Шестидесятники: Синявский, Даниэль, Аксенов

Среди рассказов Абрама Терца (Андрея Синявского) заслуживают внимания «Графоманы» (1960).

Это литературный рассказ.

Герой считает графоманами многих советских классиков, ему непонятно, почему их печатают, а его нет. Также герою кажется, что классики украли у него целые отдельные фразы и фрагменты.

Один из персонажей рассказа, поэт Галкин полагает, что графоманы существуют не зря: «Титанический труд писателя состоял, по его понятиям, в том, чтобы разговориться. Писатель болтает с друзьями, мелет в черновиках, повторяет избитые фразы, спотыкается, несет околесицу. И вдруг – ляпает! Ляпает то, что взбрело в голову, подвернулось на язык. И это самое главное: проболтаться нечаянным словом, в котором весь мир увидит отныне… свой самый верный, самый точный синоним».

Если полагать целью литературного творчества поиск некоего откровения, скажем, на уровне фразы, сочетания нескольких слов, то графоманы в силу своей многописучести этой цели достигают вернее, чем общепризнанные писатели. Важно, чтобы это откровение было сформулировано и зафиксировано на бумаге, вне зависимости от количества потенциальных читателей. Графоманы уподобляются, таким образом, кабаллистам и прочим искателям высшей истины в определенных сочетаниях букв. Высокое сравнение без всякой иронии!

Также поэт Галкин в рассказе издает свои книги тиражом 1 экземпляр.

Сразу приходит на ум уфимский беллетрист Игорь Вайсман (кстати, автор «Истоков»). Когда он появился в литературном объединении «УФЛИ» и начал общаться с литераторами, то заявлял, что намеревается издать свои произведения тиражом именно 1 экземпляр, и осуществил свое намерение, причем, насколько мне известно, даже в кожаном переплете. На вопрос, почему именно 1 экземпляр, отвечал, что вот надо и все. Интересно, читал ли Игорь Вайсман «Графоманов»? Я думаю, нет. А стоило бы.

Талантливые антисоветские произведения Юлия Даниэля можно читать с удовольствием. Уровень дискурса – на высоте и соответствует эпохе.

«Руки» – черный юмор. «Человек из МИНАПА» – социальная издевательская фантастика. «Искупление» – серьезная вещь о коллективном чувстве вины за отсидевших из-за стукачей.

Лучшая вещь – «Говорит Москва». Эта повесть и сейчас воспринимается, как очень дерзкая.

Сорокинский сюжет. 10 августа 1960 г. объявлен Днем открытых убийств. Один из персонажей рассуждает: а что, это этап развитого социализма, в 1937 г. для очищения общества нужен был аппарат, а теперь граждане уже сами могут... Подруга предлагает герою воспользоваться такой ситуацией и убить ее мужа. Подругу пришлось прогнать. Герой хотел отсидеться дома, однако счел такое поведение признаком малодушия и пошел на улицу... Соседка испугалась: подумала, он ее убьет...

Потом, спустя какое-то время после Дня открытых убийств, персонажи рассказывают, каким образом этот день прошел по стране: в Прибалтике, на Украине, в Нагорном Карабахе, в Средней Азии, по России…

Даниэль отсидел за эти свои вещи, опубликованные в начале 1960-х гг. на Западе под псевдонимом Николай Аржак. И занимался потом только переводами. Но талантливая проза осталась.

Отбывал срок Даниэль, я полагаю, с высоко поднятой головой, ибо посадили его по заслугам: такой прозой можно гордиться вполне заслуженно.

Два «эстонских» романа Аксенова

Произведения Аксенова воспринимаются теперь очень-очень ретро. Он был певцом эпохи. А эпоха ушла.

Однако любители поностальгировать могут найти особое удовольствие в том, чтобы окунуться в советскую реальность начала 60-х. И да, очарование Таллина, Эстонии того времени, как «советского Запада», имеет место.

В романе «Звездный билет» (1961) 17-летние выпускники школы взяли и поехали летом компанией в Эстонию. А когда деньги кончились, устроились работать в эстонский рыболовецкий колхоз. Выходные проводили в Таллине. Очень романтично. Герои – нормальные советские ребята, но с высоким уровнем внутренней свободы.

Никаких иных коллизий, достойных упоминания, я в тексте не обнаружил. А в то время роман произвел фурор. Побег юных героев в Таллин расценивался рецензентами почти как диссидентский демарш. По замечанию писательницы Зои Богуславской, влияние персонажей романа на мировоззрение представителей ее поколения оказалось столь мощным, что порой сложно было понять, «то ли Аксенов внес в литературу городской молодежный сленг начала шестидесятых, то ли молодежь заговорила языком его героев».

