Сюрреализм по-военному

Об этом экстраординарном развлечении в условиях студенческих военных сборов было объявлено перед строем утром в воскресный день.

Мы и пошли с другом – нас объединяла любовь к кино. Никого больше идея смотреть такой фильм не соблазнила. Наш палаточный лагерь почти примыкал к территории военного училища. Там мы обнаружили даже афишу. Однако народу в училище в этот летний месяц было совсем немного, во всяком случае любителей кино в тот день не оказалось вообще.

Первый и единственный раз за всё время сборов пошла в ход моя электробритва «Агидель» с тремя плавающими ножами. Отправляясь в кино, мы взяли ее с собой. Времени в воскресенье у нас было хоть отбавляй, а потому мы заодно решили побриться впрок, чтобы избежать этой процедуры утром в понедельник.

Отправляясь на сборы, я предполагал, что в полевых условиях не будет горячей воды, и в связи с этим электробритва казалась мне вполне уместной. Мысль, что электричества в лагере на территории сборов в ближнем Подмосковье не будет вообще, мне на ум не приходила. Я попал в нелепое положение. На кухне топили дровами. Для ее освещения использовался передвижной электрогенератор. О том, чтобы побриться с его помощью, и речи быть не могло. Мои проблемы никого не волновали. Бритвенный станок приходилось одалживать то у одного, то у другого. Никаких торговых точек не было. Связи с городом тоже. На умывальнике я нашел разовый станок, кем-то брошенный после энного числа использований или просто забытый впопыхах. Эта находка меня и спасла. Кстати, по тем временам разовые бритвенные станки были валютным товаром, и могли позволить их себе пижоны, фарца или дети дипломатов и моряков.

Странно, но почему-то электробритва на сборах оказалась у меня одного. Остальные что, в 1986 году не верили в электрификацию всей страны?

Однако в тот незабываемый день мы с другом использовали мою электробритву по назначению. По очереди. Попросившись перед киносеансом к киномеханику. Электрические розетки на территории военного училища присутствовали.

И вот после бритья с использованием электричества мы в ожидании и предвкушении сидели вдвоем перед киноэкраном. Я опасался, что сеанс будет отменен.

В проеме кинопроекционной показалась голова киномеханика. Он обозрел зал с двумя зрителями, помотал головой и что-то хмыкнул. Однако свет погас, фильм начался. Титры, изображение, звук, цвет – всё было нормально. Мы, довольные, переглянулись и успокоились.

«То-то! – подумал я. – Военный порядок – это вам не хухры-мухры. Черта с два в городе стали бы показывать фильм при двух зрителях, а тут – другое дело!»

Однако очень скоро я поймал себя на мысли, что плохо понимаю происходящее на экране. Смена пространства, персонажей и их поступков решительно ускользала от логического осмысления. Я был сбит с толку и заинтригован.

«Что за черт? – подумалось мне. – Вот те и простой советский фильм – сплошной сюрреализм!»

Я попытался сосредоточиться и вникнуть в ход вовсе непростого, как выяснялось, киноповествования. В нем обнаружилась целая бездна недосказанного. Слова и действия всех персонажей явно сбивали с толку. Нагромождения хаотичного и непонятного экранного действа требовали мыслительных усилий.

Мой друг ерзал рядом со мной. Он тоже был обескуражен.

Но вдруг в разгар моих внутренних усилий на экране мелькнул титр «Конец фильма», в ангаре зажегся свет, а в проеме кинопроекционной показалось улыбающееся лицо киномеханика, дающее понять, что мероприятие проведено как положено, а ввиду того, что оно закончилось, нам пора покинуть помещение. Мы изумленно сверились по часам. Полнометражный фильм шел не более получаса! Тайна советского сюрреализма рухнула под тяжестью очевидного факта: мы имели удовольствие посмотреть весьма короткометражную, по-военному лаконичную – и оттого сюрреалистическую – версию фильма: его начало, что-то из середины и самый конец. Вот так.

Мы не стали задавать вопросов киномеханику и покинули кинозал военного училища. Вечерело. Предстояло как-то убить время до отбоя.

Других кинопоказов за полтора месяца сборов не было, во всяком случае для нас.

Более неординарного посещения кино я не припомню за всю свою жизнь.