Поэты выдвинулись на Айгир

Вот под дождичек перебираю свои впечатления от седьмого поэтического фестиваля «Уфа — Айгир». Обычно он состоит из уфимской и айгирской частей. В прошлом я организовывала выступления в Уфе, в «Компас-пабе», или Айдар Хусаинов организовывал выступления в библиотеке, в этом году всё было своеобразно.

В этот раз из части фестиваля, относящейся к Уфе — можно считать, состоялась только прогулка с Алёной Мысовой, поэтессой из Самары. Она приехала в Уфу в понедельник, 29 июля, у нее было большое окно между поездом и электричкой. До галереи «Твоя картина» в центре «ПОЛИГЛОТ», на Достоевского, 100 она добралась сама, и там мы встретились и пошли дальше в особняк Чижовой — именно так, потому что купчиха Чижова начала его строить уже после смерти своего мужа, через три года, но на особняке табличка с именем её мужа — все это я периодически рассказываю как пример искажения подлинности фактов. Между прочим, именно русские купчихи пользовались наибольшей экономической и гражданской свободой среди женщин всех сословий в дореволюционной России. А зачем мы построили такой маршрут, да затем, что Алёна еще и художник, и ей были интересны художники Уфы. Процитирую пост того дня (самарская поэтесса была в сером комплекте с алой майкой, отсюда и образ):

«К нам заглянул снегирь самарский — с алой грудкой небывалая птичка — проездом на Айгир, поэт Алена Мысова прошлась со мной по уфимским живописным выставкам. Когда-нибудь она сама напишет о своих впечатлениях… Мы прошли по художественным возрастам: 30 лет — Ильдар Курамшин, 50 лет — Наталья Рахимова, 70 лет — Вячеслав Иванов, и 115 лет — Алексей Храмов. Про последних трёх я уже написала статьи. Про Курамшина, надеюсь, напишу. Удивительная тропа психо-хронологии сегодня случилась — о том, как созревание мысли художника происходит с возрастом. А пока мы взирали в обскуры на прошлое уфимских улиц. Посетили дом башкирский кухни, как я заметила мимоходом, „Алёна между мёдом и кураем, между двумя современными ветками национального искусства — кулинарией и музыкой, что всегда актуальны“». Кстати, из башкирской кухни мы попробовали буккены с калиной (пирожки из пресного сдобного теста).

Далее на вокзал, где подъехала на своем поезде Вингелена Си, у нее было совсем небольшое окно — и обе поэтессы отправились на вечерней инзерской электричке в горы башкирского Предуралья.

А уфимские поэты выдвинулись на Айгир через день. Ностальгическая электричка в 7 утра 31 июля. Давно на таких не ездила, в вагоне все скамейки-сиденья деревянные, из необычного — появились под окнами столики-держатели для бутылок и стаканов… Электричка отреставрированная, называется неожиданно «Грушинский экспресс». Обсудили, что в этом году знаменитой «Груши» не было и раз наша ж/д ветка принадлежит к Куйбышевской железной дороге, видимо, перебросили с другого участка состав. Электричка была прямая до Белорецка, только в Инзере стояла 42 минуты. Я познакомилась с новым для меня лицом — Юлией Репецкой и провела дорогу в приятных беседах.

В горном приюте «Айгир» нас встретили организатор фестиваля Татьяна Дмитриевна Шабанова и ранее прибывшие участницы Алёна Мысова и Вингелена в нарядных платьях. Вот ведь поэтессы! Я сразу почувствовала поэтическую атмосферу, прониклась эстетическим духом, посему после позднего завтрака сопроводила девушек на пленэр к ж/д мосту над рекой Айгир, где Алена рисовала, а я пофотографировала всё и всех.

* * *

Дождь начинался и заканчивался,

И начинался, и рассеивался

Изморосью и солнцем.

Большая гостиная

Полна картинами

Художника Владимира

Кузнецова!

и мы удивительную эту повесть

О сохранении

Живописного груза

Наследия слушаем снова.

