Нет смысла идти по проверенной, проторённой дорожке, высказывая типичный «букет» формалистских слов. Не обучены мы тому… Слова должны жечь, идти из глубин подсознания и сердца. Все выложены извивы, переливы чувств, ощущений, стоит лишь посмотреть на любую работу художника. И какое родилось «облачко» счастья после увиденного. Взгляд дилетанта, но ценителя прекрасного.
Серия «Чистый день». Елена Литвиненко. Сладкая гуттаперчивость красок ложится чуть размашисто и бегло. Будто кисть бежит, и она может «бежать» свободно. И она намеревается помчаться и как можно быстрее. В одной картине приятная «раздвоенность» чёрных, синих и коричневых тонов, в другой буднично пробуждается цвет – красный, как в фильме Стивена Спилберга «Список Шиндлера» с маленькой девочкой в красном пальтишке. И на всём зиждится чистота и свой закономерный бытовой порядок: не зря же на бельевых верёвках висит стираное бельё, одежда. И день чистый, день вчерашний!
«Посвящение Варламу Шаламову…». Елена Литвиненко. Безапелляционное пробуждение и вечная мольба о свободе у решётки, колючей проволоки, караульной вышки. Жизнь искорёжена. И сам человек – не человек, а жалкая бледная тень. Не зря автор изобразил только силуэт заключенного. Но время когда-нибудь возможно смоет всё, словно проливной дождь. И там (будто за дверным проёмом) – в жёлтых солнечных бликах сверкают купала церквей, домишки людей, где сполохи жизни золотятся небезрадостным огнём. Спасение-то в вере!
«Акакий», «Апостолы. Призвание», «Притча о расслабленном». Ольга Литвиненко. Из шинельки-мечты Акакий Акакиевич Башмачкин так и не вылез, и «сухая игла» особенно подчёркивает забитость и убогость гоголевского мелкого чиновника, что корпит над важной вероятно бумагой. Рядом кривенькая потухшая свеча. Толстые линзы очков; и пальцем водит по бумаге, ибо зрение его… Этому «Акакию» веришь без тени сомнения, определённо. Библейские мотивы, Евангелие в своём громком молчании. Их и тронуть каким-либо словом не хочется. Только смотреть, смотреть. И видеть.
Серия «Великий Новгород». Ольга Литвиненко. Теплота, «городская» задумчивость. И тишина, что присутствует в картинах, не разбужена одушевлённостью. И без них, нас (людей) город простоит долгие века. Разве что пошелестит величаво трава. Покачаются едва заметно верхушки деревьев. Хотя и они пребывают в своей безмятежной дремоте. Лишь скучные тучки почешут свои животики об остроконечные крыши башен. И тучи, понятно, что сами по себе. При всём хочется непременно заглянуть к Новгороду в гости.
«Край лесов и рек», «Невестин рушник». Елена Литвиненко. Во главе картин на сей раз орнамент, солярная символика. И лес-не лес, а за ним проступает зигзагообразные формы с зооморфными элементами. Невесту окружают, обвивают похожие на узорчатое панно мифопоэтические штрихи-символы. И имеет место тут быть что-то от антропоморфного или башкирского орнамента. Древние этнические слышатся отголоски. Что есть человек? Что есть его духовная пища? Пусть дальше плывут в лодках люди. Или нам кажется, что они плывут… в море Спокойствия. В море Благоденствия. Невеста в ожидании свадебного обряда. Закрыв глаза, она печалится об уходящем девичестве. Ускользающая юная красота.
«Зима. Дорога к храму». Ольга Литвиненко. Здесь «втянул» в себя сам снег, где он вольно изображён. Ощущается радостно его объём и пушистость. Эх, пойти бы по сугробикам, что вдоль вытоптанной, наезженной дороги. И храм с золотыми куполами противостоит хмурой погоде, которой вздумалось подпортить очевидный праздник дня. А каждый день – это праздник, что весьма очевидно для того или иного человека.
Войлок. «Вертеп» и «Казак с жинкой». Ольга Литвиненко. Композиции, насколько можно судить, довольно умилительны, мастерски филигранно выполненные мастером своего дела. Относительно «Вертепа», рождения Христа, можно сказать, реализована практически целая театральная сценка. Только жаль, что кукольные фигурки из войлока не двигаются… почему-то. Сама Ольга Литвиненко работает с войлоком с особенным устремлением, чему во многом обязана Республиканскому семинару по традиционным техникам войлочного валяния, ежегодно проводимому в деревне Бурангул Абзелиловского района Башкортостана – историческом центре национального войлоковаляния – и в Уфе.
В целом, вся экспозиция Ольги и Елены Литвиненко вызывает безграничные восхищения. Фольклорная сказка дней ушедших, что поёт свою песнь. Картины хочется с жадностью «есть», если позволительно так выразиться. К сожалению, лишь частица крохотная упомянута, подчёркнута в этой небольшой заметке, и не в силу того, что какие-то картины зацепили, а какие-то нет. Ничего подобного. Каждый холст, работа богаты своими характерными «молекулярными» мыслями, где та или иная деталь «кричит» о себе, взывает настолько громко, что и за переделами стен можно её услышать. И детали чрезвычайно тонки и выразительны по своей структуре, словно микрокосмос и макровселенная. И приятен их профессиональный разброс в стилистике исполнения, будто не два художника работают, а целый цех тружеников. Эх, каждый бы так умел!..