Дневник арктического сюрреалиста. Часть вторая

После ужина капитан сообщил по судовому радио: «Экспедиция МАКЭ* – подготовиться к высадке. Правый борт». Я оделся максимально тепло: подштанники, свитер, штаны и куртка – нам их выдал институт, на ноги – зимние ботинки. Казалось, будет жарковато и придется раздеваться. Не пришлось.

21-00. Всей командой собрались на правом борту. Куча сумок с оборудованием, спальниками на овечьей шерсти – в них можно спать на льду, еда. Спуск по штормтрапу с первого раза у меня не получился. Штормтрап – это веревочная лестница с деревянными перекладинами. Нужно держаться за веревки, ноги ставить на деревяшки. Ступени были облиты какой-то смазкой и ноги скользили. Я то одним боком ногу за борт – другая скользит, то наоборот. Капитан, смотревший сверху на этот цирк, распорядился сделать страховочный пояс и спускать меня на нем. Сделали, и со страховкой я оказался на барже. Оказалось – не легче, чем думал, но было смешно.

Отплыли от корабля, впервые увидел «Сомова» со стороны. Впечатляет, большой «сомик»! Через 10 минут баржа уперлась в берег, и мы выгрузились на землю. После недели на корабле было ощущение, что земля покачивается. Дошли до заброшенного ненецкого домика, где жил рыбак. Петр его еще при жизни застал – говорит, рыбак пил много, но трудился. Дом оказался полностью разрушен. Расчистили сарай, положили сухие доски на пол, чтобы не промокнуть ночью. Развели костер из досок от дома. Перекусили и разошлись гулять.

Ответственный за безопасность – помощник Петра Владимировича, Валерий Николаевич. В прошлом военный, работал на ядерных полигонах в Арктике. Очень крепкий волевой белорус! Сказал, что здесь мишек нет. Я договорился с Витей, оператором с первого канала, использовать его оборудование для моих худ. целей. Решили снимать выход солнца из-за облаков. Собирались записать 15 минут в статичном положении камеры. В итоге записали полтора часа отличного вида на море и движение солнца. Постоянно пролетали косяки птиц. Утки, гуси… даже лебедя видел. Он, преодолевая порывы ветра, иногда зависая на месте, боролся, но продолжал лететь куда-то к своей цели. Упорство и отверженность, с которой птицы пролетают такие расстояния, вызывают у меня уважение. Я бы ни за что не стал на них охотиться.

Кто-то лег спать. Володя**, Наталья***, Эльнара и я остались бродить по берегу. Выяснилось, что мы находимся на крайней точке материка, на той же долготе, что и Уфа. Я на краю Большой земли.

Встретил «рассвет» на берегу. Потрясающее зрелище. После прошелся и нашел хорошее место, где мало ветра и волны спокойные, небольшой такой мыс. Берег угольный с гранитными плитами. Установил ноутбук, микрофон и начал писать звуки Арктики. Сам сел рядом и не шевелясь просидел минут сорок. Отличная медитация вышла. Наконец-то поверил, что я в Арктике. Смотрел на море, низкое небо, густые, многослойные облака, о. Вайгач, который находится в 40 километрах от материка. При малом солнце земля из-за бликов моря становится миражом. Как марево над водой. Край света.

Вернулся в лагерь. Володя начал снимать первые сцены фильма. Наташа Кулагина с каменным выражением лица оделась в костюм дочери шамана. Играла убедительно, а Володя один заменял целую съемочную группу. Снимал монтажно – это было заметно невооруженным глазом. Мы с Эльнарой пошли продолжать запись звуков. Установили ноутбук и в метрах двадцати от него разложили коврик. Уселись и стали негромко разговаривать. Я понял, что она напоминает мне мою младшую сестру Диляру. Внешностью очень похожа. Нос, глаза, конституция.