В большой гостиной «белого дома», на открытии поэтического фестиваля «Уфа-Айгир» удивительная Татьяна Дмитриевна Шабанова рассказывала о картинах, висящих в залах горного приюта, о том, как творческое наследие умершего художника было некуда деть, когда попросили освободить мастерскую. И вдова Владимира Кузнецова обратилась к Татьяне Дмитриевне, и первые годы они украшали стены иняза, пока Шабанова была деканом. А потом сменилось руководство, и картины сочли излишними. И тогда Олег Шабанов (сын, по просьбе матери) все перевез в горный приют «Айгир», и так там появилась картинная галерея. Кстати, в малой гостиной ещё висит картина Бурзянцева. Да, и в Черничном домике во всех номерах тоже есть картины.

Но я собиралась сфотографировать картины отдельно и забыла. Поэтому фоточки только с поэтами на фоне картин. Было открытие поэтического фестиваля. Поэтому все прочитали вслух свои стихи. Представились, познакомились, если кто кого не знал. Айдар Гайдарович заметил, что у нас камерный уютный фестиваль. Собственно народа всегда было немного, кроме первого года фестиваля, когда человек сто туристов откуда-то взялись вокруг костра, где мы стихи читали. Вспоминали участников прошлых лет и их стихи, посвященные Айгиру, особенно поэта Александра Радашкевича. Саша, как ты там в своем Париже? Мы по тебе скучаем.

После ужина девичий состав дружно двинул в баню с веником. Баня на турбазе замечательная. Просторная парилка со свежим веником. А потом чаепитие с чаем из горных трав и липовым медом на застекленной веранде при бане. И удивительные задушевные разговоры. Так все размягчели, отбросили напряжение и все мимолетное, и погрузились в какой-то процесс миросозидания и мироустройства. Эдакие хозяюшки и владычицы своих микро-Вселенных собрались. Именно так я могу квалифицировать сейчас те добродушные расслабленные разговоры.

Зато потом нас напрягли — поздним вечером на кухне Черничного домика состоялся мозговой штурм. Инициатором запроса была Татьяна Дмитриевна. Знаете, — конечно, не знаете, но сейчас расскажу, — этот год рядом с галеристом Шабановой был для меня очень познавательным — как идея преобразует реальность! Она открыла художественную галерею «Твоя картина» в прошлом году, развив её от мысли, произнесенной в разговоре со мной — развесить по стенам картины, например, такие как обложка книги «Мост через Галактику». Да, при этом уже давнем разговоре она держала в руках мою книгу стихов, где обложка выполнена Ангелиной Пелешевой, студенткой худграфа БГПУ и моей дочкой заодно. И я воочию наблюдала все трансформации от этой простой мысли — увеличение её масштаба, организационный процесс и рождение новой картинной галереи в городе Уфе! Теперь запрос прозвучал такой: как сделать так, чтобы люди начали покупать картины наших художников? Покупают же они китайские постеры на Авито и прочих маркет-плейсах. В моментах цен это сопоставимо с ценами на небольшие подлинники в форматах акварели и графики. Но культурная и художественная ценность несопоставимы. Как донести до широких слоёв населения красоту наших художников? Как привнести в массы тренд и моду на подлинное искусство?

На реку Малый Инзер сходили первого августа, после того, как на утреннем собрании обсудили все прекрасное в текущей культуре — сидели мы в беседке, и к нам присоединился турист — айтишник из Петербурга. На инзерский берег нас сопровождали дети сотрудников — одни они не ходят, хотя они почти местные, а тут мы взрослые, с нами можно. Увы, вода была холоднющая, и в отличие от прошлого года искупаться нам не удалось. Зато гусей увидеть удалось, как и заснять хореографические жесты Мысовой. Малый Инзер был невероятно полноводен, да и все текущие к нему ручейки, которых раньше и не заметно было, наполнились и обзавелись мосточками.

