные деятели как Василий Жуковский, Александр Грибоедов и Михаил Лермонтов. Салтыков проявил прекрасные способности к наукам и отличался образцовым поведением, поэтому через два года обучения в 1838 году его рекомендовали в Императорский Царскосельский Лицей.

Выпускники этого привилегированного учреждения попадали на полное государственное учреждение, а по его окончании получали чины согласно Табели о рангах. Но обстановка в Лицее в 1830-е годы была уже не та, что во времена обучения Александра Пушкина. Не могло быть и речи ни о каком лицейском братстве. Лицей скорее напоминал военную казарму со строгим распорядком и общими комнатами. В заведении обучалось много детей военных. Салтыков-Щедрин ни с кем не сдружился и всё больше искал уединения.

В минуты уединения Салтыков-Щедрин сочинял стихи, переводил иностранных поэтов, читал. Свои сочинения он прятал в сапоги, но их находили и теперь уже за сочинения неодобрительного содержания непокорного лицеиста снова и снова отправляли в карцер. Некоторые из его ранних опусов были опубликованы в 1841 и 1842 году на страницах ежемесячного петербургского журнала «Библиотека для чтения».

В аттестате, полученном Салтыковым-Щедриным по окончании Лицея в 1844 году, были отмечены его успехи в учёбе, но из-за неидеального поведения ему было присвоено звание коллежского секретаря, а не титулярного советника как большинству выпускников. Он поступил на внештатную службу в военное ведомство и только через два года получил должность помощника секретаря.

Однако служба мало интересовала недавнего выпускника. Его интересовала литература, театр и тайные собрания социалистов (одним из его однокашников был мыслитель Михаил Петрашевский, который устраивал у себя дома собрания по пятницам). Сферой интересов прогрессивных молодых людей того времени были идеи французских утопистов с их принципами «свободы, равенства и братства». Вскоре вместе с публицистом Владимиром Милютиным и литературным критиком Валерианом Майковым он организовал кружок отличный от сборищ «петрашевцев». Друзья полагали, что идеи французских утопистов слишком далеки от русской действительности, а следует здраво и реалистично смотреть на преобразование самодержавно-крепостнического общества.

Салтыков-Щедрин начал писать и печататься в «Отечественных записках». Сначала это были небольшие автобиографические заметки. Затем идеи французской революции 1789 года нашли отражение в его повести «Противоречия» (1847 год) и «Запутанное дело» (1848 год). Попытка напечатать повести в журнале «Современник» не удалась. Его редактор Иван Панаев предупредил автора, что такие смелые произведения цензура может запретить и их издание может иметь более серьёзные последствия. Он оказался прав. Опубликованные в «Отечественных записках» вольнодумные повести привлекли внимание надзорных органов.

Весной 1848 года «в наказание за вольнодумие» Салтыкова-Щедрина сослали в Вятку, определив на небольшую должность в канцелярии губернского управления. Однако уже осенью его повысили по службе, назначив старшим чиновником для особых поручений, а в августе 1850 года сделали советником губернского правления. Теперь он много работал – возглавлял хозяйственное отделение и ездил по следственным делам не только по Вятской губернии, но и Пермской, Казанской и Нижегородской. Он внимательно изучал провинциальную жизнь, общался с людьми разных сословий и, набрав достаточное количество наблюдений, описал их в «Губернских очерках». Когда в 1856 и 1857 году под псевдонимом «Щедрин» их напечатали в «Русском вестнике» о писателе заговорили как о мастере, способном передать типажи русских людей, населяющих необъятные просторы провинций. «Губернские очерки» стали ставить в один ряд с «Мёртвыми душами» Николая Гоголя.

Однообразная жизнь Салтыкова-Щедрина в ссылке подтолкнула его заняться переводами Токвиля, Вивьена, Шерюеля и посещать дома местных вельмож. Для дочерей вятского вице-губернатора Аполлона Болтина, с которым писатель мало-помалу сдружился, он написал «Краткую историю России». В одну из дочерей чиновника – Елизавету – Салтыков-Щедрин влюбился. Была назначена помолвка.

Несколько раз писатель уведомлял императора о своих служебных успехах и просил освободить его от ссылки. За него хлопотали друзья и родные. Высочайшей милостью писателю дозволили проживать и служить где угодно.