А между тем теперь очевидно: Аксенов воспел советскую действительность, как единое пространство от Москвы до балтийского побережья Таллина, от Таллина до сибирских строек. Его герои пересекают это пространство в поисках предназначения легко, из конца в конец, и Таллин – жемчужина этого пространства.

Кстати, за пределами балтийского побережья Эстонии действие в обоих романах выглядит каким-то несуразным. Не пойми что. Как будто с перемещением в пространстве утрачен источник вдохновения.

В романе «Пора, мой друг, пора» (1963) золотая московская молодежь проводит время на море рядом с Таллином и в самом городе. Главный герой отказывается мстить и драться с обидчиками и даже заявляет: «Жалкая личность лучше, чем сильная личность». Как литературный персонаж – пожалуй. И Кянукук, никчемный молодой человек, именно таков. Нехарактерный персонаж для Аксенова и самый необычный. Похож на слабых никчемных героев Достоевского и тем хорош. А вот кончил он плохо. Помчался на мотоцикле ночью за шампанским в аэропорт, главная героиня пожелала шампанского, а ночью его можно купить было только в аэропорту. Убился на ночном шоссе. А сильные агрессивные молодые люди, побившие втроем главного героя, – как литературные персонажи стремятся к нулю. Вот такие парадоксы.

В романе приведены некоторые финансовые реалии того времени, что любопытно. Например, наценка в ресторане на алкоголь в Таллине по сравнению с ценами в магазине – 15 %.

Главный герой, опубликовав в «Юности» несколько рассказов, получил гонорар за публикацию. «Впервые в жизни я держал в руках такую огромную сумму – 637 рублей с копейками». Надо полагать, Аксенов привел ту сумму гонорара, которую получил сам за первую публикацию рассказов в популярном журнале.

Героиня снимается в кино. Есть точная оценка кинопроизведения: «…все в этом фильме было неплохо, а может быть, даже и хорошо, все было на „современном уровне“, все на месте, кроме, разумеется, действия. Действия вот не было, к сожалению». Именно такими кажутся сегодня многие фильмы того времени: мало действия. Хотя считать ли это недостатком – дело вкуса.

А вот описания премьеры фильма: «…осуществлялся важнейший закон искусства – все „ружья“ палили со страшной силой. В конце сквозила естественная лирическая недоговоренность. Все было в порядочке, все остались довольны: простодушная публика была растрогана, профессионалы оценили умелую режиссуру и операторскую работу, снобам осталось много поводов для насмешек».

Бросать небрежные реплики о кино в романе 1963 г. у Аксенова были все основания.

В 1962 г. на экраны вышли сразу три фильма по его произведениям: «Коллеги» (по одноименной повести), «Мой младший брат» (по роману «Звездный билет») и еще «Когда разводят мосты». В фильме «Мой младший брат» дебютировали в кино Александр Збруев и Олег Даль, третьего друга сыграл Андрей Миронов, это была его вторая роль в кино.

Роман «Звездный билет» был напечатан в 6-м и 7-м номерах «Юности» за 1961 г. Как вспоминал сам Аксенов, находившийся в момент выхода «Звездного билета» на киносъемках в Таллине, в середине лета местный пляж был покрыт «желто-оранжевыми корками журнала „Юность“ – вышел июльский номер с романом». Читатели находили членов съемочной группы в кафе и сообщали артистам, что те «очень похожи на героев вот этой новой повести в „Юности“».

Теперь такой ажиотаж по прочтении «Звездного билета» совершенно непонятен. И восторженные читатели Аксенова остались в той эпохе. Оба «эстонских» романа – увы, неглубокие произведения. Обычная беллетристика тех времен, вот и весь сказ.

22 июля 1980 г. Василий Аксенов выехал по приглашению в США, после чего был лишен советского гражданства. Его книги и журналы с его публикациями были изъяты из библиотек. Вышеупомянутые фильмы, надо полагать, не демонстрировались. Официальные произведения перестали таковыми быть.

Вернулся Аксенов к советским читателям, я полагаю, в 1990 г., когда в СССР впервые был опубликован роман «Остров Крым» (в 1-5 номерах журнала «Юность» за 1990 г.), ставший «главным всесоюзным бестселлером года». Но это была уже другая эпоха.

Будут ли вообще следующие поколения читателей обращаться к произведениям Аксенова 60-х годов – большой вопрос.

Sic transit gloria mundi. Так проходит слава мира, – говорили древние. В том числе литературная слава.