После обеда были персональные читки. Алена Мысова покорила своей женственной образностью в стихах. «Кошка кусает кактус» — теперь эта картинка в моей голове. Татьяна Дмитриевна спросила, почему её стихи звучат как разговор с другим человеком. Кто тот образ, кому адресована её речь. Стихотворения не всегда впрямую обращены к кому-то, но собеседник, которому поэт что-то хочет донести, чувствуется. Я почуяла некую отдаленную аналогию ее способа образования образов в испанской поэзии Хуана Рамона Хименеса.

Потом свои стихи читала Вингелена Си — она невероятно сценарна и драматургична в своих стихах, просто многоликий Протей. Уровень перевоплощения просто поражает. И поскольку она певица и автор песен, еще поговорили о том, что стихи и тексты песен — это разное, и сразу по-разному пишутся.

Потом была Галарина, автор этих воспоминаний о поэтическом Айгире. Я тоже нарядилась в платьишко розовое, в вышитом палантине, серебряной рыбкой блестела, читала стихи из своих книг «Как плачет бабочка» и «Невыгодные люди». И понимала, как мне хорошо говорить в этой аудитории, в этой беседке, под шум реки отвечать на вопросы Шабановой — кому адресуюсь в своих стихах и чего не терплю? Адресуюсь антиподам — тем, кто смог решиться, на что я не решилась или наоборот даже не попытался там, где я сделала. А не терплю (ответила неожиданно) — бессмысленности. Решетом воду носить. Строить дом, в котором некому будет жить. Получилось большое и неожиданное интервью, может быть, когда-нибудь я его опубликую, часть беседы записала на диктофон.

А вечером на кухне Черничного домика был день рождения Юлии Репецкой — самый яркий и музыкальный юбилей. Ей подарили книги и мёд, а Вингелена пела под гитару свои песни, благо специальная турбазовская гитара была найдена. Мы все пели хором за столом свои любимые песни, искренне поздравляли именинницу Юлю. Так было замечательно в этой теплой компании, душевной такой компании из поэтических друзей.

Утром второго августа смотрела на реку Айгир: в этом году она на редкость полноводна, за предыдущие шесть приездов такого напора и количества воды никогда не видела.

* * *

Вода перемалывает века.

С утра моросил дождик, поэтому поэты собрались в большой гостиной «белого дома» — обсуждали вопросы организации литературного и культурного процесса вместе с Татьяной Дмитриевной Шабановой, которая сама была организатором «клуба уфимской интеллигенции, а теперь уже седьмой фестиваль поэзии «Уфа — Айгир» проводит вместе с Айдаром Хусаиновым. Тем более у нас был внимательный вопрошающий человек, находящийся на стадии «как привлечь людей в ЛИТО?», как познакомить местных жителей с местными авторами, — это деятельная Елена Полякова, которой мало того, что она сама отличный поэт и бард. Но вот поселилась в райцентре Русский Камешкир Пензенской области и ощутила, как нужны культуртрегеры. Эти двигатели культуры в массы, эти садоводы и селекционеры литературы. В дебрях народного сознания прорубать светлые просеки и убирать «затхлый валежник» мыслей — «ой, да кому всё это нужно» из голов местных талантов и самородков.

Поднялась на террасу второго этажа и написала немного стихов — это заветное вдохновляющее местечко с леопардовыми диванами контролирует местный черный кот-белолапик, он там регулярно спит и мне встречался в основном именно там. А вот кошечки больше тянутся к людям. Бусая пушисточка сопровождает туристов по территории и ещё сразу запрыгивала мне на руки, стоило где-нибудь присесть, белоснежная же кошечка отслеживала все поэтические читки в беседке за Черничным домиком.

* * *

Белым духом

Внимательно кошечка

Нашу слушает

Стихотворную речь,

То пройдет по столу,

По скамейке,

То под крышей на балку

Решится прилечь:

Эти шумные люди,

Их временный стрёкот

Так забавен

На фоне вечной реки.

Белой лапкой

Снисходительно тронет

И погладит поэзию

Дух Айгир.

Наконец выглянуло солнышко. Сходили опять же с ребятишками на Черничную гору, поднялись даже те, кто не хотел, зато потом на вершине душа распрямилась. Черники в этом году не видела, но костянику встретила.