В конце 1855 года Салтыков-Щедрин, наконец, покинул Вятку. Его путь пролегал через Владимир, где теперь жила его невеста, и Заозерье, в котором его мать купила усадьбу. Лишь в январе 1856 года скиталец добрался до Санкт-Петербурга. Вскоре он получил место в министерстве внутренних дел и обвенчался с Елизаветой Болтиной в Москве.

В 1858 году Салтыкова-Щедрина назначили вице-губернатором Рязани, а в 1860 году он добился перевода в Тверь. Даже загруженный по службе, в этот период он много писал – из-под его пера выходили сатирические рассказы и статьи о крестьянской жизни для журналов «Русский вестник», «Современник» и «Библиотека для чтения». Наученный горьким опытом, писатель овладел в обход цензуры эзоповым языком. Поэтому сегодняшним читателям некоторые места его произведений могут показаться странными.

В 1862 году литератор вышел в отставку и попытался начать издательство собственного журнала. Из этой затеи ничего не вышло, тогда он перебрался в Петербург, где по приглашению Николая Некрасова стал редактором «Современника». Два года на страницах журнала он вёл обозрение «Наша общественная жизнь», состоящее из авторских очерков об общественной жизни, театральных хроник и рецензий на книги, печатал свои художественные произведения. В этот период были изданы два сборника его рассказов – «Сатиры в прозе» и «Невинные рассказы» (1863 год).

На протяжении десяти лет писатель работал над тремя главными книгами своей жизни. Его романы «Помпадуры и помпадурши», «История одного города» и «Господа Головлёвы» были закончены в разное время, но напечатаны и изданы почти одновременно – в начале 1870-х.

В то же время Салтыков-Щедрин занялся редакторской деятельностью, став сотрудником журнала «Отечественные записки». Николай Некрасов, лишившийся своего «Современника», с 1866 года был его главным редактором.

Салтыков-Щедрин вёл в журнале отдел беллетристики и переводной прозы. За шестнадцать лет редакторской работы именно в «Отечественных записках» он опубликовал почти все свои произведения. В выпусках журнала печатались «Письма из провинции», «Дневник провинциала», «Недоконченные беседы», «Убежище Монрепо». Его знаменитые сказки, написанные не для детей, увидели свет тоже в «Отечественных записках». Первыми были «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» и «Дикий помещик». Похожие на басни, сказки имели сатирический подтекст и содержали большое количество иносказаний.

В 1869 году на страницах журнала по частям стал печататься роман «История одного города», который в дальнейшем литературоведы назвали вершиной сатирического жанра. В ироничном тоне автор описал жизнь города с вымышленным названием Глупов при разных градоначальниках.

Журнал всё чаще стал получать предупреждения от цензуры. Поэтому три новые сказки писателя, написанные в 1882 году, с виду похожие на русские народные сказки о животных, – «Премудрый пескарь», «Бедный волк» и «Самоотверженный заяц» автор опубликовал через два года.

За «вредное направление» публикаций номера «Отечественных записок» регулярно изымались из печати, а в 1884 году издание закрыли. Свои последние творения Салтыков-Щедрин передавал в другие журналы.

Писатель всегда считал литературу делом чрезвычайно важным. Незадолго до смерти в своём завете сыну он написал: «Паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому».

В 1875 году он тяжело заболел ревматизмом. Своё состояние и мучительную восприимчивость ко всему он описал в сказке «Приключение с Крамольниковым» и в «Пёстрых записках». До последнего дня Михаил Евграфович работал – записывал свои мысли для будущего произведения, которое хотел назвать «Забытые слова». Основной пафос творчества Салтыкова-Щедрина заключался в решительном отрицании любых форм угнетения человека ради утверждения идеалов гуманизма и демократии.

Нескончаемая галерея щедринских трусов, подлецов, праздных мечтателей, тупиц, хищников, пенкоснимателей всех мастей, этих «премудрых пескарей», «карасей-идеалистов», «диких помещиков», Угрюм-Бурчеевых, Деруновых, Разуваевых и многих других уродцев положила начало новой традиции изображения негативных персонажей в русской сатирической литературе и повлияла на дальнейшее развитие демократической литературы в целом.

Последние дни Салтыков-Щедрин лежал в полном одиночестве, не желая никого видеть. Если кто-то приезжал его навестить, просил передать, что занят – умирает.

28 апреля (10 мая) 1889 года великий сатирик умер. По воле литератора, его похоронили на Волковском кладбище в Петербурге рядом с могилой Ивана Тургенева. В 1936 году захоронение Салтыкова-Щедрина было перенесено на Литераторские мостки.

Источник