Как насчет благих поступков?..

Ну так во всяком случае пишут-говорят в Интернете, в прессе. И не важно каков кошелек: туго ли набит красненькими и синенькими бумажками, или брякает одна медь тонкозвонная. Существенно одно: при возникновении неприятной и щекотливой ситуации неиндифферентные люди тут как тут.

Помнится, случилось это буквально два месяца назад. В магазине «Байрам» у кассы человека три стояло с корзинами, наполненными продуктами. Кассирша ловко перекидывала съестное в раскрытый покупательницей пакет. После она, женщина средних лет, в шарообразной пушистой шапке, достала кошель свой и… Она довольно долго возилась с ним. На лице обозначился румянец от волнения. Понятно, – что-то у нее не сходилось с расчетами. Деньги, деньги, и в них, как всегда, беды!

Но тут рядом с ней стоящая женщина, возможно пенсионного возраста, спросила тихо: «Сколько вам не хватает? Я добавлю!» Та, в пушистой шапке, поначалу отказывалась, но, понимая, что ей иначе не выпутаться, – согласилась. Подобных примеров тысячи и более, они растут и множатся, как одуванчики среди заросшей травы.

Я сам как-то оказался в качестве «жертвы» обстоятельств. Забыл дома банковскую карточку, а заметил ее отсутствие только у кассы. Наличных едва-едва набиралось. Мне тоже несколько человек незамедлительно предложили свою помощь. Обмишулился я так обмишулился! Стыдно – как никогда!

Сколько случаев в аптеках, когда старички с «тающими» глазами с парой сотенных рублей тянулись к фармацевту в надежде, что она в свою очередь возьмет их копейки взамен на дорогостоящее лекарство. Но людей от медицины не пробить жалостью ни на грамм. Поблизости – практически всегда – окажутся люди, которые помогут пожилому человеку приобрести лекарственные препараты. Без ожидания вознаграждения и благодарности!

Спрашивается, откуда берется милосердие? Бомж без ног выпал из инвалидной коляски. Мимо проходящий человек без явной брезгливости поднял его и усадил в коляску. Откуда подъем добра?

В автобусе предостаточно моментов: упитанному человеку с весомым багажом помогли влезть в салон транспорта. С чего вдруг пробуждается в нас коэффициент нравственного воспитания? Ведь, казалось бы, живем в эпоху жесткого капитализма, где любой процесс оплачивается рублем. Иными словами, и сыр в мышеловке теперь далеко не бесплатный. Цинизм превыше всего! И время, скованное цепями, не дает, как правило, возможности активировать добро. И слова нынче – тоже деньги.

Почему мы вольны на добрые поступки? Для удовлетворения совести? Но совесть, она, как незримая и неощутимая субстанция, имеет привычку «играть в прятки» со своим хозяином. Дабы не оказаться в аду, когда придет время? Из альтруистических соображений? Для повышения самооценки?

На ум приходит библейская притча о добром самаритянине. Один человек, возвращаясь из Иерусалима в Иерихон, попал в руки бандитов. Они избили его до полусмерти, ограбили и бросили на дороге. Проходивший мимо священник, увидев умирающего, перешел на другую сторону. Точно так же поступил и шедший следом за ним левит. Но когда несчастного увидел самаритянин, его сердце наполнилось состраданием, и он подошел к нему.

Склонившись над умирающим, промыл его раны маслом и вином и перевязал их. Затем посадил его на своего осла, привез на постоялый двор и позаботился о нем. На другой день он вынул два динария, дал их хозяину постоялого двора и сказал ему: «Позаботься о нем. Если этих денег не хватит, я, вернувшись, расплачусь с тобой» (Лк. 10:30-35). Чистой воды альтруизм!

Принято считать, что такового альтруизма нет в природе. Чтобы мы ни делали на пользу другого человека, так или иначе это является эгоизмом… внутренним эгоизмом. Эгоизмом замаскированным. Николай Чернышевский со своим «разумным эгоизмом», направляя философию против идеализма и богословской морали, с холодком утверждал, что человек прежде всего любит сам себя. Особенно жирно об этом говорится в его романе «Что делать?»

Эго «Я» диаметрально противоположно альтруизму!

Или из истории жизни Авраама Линкольна. Во время поездки в почтовой карете он обсуждал тему добра со своим попутчиком. Не успел Линкольн сказать, что все душевные дела совершаются благодаря себялюбию, как заметил свинью, которая истошно визжала. Оказалось, что тонули ее поросята, свалившиеся в пруд. Попросив кучера остановиться, Линкольн выпрыгнул из кареты, бросился к пруду и вытащил поросят на сушу.

Когда он вновь сел в карету, его попутчик заметил: «Ну, Эйб, какое отношение эгоизм имеет к тому, что только что произошло?» – «Побойся Бога, Эд! Самое прямое! Я бы целый день места себе не находил, если бы бросил на произвол судьбы несчастное семейство! Неужели ты не понимаешь, что я сделал это только для того, чтобы меня не мучила совесть?»

Психологи дней суровых, а в особенности профессор социальной психологии Дэвид Майерс, упорно изучали подобный феномен, если можно его так назвать. Проводили различные эксперименты с фокус-группами и выворачивали наизнанку внутреннюю природу человека. Вот что они вывели в своих формулярах о явлении человечных поступков:

– нравственные причины: желание действовать в соответствии с общечеловеческими ценностями и неравнодушие к другим;

– когнитивные причины: желание лучше узнать людей или приобрести навыки;

– защита собственного «Я»: желание избавиться от чувства вины или бегство от личных проблем;

– повышение самооценки: укрепление чувства собственного достоинства и уверенности в себе.

Сухощаво слишком, как в осеннем саду. А если задаться наипростейшим отголоском души, то выйдет самое очевидное: мы, свершаем добро – зная, что оно вернется к нам! То есть я сейчас помогу одному человеку, а завтра возможно буду нуждаться в чьем-то добре. А вообще, на мой взгляд, разбирать высокие материи благих деяний в каком-то смысле кощунственно и мерзко.

Алексей ЧУГУНОВ