В тот день раз пять выходило солнце, и начинался и переставал идти дождь. После обеда я сама себе организовала прогулку «по дороге бабочек» наперегонки с ручьями, на склонах возле башкирского горного приюта «Айгир». Вышла в заднюю калитку, поднялась наверх по тропе, по направлению к пику «Уфа» (там есть указатель), дошла до пересечения с дорогой и пошла по дороге вниз. И вместе со мной текли по этой дороге ручьи, они заливали её иногда всю, они пересекали её, они текли по обочинам и посередине. Надо мной парили бабочки, рыжие, черные, невероятные. Поэтическое настроение овладело мной, когда я все-таки прошла, не замочив ног. Еще и на видео умудрилась прочесть стихотворение, которое сочинила по пути.

* * *

После горных дождей

Все лесные дороги превращаются в реки…

И ты узнаёшь, какая нога

У тебя толчковая, — будучи амбидекстром

Тебе приходится выбирать и раздумывать

— руки то научены давно,

Как у людей заведено.

А перепрыгивая с одного берега

Ручья на другой

Всё время думаешь — какой,

Как переступить

— правой или левой

Ногой!

А ещё кровохлёбка оказывается медонос

— на ней сразу трех пчел

Айгирских сняла!

Удивительные дела:

Никакому Кардену,

Никакому Диору

Не приснится такой цвет, который

В реликтовой горной тайге есть.

И повернув мимо завлекательного объявления «Медовуха, мёд, вода» на большую дорогу вдоль железной дороги к турбазе — прибежала на читки.

На последних читках фестиваля второго августа — выступали авторы Юлия Репецкая, Геннадий Полежанкин и Айдар Хусаинов. На Репецкую я опоздала, пока бродила «по дороге бабочек», поэтому просто полюбовалась её красочными книжками и открытками со стихами, лежащими на столе, но немного успела и там прочесть. Пока она вещает дидактически и морализаторски о своем открытии — как чудно устроен мир. Но поскольку открытие она всё же совершила, и опыт получен, то когда она перейдет не к тезисам, а к подаче описания своих чувств и мыслей, или того благолепия, что эти мысли вызвали, — все выстроится. Причем Юлия интуитивно чувствует необходимость дополнения своих «моралите» и дополняет их полиграфическими яркими картинками — шикарной цветной версткой с коллажами и фотографиями.

Некоторые моменты выступления Геннадия Полежанкина засняла, а его пародию на себя даже зачитала вслух. Он очень добрый пародист. И его способность заключается в умении слышать особенности стилистики определенных авторов. Подмечает он мастерски и моментально откликается, вдохновляясь другими. Но и его лирические стихи тоже несут светлое удивление и восхищение — про авиацию особенно (он авиационный инженер в отставке), про родину — город Ирбит, про природу.

Айдар Хусаинов читал славно и был благодушен. Пошутил, что некая дама сказала про его совместную книгу с пародистом Владимиром Буевым — «Айдар, ты такие замечательные пародии на стихи Буева написал». Очень лёгкая и добрая была атмосфера. Органика поэтической речи у Хусаинова всегда очень неуловимо лёгкая, с переходами от бытовых пластов и словечек к головокружительным глубинам мироздания, от сопричастности божьих промыслов к скудному сухарику текущего дня.

Перешли к подведению итогов и закрытию фестиваля, слово взяла наша вдохновительница и организатор Татьяна Дмитриевна Шабанова, и тут пошел «ляйсян» — слепой дождик.

Было солнце и дождь одновременно — было чудно и в небе, и на душе.

Держать курс туда, где хотели бы быть счастливы мы! Держать курс на будущий поэтический фестиваль. Свои сады сажаем сами. Сами создаем фестивали — именины сердца, когда на них приезжаем с открытым сердцем.

А когда мы пошли на вечернюю электричку, то переходили через пути под огромной полной радугой. Мы, не уставая, щелкали и щелкали её, многоцветную полосу от одного до другого края. Пытаясь увезти с собой эту невероятную благодать.

Жди нас, Айгир, на следующий год опять.