Театральная эра дошкольницы

«Бременские музыканты»

Как и для всех, театр для Алены начался с вешалки. После несложно-сложных процедур по переодеванию она в туфельках, с серьезной торжественностью вступила на мраморную лестницу. Большое, до потолка, зеркало заставило остановиться. Поразила его величина, отражавшая балкон, люстру. До открытия партера было время обойти вестибюль. Алена чинно прошагала по переходам второго этажа, продефилировала по греческому залу, равнодушно обошла буфет – была словно в оцепенении. Но через несколько минут в ней проснулся ребенок, чувствующий простор почти еще безлюдного фойе: и давай бегать, прятаться, смеяться. Обилие тяжелых оконных драпировок поглощало топот резвых детских ножек. Излишний задор мгновенно погас, как только двери в зал распахнулись.

Спектакль шел под фонограмму. Знакомые сюжет и мелодия воспринимались легко. Полюбившиеся по мультфильму музыканты из Бремена предстали в ином облике, но были узнаваемы и встречены с радостью. Сначала Алена увлеченно следила за проделками четвероногих друзей, улавливала глупость короля, сочувствовала принцессе и трубадуру, но вскоре заскучала и даже запросилась домой. Появился сыщик и выправил настроение. Алена и другие дети стали подсказывать, где искать сбежавших героев.

«Золотой ключик»

Повторно в театр Алена пошла охотно. Сказку А.Н. Толстого о приключениях деревянного человечка дети знают и по книжке, и по игровому фильму. А теперь появилась возможность увидеть, как обыгрывается тот же сюжет на сцене оперного театра. Белый наряд Пьерро со свисающими рукавами, отрешенный взгляд, замедленные движения вызвали непонимание. «Что он изображает?» – спрашивает Алена. Зал не полон, рядом свободные места, и это дает нам возможность пошептаться. Поток вопросов – это активное восприятие, а новые сцены захватывают Алену, заставляют смеяться, аплодировать. Она успевает и задавать вопросы, и комментировать сцены. Танцем кот и лиса изображают драку, это воспринимается как реальная битва. Под знаменитый «Танец с саблями» Арама Хачатуряна за «курочками» в балетных пачках бегает повар с ножом. «Бедные курочки!» – сожалеет маленькая зрительница, но быстро переключается на следующую сценку. Дети словно соучастники волшебного действа. На противостояние добра и зла они реагируют адекватно: бурно радуются удачам любимых героев или возмущаются жестокостью Карабаса-Барабаса.

Наконец раскрывается тайна из тайн: ключик, наделенный волшебной силой, обнаруживает истинно золотое качество – открывать дорогу в мир добра. Куклы спасены. Добрая развязка спектакля объединяет маленьких зрителей, делает их счастливыми.

«Спящая красавица»

Для Алены это был первый настоящий балет, да еще на музыку самого Петра Ильича Чайковского. До начала спектакля изучаем либретто. Соседкой Алены оказалась девочка лет восьми, очень разговорчивая, общительная. Она вносила поправки в нашу беседу, иногда невпопад. Читаю вслух в программке: «Злая фея Карабос», делая, как и положено, ударение на втором «а». Девочка переиначивает слово и переносит ударение в его конец, явно вспомнив Карабаса-Барабаса из «Золотого ключика». Объясняю, что это персонажи из разных сказок, оба отрицательные, но разного обличья. Детский ум еще не уловил разницу, зато уловил сходство. Погас свет, зазвучала увертюра. «Дрессировщик вышел», – объявила Алена, впервые увидев дирижера. На мою поправку отреагировала недовольством, видимо, некомпетентность ее смутила. «Дрессировщик», – упрямо повторила любительница цирка. Знаю, что упрямство сиюминутное и новое непременно усвоится. В спектакле под прекрасную музыку танцевали Голубая Птица, Кот в сапогах, Красная шапочка, Волк. Роль злой феи Карабос исполнял мужчина. Его движения были размашистыми, устрашающими, наряд – мрачно черным. Алена разгадала, что в роли феи не женщина, и это ей было интересно. А добрые феи с именами: Сирень, Нежность, Резвость, Беззаботность, Щедрость, Смелость танцевали в разноцветных костюмах: в сиреневом, зеленом, розовом, красном, голубом, бирюзовом. Глядя на них, хотелось угадать, кто в каком цвете. Вот мы и разбирались.