Сидим на берегу. Море, небо, солнце – три часа ночи. Зашел разговор о религии. Эльнара – приверженец одной из ветвей буддизма. Я рассказал о своем духовном пути. И тут мне показалось, что с неба из светящейся точки спускается энергетический вихрь. Я ощутил себя затянутым в его воронку и как бы со стороны смотрел на себя, но мне ничто не угрожало, а наоборот, наполняло светом. Эля продолжала что-то говорить, но я уже не слушал ее, я понимал, что это откровение – эта земля показала мне свою сущность. Как завороженный, я находился в этом состоянии около полутора минут, потом Эльнара отвлекла меня и видение пропало. Пришел в себя, сходил проверил ноутбук – все в порядке. Потом посидели еще полчаса и вернулись в лагерь. Наши киношники закончили съемку и просто ходили по берегу, остальной народ спал. Попили чаю, тем самым разбудили Петра, потом и весь лагерь проснулся.

Закончилась эта необыкновенная ночь. Я многое осознал, размышляя об Арктике и самом себе в Арктике.

Петр связался с кораблем. Сказали, что вышлют вертолет, потому что на море волна, баржа неустойчива. Мы собрали вещи и стали ждать. В это время Володя взял интервью у Петра. Потом Роман**** тоже взял у него интервью. Я тоже сказал пару слов в камеру о проведенном времени. Ожил корабль, начал летать вертолет, и часам к 10 утра нас сняли с земли. Я первый раз летел на вертолете. При его приземлении нам велели лечь на вещи, чтобы их не унесло ветром от лопастей. Думал, они шпарят сильно, оказалось, не очень. При посадке на корабль немного трясло, но в общем, забавно. На корабле выпили немного пива с Ромой, и я лег спать часов в 14 дня.

21-22 июля

Стоим у берега. Разгрузка. Говорят, что на Землю Франца-Иосифа пойдем не скоро. Ледовая обстановка сложная, будем ждать у о. Вайгач. Должна быть высадка к Святилищу ненцев.

24 июля

Лег спать в 6 часов утра. В 7-30 завтрак. После завтрака объявили готовность к высадке на остров. Вылетели на вертолете в 10 утра. Метеостанция «Мыс Болванский Нос» постройки 80-х годов. Похожа на санаторий. Погода – жара. Улетали в куртках, а на острове ходили в футболках – Арктика… Скалистый берег, гранитные вкрапления. Дошли до Святилища, оно на берегу метрах в пятистах от станции. Как рассказал Петр Боярский, это – северная часть острова, на которой святилище старухи. На юге – старика, где совершались жертвоприношения оленей. Старухе же не приносили жертв. Осталась тренога, а под треногой – гнездо, в котором лежало три яйца.

Ребята приступили к съемкам, получается, у нас две съемочные группы. Роман берет документальное интервью у Боярского, Кулагина тоже берет интервью у Боярского, но уже с вопросами типа «Как вы думаете, зачем люди шли покорять Арктику???», или «Какие сверхцели вы преследуете в Арктике???» В общем, «дядя Петя» нарасхват.

Я ушел в сторонку и спрятался за камнями, чтобы не попадать в кадр, смотрел на Северный Ледовитый океан. Впечатление уже не жуткое. Положил ладонь на скалу и спросил, что помнят эти камни. Потом закрыл глаза. Я увидел проплывающие массивы облаков, ледяное полотно моря, медведей, стаи перелетных птиц и редких людей, которые появляются здесь несколько раз в год. И, хотя совсем недалеко полярная станция – в ней живут 3-4 человека, занятых сбором метеопоказаний, место обладает чистой энергетикой. Камень сказал, что в земле растет корень, который впитывает в себя информацию этого острова. Я вспомнил, что Валерий Николаевич по пути к Святилищу показал мне цветок «золотого корня». Я решил его выкопать. Поднялся с земли, присоединился к группе. Мы пошли на полярку*****, я взял лопату и пошел его искать. Растет он на камнях. А здесь – земля с мелкой каменной крошкой. Копать тяжело, но можно. Накопал, сходил на берег, помыл в океане. Потом расспрошу.

