«Кровь»

Так что двое прекрасных братьев отыграют перед нами и за древнегреческие мифы, и за Каина и Авеля.

Конечно, в кадре будут представать и современные: Москва, украинский Шахтёрск, Турция. Но это не тут случай, когда современность брызжет на экране ключом. Собственно, главная проблема героев, которую и так, и вот так, и ещё как-то так, они будут пытаться решить на протяжении картины – не сложные отношения между родными братьями. И не влюблённость их обоих в двоюродную сестру. Не семейные тайны. Не безденежье вкупе с желанием разбогатеть. Не наркотики. И не криминальные разборки. Основная проблема главных героев фильма как экранных персонажей – это отношения с экранным окружением. Их абсолютизированная неприкаянность, что ли, в кадре. Полная отчуждённость, изолированность в почти любом пейзаже и интерьере.

И в живописной разрухе постсоветской Украины, и в антикварном Стамбульском антураже, не говоря про полностью уже ирреальную Москву – везде герои «не вписываются», не взаимодействуют коммуникативно. Да, собственно, им и не с кем особо взаимодействовать – персонажи второго плана в кадре если и попадаются, то ведут себя, в лучшем случае, предельно отстранённо. А дома и пейзажи сняты, как некие абстракции. Так что, пропасть между героями и окружением – практически, гарантирована. Конечно, демонически снятая Москва вообще никого не приголубит, кроме конкретных упырей. (А герои, отнюдь, не таковы.) Но и на заштатной родине, и в лабиринтах восточной экзотики – безучастных героев, будто, отделяет от обстановки стекло. Иногда ещё и звуконепроницаемое. А, может статься, и пуленепробиваемое.

Чем дальше, тем ярче картина: ни на Украине, ни в России, ни на турецком берегу – героям не за что зацепиться. Нигде здесь нет ни Бога, ни семьи, ни мира. Только хаос, бездомность и… и...

Да, кто-то из героев, как мать, старший брат или друг-еврей (с забавной фамилией Фагенблад – «чужая кровь») ещё попытается подыграть фону. Пусть хоть нацепив глянцевый прикид, встав в лучи проекторов-прожекторов, нахватавшись еды и спиртного. Чтобы прожить в нежилой обстановке хоть какую-то жизнь. Жизнь, в общем-то, немного смешных, немного жалких, неприятных, но симпатичных живых «человеков». Кто-то же, как младший брат, кузина, отчасти, отец – обречены отыгрывать чудовищную по технической сложности актёрскую задачу. Нарастающую концентрацию пустоты и разрыва всех связей с современностью в ситуации, когда связи изначально-то прочны не были.

При этом существует-таки единственное пространство, которое объединяет героев. Это, практически лишённое времени, изначально архаическое место давнего, древнего лета на азовском побережье. (Так и хочется сказать – «на брегах Меотиды».) Его античные виноградники, саманные жилища, висящая в воздухе пыль Великой Степи, шум мёртвых трав, обволакивающая синь лишённого горизонта моря – единственное пространство, с которым у героев получается взаимодействовать. Взаимопроникать. Нырять в него. Только здесь они могут чувствовать вкус еды, солнца, моря. Быть искренними.

Но это единственное, родное для героев, место, куда они хотят и могут вернуться (вот только придумают, как сделать это во взрослых шкурах) – такое ужасно древнее. Такое, что в нём тоже нет: уюта, семьи. Бога. Но зато это убежище, в бесконечную древность уходящее (и от Украины, и от России, и от всех напастей современности), хранит в себе покой вечности. Память рода. И древний миф.

Да, нам расскажут историю Каина и Авеля. И историю спуска в Аид и обратно, обменом одной души на другую.

Но лейтмотивом фильма останется неизбежность обращения лишённых общества, семьи и всех иных скреп героев в персонажей архаической космогонии. И кровной и кровавой.

Да, герой спасётся и найдёт гармонию с миром. Да, рухнет отделяющее его от мира звуконепроницаемое стекло, оказавшееся далеко не пуленепробиваемым. Но спасённый застынет на экране безымянным персонажем, едва намечающегося мифа о сотворения мира.

Фильм получился не про возвращение на родину или к истокам. А про попытку исправить изначальный грех в глубинах истории…

…Хотя, надо признать, что для снятого в «Третьем Риме» киностудией «Rome № 3» фильма, главных персонажей которого зовут Ромеевы – подобный исход был предрешён античным роком.

СПРАВКА:

Артём Темников (Россия), родился в Москве. В 1985 году окончил общеобразовательную и художественную школу. В 1998 году окончил КГПУ (Калужский Государственный Педагогический Университет). В 1993 году окончил режиссерское отделение ВИППК (Всероссийского института повышения квалификации работников кинематографии Комитета Российской Федерации по кинематографии).

С 2006 года член Союза писателей России. Писал сценарии и как режиссер снимал документальные фильмы для ТВ и телепрограммы о путешествиях и открытиях «Вокруг света», «Русский экстрим», «В поисках приключений», «Далеко и еще дальше» и другие. Работал в горячих точках, снял десятки телепрограмм и документальных фильмов в более чем 90 странах.

Валера Ромеев, молодой художник из шахтерского городка на Востоке Украины, отправляется за счастьем в Москву. Оставив учёбу в художественном ВУЗе, Валера прозябает на Арбате, работая уличным портретистом. В надежде на помощь, Валера разыскивает старшего брата Вадима – успешного бизнесмена, с которым давно потеряна связь. Однако независимый Вадим отказывает младшему брату в поддержке. Случайная встреча Валеры со школьным приятелем Геной Фагеным радикально меняет жизнь братьев Ромеевых…

Юлия ЛОМОВА-УСТЮГОВА