К героине балета, как водится в сказках, сватались богатые женихи. Из четырех претендентов один заслужил внимание внучки: «Вот самый красивый, он с усами». Главное, что пятилетний человек понял: идет выбор. Алене хотелось понять плавный танец Авроры, расшифровать ее выразительные движения. «Что она этим говорит?» – шепотом вопрошает она. «Восхищается пением птиц», – последовал мой упрощенный ответ. И тут Алена дала свою версию: «Нет, выражает, что она красивая!» Наверное, так и надо думать о себе. Словом, тема красоты доступна Алене в ее возрасте, и кто скажет, что она не права?! От внимания внучки ничего не ускользало, и, когда злая фея Карабос протянула ничего не подозревающей Авроре букет цветов со спрятанной в нем отравленной спицей, Алена возразила: «Нет, надо веретено дать!» Так встретились нюансы повествований разных авторов – Шарля Перро и Эрнста Гофмана. А у Пушкина ни то, ни другое, а отравленное яблоко. Теперь Алена будет знать, что смысл в самом сюжете, а не в деталях, которые могут быть разными.

«Дон Кихот»

Странствующий рыцарь, театрально вышагивающий, должен заинтересовать ребенка. Зазвучала увертюра. «Дирижер пришел», – прошептала внучка. Все-таки дрессировщик оставлен в цирке. «А это кто?» – удивилась она величественному Дон Кихоту и семенящему за ним Санчо Пансо. Отвечаю, что это литературные персонажи, один высокий и худой, другой маленький и толстый. «Хи-хи», – отреагировала Алена, а я на это и рассчитывала, чтоб настроить на понятное действо. «А я их знаю, один на лошади ездит, другой на ослике, я такой мультфильм видела». Все! Алена увлечена! Она завороженно следила за сюжетными перипетиями, и все это под великолепную музыку Людвига Минкуса. В программе помещены сведения об авторе балета, и мы узнаем, что русский композитор Минкус жил и творил в 19 веке, он родом из Чехии.

Трудный балет

«Ромео и Джульетта» еще один серьезный балет, который вошел в театральную коллекцию Алены. Если музыкальным хитам Минкуса она оживленно аплодировала, то мелодии Сергея Прокофьева ею не были восприняты. Не удивительно, что ребенок не понял произведение, где музыка не развлекает, а передает сложные человеческие чувства. Даже Большой театр в 1935 году отказался от постановки балета на непривычную по тем временам музыку, и премьера балета «Ромео и Джульетта» состоялась за границей. Это потом будут и Сталинская премия, и киноверсия балета. А поначалу первая исполнительница роли Джульетты – Галина Уланова, перефразируя Шекспира, сказала: «Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете», хотя с танцевальной партией балерина справилась блестяще. Музыка, выражающая не только радость и беззаботность, а горе, боль и гнев, требовала сложно воспринимаемого сочетания звуков. Время и активный интерес к разным музыкальным формам поможет осмыслить произведение неискушенному зрителю.

«Севильский цирюльник»

Опера на комический сюжет – лучший вариант для знакомства с элитным жанром. Был выбран «Севильский цирюльник» Россини. Кроме оперных певцов в спектакль были введены мимы. Это оказалось самым интересным для ребенка. С первыми звуками увертюры из оркестровой ямы появились две головки Арлекино с печальными лицами, но смешные. Сидя на бархате бордюра, они немудреной пантомимой передавали содержание первого действия. Группа «тихих» шутов сопровождала весь спектакль изящными балетными па, но непременно игриво, шутливо. Появлялись они внезапно при исполнении оперных арий и иллюстрировали некоторые сценки: то изображали суматоху в доме Бартоло, то во время звучания знаменитой арии Базилио, олицетворяя силы клеветы, расползались в черных плащах по полу сцены, как расползаются сплетни. Все эпизоды с мимами шли параллельно основному оперному действу. Герои, озабоченные интригами, как бы не видели шутов-невидимок, которые, как тени, усаживались на место героя спектакля, передвигали предметы реквизита – словом, жили своей шутовской жизнью. Данная сценография, сфантазированная режиссером-постановщиком Рустэмом Галеевым, позволила нестандартно украсить спектакль. Изобретательный Фигаро, который «тут» и «там», плел козни, но совсем не злые, устраивал путаницы, чем смешил зрителей. А лично Алену Фигаро ввел в действие, на минуту, но все же! Поскольку мы сидели близко к сцене и у центрального прохода, то артист свой запланированный выход в зал связал со зрителем именно этого места, то есть с Аленой: не прерывая арии, взял ее ручку, изобразил жест поцелуя и вручил бутафорскую гитару, а сам, продолжая распевать, ушел вглубь зала. На обратном пути забрал гитару и взбежал на сцену, где и завершил знаменитую арию под аплодисменты зрителей. Алена словно «аршин проглотила», застыла и онемела, не смогла отреагировать легко, с улыбкой, но вместе со всем залом громко хлопала.

После встреч с интересной музыкой, увлекательными сюжетами захотелось больше узнать об авторах спектаклей, и Алена не отказалась «полазить» со мной по справочникам. Дорожка в Мир Прекрасного проложена. Пусть в эти посещения театра ребенок музыку лишь слышал, а еще не слушал упоенно. Придет время, и Алена встретится с другими постановками, иными солистами, но музыка останется волшебной, а восприятие осмысленным.

Лариса МИХАЙЛОВА