Театр уж полон, ложи блещут... А мы в партере Башкирского театра оперы и балета впервые на опере «Рубеж». Довольно любопытное явление, как происходит адаптация такого классического жанра в нынешнюю жизнь. Ну и как выражена рефлексия событий 1941 года. Премьера в нашем театре приурочена к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне.
Скрипачка Елена Хатипова говорит, что интересная современная опера. И я с ней согласна. Музыка и тема интересные. Возможны результаты разных интерпретаций и постановок в отражении мнений. Я же не музыкант, и подтверждать свое мнение профессиональными терминами не буду. Я зритель и слушатель.
Как слушателю понравилась музыка Александра Чайковского, профессора Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского, художественного руководителя Московской государственной филармонии, народного артиста России. Кем он является, я вычитала позже – сначала обратила внимание на фамилию. Неужели музыку Петра Ильича использовали, ну, наверное, в аранжировке. Проверила, оказалось, однофамилец. И музыка оригинальная, в том смысле, что родилась именно у Александра Владимировича Чайковского.
Идея оперы-поэмы «Рубеж» уникальна тем, что тема о тружениках тыла никогда не освещалась в этом жанре. Идея была взята в документальных материалах о строителях Сурского и Казанского оборонительных рубежей.
Сюжетом была солянка из нескольких линий. Одна линия народная – вначале это массовые разговоры. И в конце первого действия эта линия была прекрасно передана массовым танцем.
Как зрителю мне понравилась хореография Александра Любашина, и по совокупности впечатлений могу сказать, что именно пластическое искусство в данном сценическом действии было наиболее соответствующим духу музыки. Когда первое действие спектакля закончилось массовой танцевальной сценой, имитирующей рытье окопов, очень пронзительно был передан момент предельного напряжения и бесконечной усталости. А еще наверху сидели хористы, которые издавали лязг лопат, это ещё углядеть их надо было. Браво хореографу и режиссеру. И тут я подумала – лучше бы это была пантомима или балет, не надо было бы вникать в рваный текст. (Но, возможно, балет еще будет, потому что «Кармен» сначала была оперой, а потом пришла Плисецкая и теперь этот образ ассоциируется с ней.)
Другая линия драматическая – какие-то пораженцы в панике, ноющие половину первого акта. Действие происходит осенью 1941 года. До первого разгрома немцев под Москвой. И нагнетание истерики и ужаса в настроениях закономерны, но также закономерно противодействие деструктивному поведению.
Третья линия лирическая – девочка, переживающая что не умеет танцевать вальс. Линия показывающая, что юность в любых обстоятельствах остается юностью. Что жизнь и любовь всегда пробиваются сквозь хаос ситуации.
Во втором действии еще возникает легенда о богатыре, и герой шутит, что возможно он и есть тот богатырь. И свои подвиги он начинает с вальса с мечтательницей. Вальс превосходный, музыка прекрасна, сцена запоминается, артисты великолепны. Это после массового танца был второй момент, который я бы включила в рекламный ролик об опере.
И третьим моментом в рекламном ролике была бы заключительная хоровая часть – красивый текст, наконец-то, стихами и слаженное вдохновенное пение, очень приятная и гармоничная мелодия.
Основная проблема зрительских отзывов – никогда не понятно, насколько суждение высказано по существу. И что должно быть центральной линией высказывания. То ли важная и уникальная тема, то ли форма, в которой эта тема рассмотрена, да ещё в синтетическом жанре, где есть несколько аспектов, то ли сценическое воплощение.
Добавлю – очаровали костюмы и сценография художника Рустама Баймухаметова. Оркестр под управлением Артёма Макарова просто был живительным морем спектакля. Зрительный зал и сцена плыли в этой музыке, в едином потоке.
Интересно было отметить искания и некие тенденции. Отрадно было видеть большой потенциал нашего театра оперы и балета, отрадно слышать хорошую музыку современного академического композитора.
Артисту хора Илье Метлину отдельное спасибо за подаренные билеты на оперу «Рубеж» о тружениках тыла.