Слово за слово

Речь здесь идет не о запретах или цензуре: исключительно «репрессивные меры» вряд ли дадут желаемый эффект. Опасность для русского – равно как и для любого другого – языка в России представляет снятие именно культурных барьеров на размен слова за слово, на заимствование слов и включение в обиход неологизмов: напротив, использование иноязычных терминов пусть неявно, но насаждается, является частью своего рода стиля. Особенно ярко это проявляется в области литературы и средств массовой информации (в первую очередь это касается «разговорных» шоу-программ на радио и ТВ, а также публикаций в блогах), когда включение сленга и разного рода расхожих фраз, по сути, выводит литературные произведения и публицистику в пространство обиходного общения, разрушая традиционно сложившиеся границы жанров. Показательно в этом отношении то, что немалая часть современных книг уже не претендует на отношение к литературе, равно как их авторы не претендуют на звание писателей. Лучшим подтверждением этого явления могут быть некоторые современные книги, представляющие собой не что иное, как подборки необработанных (или прошедших минимальную редакторскую правку) высказываний популярных блогеров.

По сути, авторы этих текстов (на звание писателей, пишущих книги, как было сказано, они не претендуют) отказываются от того, чтобы их оценивали по критериям соответствия литературным канонам: книга становится в первую очередь продуктом коммерческим, как кефир или джинсы, а не продуктом культурным. Для достижения максимального охвата аудитории язык произведения заведомо упрощается, чтобы быть близким к обиходному, обывательскому, – но в результате этот процесс ведет к усилению энтропии в языковой сфере, понижению самой энергетики текста и к снижению степени его воздействия на целевую аудиторию. Хотя бы потому, что очень трудно удержаться на стадии, когда происходит разъяснение сложных вещей простым языком, а не скатиться в пространство общих фраз, где «и так все понятно».

Нельзя сбрасывать со счетов и активную деятельность геополитических конкурентов в культурном пространстве, навязывание их культурного кода и ценностей, далеко не всегда совпадающих с ценностями народов нашей страны. Этот процесс совпадает с активным (если не сказать агрессивным) продвижением крупными мировыми СМИ так называемого «птичьего языка», а то и самого настоящего «речекряка», когда вполне понятные вещи и события описываются в терминах и категориях, которые не дают верного представления о сути происходящего или намеренно искажают ее.

Пожалуй, наиболее яркие примеры использования такого «новояза» преподносят нам дискуссии по вопросам экономики и идеологии, а также репортажи с мест ведения боевых действий. Например, в американских, да и европейских СМИ для описания военных действий уже давно существуют разные термины. Когда речь заходит о конфликтах в далеких странах, где действуют неугодные «первому миру» режимы, – там услышишь и про «зверства», и про «массовые убийства». Едва речь заходит о событиях, в которые вовлечен Запад, – «бомбардировки» становятся «усилиями по подавлению противника», «убийства» – «нейтрализацией» или «обезвреживанием». Впрочем, еще во время войны во Вьетнаме один из высокопоставленных американских офицеров в доступной форме объяснил журналистам, как говорить правильно: «Вы пишете “бомбежки, бомбежки, бомбежки”. Это не бомбежки – это поддержка с воздуха!» Последствия этой «поддержки с воздуха» Вьетнам расхлебывает до сих пор. Впрочем, подобными причудливыми формулировками описываются и другие события. Например, авария на американской АЭС «Три-Майл-Айленд» (до аварии на Чернобыльской АЭС считалась самой большой катастрофой в истории ядерной энергетики) была названа… «энергетическим выбросом». Сама же авария постепенно мутировала в «событие» или «инцидент». Увы, подобную тенденцию демонстрируют и крупные российские каналы и издания, – вспомним хотя бы некие «федеральные войска», которые вели бои на Северном Кавказе.

Данный подход открывает безграничное поле для самого разного рода манипуляций – использование «птичьего языка» во многих случаях как раз и есть первый признак ведущейся атаки на сознание. И если вы слышите, как корреспондент или «эксперт» сыплет фразами, смысл которых, при кажущейся их ясности, ускользает, – это уже не тревожный звоночек, это самый натуральный набат.

Как противодействовать этому процессу? Выше уже было сказано, что сугубо запретительными мерами вряд ли можно добиться хоть сколько-нибудь серьезного эффекта: мало кто из молодежи, например, в качестве альтернативы нынешним «вампирским сагам» выберет классику (хотя бы и классику готического романа) – скорее он вообще не будет читать, мало кто откажется от просмотра новостей по телевизору. Одним из вариантов противодействия этой атаке на сознание, доступных для каждого человека, может быть – назовем его так – противодействие «молекулярное», когда каждый человек сам отказывается «захламлять» свою речь некритично воспринимаемыми терминами, сленгом, а свои книжные полки – квазилитературой. Когда возникнет спрос на написанные хорошим русским языком книги и публицистику, когда сообщения информационных источников, в большинстве своем давно уже превратившихся в средства манипуляции сознанием, не будут приниматься априори на веру, а предварительно будут пропускаться через тонкие «внутренние фильтры», помогающие отделить суть от разного рода шелухи. «Люди, будьте бдительны!» Как бы банально ни звучал этот призыв, сегодня без него не обойтись.