Рождение звезды

Луна вышла из-за туч. Она была прекрасна, и жители Лунного острова это понимали. В столице края, где ночь длилась неделями, это небесное светило считалось воплощением великой богини. По преданию, когда мир окутала холодная, беспощадная тьма, Варда – прекрасная дева звёзд и луны – вознеслась на небо, чтобы подарить людям свет и дать надежду, чтобы показать, что тьмы не стоит бояться. Получив благословение богини, ночной край стал процветать, ведь свет звёзд и луны теперь лился живительным потоком на пастбища и поля, поднимая к небесам побеги плодовых растений и всевозможных злаков.

Полумесяц тысячи лет украшал герб Лунного острова, а серебро считалось чистейшим воплощением Варды – благословенным богами металлом. Из блестящих плит были сложены и стены храма в столице благословенной лунной страны. Серебряные бастионы, величавые башни и большие витражные окна отражали небесный свет и казались полупрозрачными, являя миру всю красоту великой богини. Невозможно было отвести глаз от этой твердыни: тот, кто хотя бы раз видел Вардум – «звездный собор», тот навечно переставал любить солнце, желая жить только в этом мирном краю, где в окутанных ночной прохладой полях колосится пшеница, где монахи в белых одеждах с полумесяцем на спине каждую ночь священной процессией спускаются в отдалённые деревеньки, неся с собой вино, сандаловое масло, корицу и специи, чтобы восславить жизнь в лучах звёзд.

Вот и сегодня резные створки ворот собора снова отворились. Из арки выходили монахи, пятиголосьем наполняя улицы города звуками псалмов. В чистых, но грубых от бытовой работы руках были плетёные из виноградных лоз корзины, полные фруктов, специй и разноцветных бутылок с вином. Факелы были не нужны процессии: луна и звёзды светили так ярко, что отражённый от серебряной крепости свет слепил глаза. Этой ночью никто не заплачет на Лунном острове. Смех запляшет со звуками танцевального бубна и флейты, прорезая полотно долгой ночи.

Монахи пели и плыли среди торговых лавочек, мастерских и жилых хижин, расходясь во все стороны света, не зная, что за ними со стен блестящей крепости наблюдают. Альтаира каждый день провожала процессию, сохраняя бдительность и хладнокровие, положенное рыцарям храма. Пятнадцать лет она была главой храмовников, так же как пятнадцать лет она поднималась на бастионы в серебряных доспехах, украшенных орнаментом, напоминающем лозы, обвивающие полумесяц. Сегодня не будет исключений. Капитан рыцарей, опираясь на древко копья, радовалась ещё одной спокойной ночи: её охрана была не нужна. В голубых глазах Альтаиры отражались дети Варды – маленькие звёздочки, сложенные в небрежную небесную мозаику. Такой красивой, но строгой девушке, как капитан храмовников, было самое место среди ночных светил: черные волосы делали черты лица плавными и утончёнными. Фигура в доспехах на стене крепости казалась мраморным изваянием: никто бы не посмел тревожить момент безмятежности капитана.

Альтаира слушала ночь.

Натренированный слух капитана, помимо удаляющегося пения монахов, уловил тихий звук шагов.

– Красиво, правда?

– Мать-настоятельница, – Альтаира повернулась на голос и подалась вперед в почтительном поклоне.

– Я уже и не помню, когда последний раз выходила с ними. Годы мои не те, – настоятельницу Вардума можно было принять за обычного монаха. Единственное, что отличало старушку от послушников храма помимо почтенного возраста – это диадема с камушками бирюзы на седых, собранных в тугой пучок волосах. Старушка бросила взгляд на белые балахоны вдали и ласково улыбнулась капитану: – Хочешь уйти сегодня?

Альтаира оторопела. Откуда настоятельница знает о её желании?

– Сокола в клетке не удержать, – из-за улыбки лицо матери-настоятельницы избороздили новые морщины. – Мы живем в мире, твоим талантам здесь нет места. Как и Варда, ты стремишься сделать мир лучше, но здесь этому желанию не найти выхода. Но ты слишком воспитана, чтобы попросить меня напрямую отпустить тебя.

Старушка усмехнулась, полностью обезоружив девушку.

Храмовник понурила голову. Впервые за долгие годы гордый огонь в её груди затухал, не находя подпитки:

– Варда и была тем соколом, а я лишь воробей, который никогда не покидал остров.

Настоятельница по-отечески положила руку на холодный наплечник капитана. Тепло дружеской руки девушка почувствовала даже через металл.

– Взгляни на небо, – немного помолчав, настоятельница подняла голову, – Вега и Альтаир – первые звезды, которые создала Варда, самые яркие. В честь одной из них назвали тебя, дитя. Рождённая, чтобы дарить свет.

Рыцарь посмотрела в звёздное небо и не увидела там себя. Сейчас белоснежный свет казался ей таким далёким и чуждым. Глаза наполнялись солёной влагой. Жемчужная капелька покатилась по мраморной щеке, впервые в жизни оголяя душу девушки.

– Я помню бойкую девочку, которая носилась по улицам с самодельным копьём и колотила дворовых забияк за то, что они обижали младших. Она заходила с грязными ногами в чистейший храмовый пруд и ловила там рыбу, несмотря на нашу ругань. Все эти годы я старалась воспитать тебя хранительницей наших традиций, но доблестный дух нельзя оставить в тихой обители. Эта храбрая малышка всегда была здесь, – настоятельница вдохнула. Больно видеть, как задыхается мечта твоего близкого человека. – Иногда я забываю как ты выросла… Прости мне мою сентиментальность: я же просто старуха.

– Не говорите так, – Альтаира глотала собственную горечь. Ей столько хотелось сказать, но все слова встали комом в горле. Тени от чёрных прядей упали на лицо капитана. Она пряталась от глаз настоятельницы.

– Хорошо, не буду, – настоятельница смотрела на свою воспитанницу и читала её, как открытую книгу псалмов на ночной службе, – Слезы тебя не красят. Тебе пора в путь. Я попрощаюсь с братьями за тебя: так тебе будет проще их оставить. Я отпускаю тебя, дочь моя.

Цепи рухнули, из клетки вылетал сокол, расправляя на радость миру бурые крылья. Альтаира не сдержалась, резко повернулась к настоятельнице и обняла её. Так они стояли на стене величественной серебряной твердыни. Мать и дочь.

Городские ворота не закрывали пока монахи не вернутся с ночного бдения. По тракту все дальше и дальше в объятия ночи уходил рыцарь в цвета вороного крыла плаще, скрывающем серебряные доспехи с полумесяцем на груди. В одной руке капитан держал поводья храмового буланого коня, нагруженного провизией, в другой – верное копье.

Шаг, ещё шаг… Девушка остановилась на верхушке холма, чтобы обернуться. Серебряные стены сверкали, витражи храма переливались в лунных лучах. На бастионе виднелась маленькая фигурка в белом балахоне. Дом оставался далеко позади.

Перед рыцарем открылось море, такое же тёмное, как и небо над головой. Высоко-высоко сверкали звёзды, закручивая луну в бесконечных хоровод, радуясь пению монахов Варды. Где-то в отдалённом углу этого головокружительного танца, чуть поодаль яркого Альтаира, зажегся новый огонёк.

Продолжение следует…