Я вернулся на станцию. Начальник рейса объявил, что за нами уже летит вертолет. Вернулись после обеда. Я лег досыпать. На полднике договорились устроить просмотр отснятой сцены фильма. Пригласили вертолетчиков, начальника рейса и капитана, чтобы они увидели результат наших цирковых трюков. После ужина в музыкальную лабораторию принесли стаканы, чайник, «поморский» бальзам. Пришли гости. Смогли все, кроме капитана. Посмотрели сцену фильма, с музыкой, которую я набросал. Всем понравилось. Потом Кулагина показывала клипы. Я, услышав голоса наших «исполнительниц», пришел в ужас. В городской суете, видимо, можно пойти на компромисс с человеком. Но здесь, в Арктике, где господствует природа, эти потуги казались чем-то негармоничным, почти чудовищным. Еще и под мерцающую картинку. Гости терпеливо выстояли три клипа, после чего Володя поставил фильм о фильме «Путь». Досмотрев его, восторженные зрители нашего кружка разностороннего творчества выразили готовность поддерживать «цирковое представление в исполнении московских арлекинов».

К 12-ти часам ночи солнце вошло в такую фазу, когда небо и облака становятся золотыми. Но самое удивительное – это вода. Чем дальше на север, тем нереальнее становятся цвета. Вода похожа на расплавленный самородный металл. Золото, серебро и платина переливаются оттенками, выходящими за привычный спектр восприятия воды. Корабль будто парит над этой необычной субстанцией – Северным Ледовитым океаном. Цвета Арктики. Петр Владимирович говорит, что это только начало, дальше пойдут такие же льды.

Завтра высадка на Амдерму. Это заброшенный город, где когда-то был авиационный гарнизон с населением около 8-ми тысяч человек, а сейчас разруха и всего 300 жителей. Таковы Арктические реалии.

26 июля

Амдерма

Город-призрак. Все, что я увидел в этом городе, было подвержено разрушению. Медленно, но верно природа поглощает человеческие следы. Ржавеющие кабины машин, разные металлические блоки, остов самолета, дома – будто после катастрофы люди спешно покинули это место. Но осталось небольшое количество людей, которые продолжают выживать здесь. Здесь есть почта и магазин. И пограничники, которые проверили документы на выходе из вертолета. С корабля доставили продукты, топливо и оборудование для метеостанции. Наша съемочная группа прилетела с целью снять сцену на кладбище.

«Вся Арктика в крестах» – так назывался репортаж, который Кулагина сделала здесь. Жуть. Володя нашел лопату в хибаре на окраине. И начал копать могилу для съемок – чтобы казалась свежей. Пока Володя копал, все разбрелись, я лежал прямо на земле и смотрел в небо. Густое серое небо. Временами окутывал туман и все погружалось в молоко. Моря не видно, полностью теряется ориентация в пространстве и времени. Текучий туман. Позже снимал съемочный процесс со стороны – «фильм о фильме». Сняли Кулагину Наталью, и с ходу Володя предложил начать снимать хоррор-треш о восставшем из могилы зомби. Этот зомби был я. Сняли, как я встаю из могилы и иду с закатившимися глазами. Смешно вышло. Потом на связь вышел командир вертолета и сказал, что нас скоро заберут. Мы вернулись на место выгрузки, где уже собрались остальные люди. Это рабочие, комиссия из Гидромета и начальник рейса. Еще были жители Амдермы. На машинах, человек десять. Водители пьяные. Шатался какой-то дядька, общался с людьми. Мы для них как пришельцы.

Дяденька пожаловался на суровую зиму, отмороженные руки и, вообще, тяжесть их нелегкой жизни. На метеостанции есть ТВ и интернет – уже неплохо, хотя, зачем им здесь вся эта суета больших городов... Видел фотографии, как мишка заглядывает в окно к людям. Они везде здесь так заглядывают. На всех полярках есть подобные фотографии. Три миллиметра стекла – один взмах лапой, и ничто не может помешать напасть на человека. Не нападают, просто заглядывают, принюхиваются и уходят дальше ловить нерпу.

Мы вернулись на корабль, и жизнь вошла в привычное русло. Еда, сон, еда, сон, еда, сон, еда, сон. Хотя, я не спал двое суток после этой поездки. Писал композицию «Туман». Предположительно для маримбы и струнного квартета. Пока сомневаюсь в концепции арктического творчества. Сложно понять, как уникально передать эти состояния, не повторяясь. Скоро должны двинуться на Землю Франца-Иосифа, о. Хейса. Пойдут льды и айсберги. Жду.

_______

* Морской арктической комплексной экспедиции Института природного наследия.

** Пасечник Владимир.

*** Кулагина Наталья.

**** Чудинов Роман.

***** Полярная станция.

Продолжение следует…