Не пара

История эта случилась давно, но до сих пор тревожит меня уроками от ее Величества Судьбы.   Мы все на потоке считали себя невероятными счастливчиками, победив в конкурсе: 14 человек на одно место. Что еще нужно для счастья, если в 17 лет ты оказываешься в Москве, учишься у великих московских профессоров и впереди сияющая дорога жизни, долгая и полная невероятных встреч!

Я увидела ее на одной из лекций, мой взгляд поймал глаза девушки, устремленные на профессора, и в них было столько огня, страсти к знанию и полного погружения в узнавание, что у меня перехватило дыхание. В столовой на перемене я подсела к ней и спросила, как ее зовут и из каких она краев.

– Асель, я из Башкирии, из Уфы, – ответила она и улыбнулась такой открытой улыбкой, которая сразу покоряет навсегда. Так мы подружились с Асель.

У меня есть способность влюбляться в девушек или женщин любого возраста, если в них я вижу отблеск вечной женственности и хрупкости жеребенка. Я люблю видеть их движения, как они поправляют волосы, или радуются доброй вести, или заваривают чай и наливают его в чашки. На Асель можно было смотреть бесконечно и с восторгом почти до слез наблюдать движение ее руки, когда она писала лекции, или ловить взмах ресниц и смену выражений глаз.

Она была единственной дочерью в семье простых родителей, папа был строителем, мама медсестрой. Они старались поддерживать свою дочь, присылали деньги и продукты, и Асель часто угощала меня душистым медом и казы, башкирскими деликатесами. Она мечтала увидеть мир, потому что в детстве прочла много книг о разных странах, особенно она любила Англию и Лондон, проникнувшись любовной историей из «Саги о Форсайтах».

Мы много гуляли по Москве и вели бесконечные разговоры о наших мечтах, о смешных историях из детства и ранней юности, о первой любви. Наша жизнь была все еще безоблачна и беззаботна, но первые грозовые раскаты грядущих бурь уже были слышны в воздухе. Мы были уже на третьем курсе.

Однажды Асель взволнованно сказала мне: Обещай, что никому не расскажешь! Один из парней с нашего потока предложил мне встречаться. Но я не знаю, мне кажется, мы с ним не пара…

– Скажи, кто он? И почему ты считаешь, что он тебе не пара? Конечно, если он тупой валенок, гони его в шею! Или он совсем не красавчик?

– В том-то и дело, что он очень умный, я таких еще не встречала никогда…

– Ах, но в чем же дело? Я не помню у нас на потоке одноногих мальчиков или горбатых… Ты же знаешь, мужчина должен быть чуть красивее обезьяны!

– Перестань, он красив именно той красотой скрытой мужественности, которую я не смогу даже описать тебе.

– И не надо описывать, только скажи, кто он?

– Нет, пока не могу, я еще сама не решила, что мне делать. Если решу, что буду встречаться, ты будешь первой, кто увидит нас вместе!

Прошло несколько дней и я их увидела! Асель шла вместе с Олегом Крылатским, и то, какой хрупкой смотрелась она рядом с высоким, плечистым юношей, вдруг поразило меня мыслью, нет, даже просто внутренним скребком по сердцу: они точно не пара!

Олег Крылатский был среди наших девчонок предметом секретных воздыханий и задумчивых взоров, обращенных на него во время лекций. Но за два года он ни разу не прогулялся ни с одной из нас вдвоем. Мы знали, что папа у него профессор, известный математик, мама – искусствовед. Он был единственным сыном в семье. Об этом мы узнали от секретарши нашего заведующего кафедрой искусствоведения. Но сам Олег держался скромно, без этих отвратительных заскоков мальчиков-мажоров. Одевался он элегантно, хотя без вызывающего шика. На семинарах нам нравилось слушать его, он обладал чувством юмора и тонкой иронии, и любой доклад он превращал в маленькую пьесу для одного актера.

Я все реже могла гулять с Аселью, она была в бурных волнах своего первого настоящего романа и, как я ни старалась разговорить ее, она ускользала от разговоров об Олеге. В моем сердце поселился маленький червячок сомнений и тревог, я очень хотела обнять мою подругу, прижать ее к сердцу и разделить с ней мои тревоги. Но вскоре я сама влюбилась в парня, однажды утром принесшего мне букет цветов, покрытых утренней росой. Он постучался в двери нашей комнаты в общежитии, открыла моя соседка по комнате Гульнара, и он вручил ей подарок, попросив ее положить цветы прямо мне на подушку (все в комнате еще спали). Позже он признался, что не смог придумать иного способа привлечь мое внимание.

Однажды я не нашла Асель в аудитории и снова страшная тревога мурашками пробежалась по моему позвоночнику. Не увидела я и Олега, хотя пару месяцев я видела их вместе, сидящих так близко, насколько можно сидеть в аудитории, и я радовалась сияющим глазам Асель, которыми она смотрела на любимого. Когда они не появились даже на следующей неделе, я решила поспрашивать других девчонок, что могло с ними случиться. Никто ничего конкретно не знал.

И только соседка по комнате в общежитии, где жила Асель, сказала мне, что в последний раз она видела мою подругу, спешно собирающую чемодан, она была бледной и подавленной, но ничего не сказала о причинах. Я пошла к секретарше на кафедру и спросила ее, где мне найти Олега Крылатского.

– Где Олег Крылатский? – недоуменно спросила меня секретарша. – А я откуда знаю? Он мне не докладывал. Сходи в деканат, там могут знать.

– Спасибо, я просто волнуюсь за свою подругу! – пояснила я. Убегающие глаза секретарши мне не понравились

Из деканата я вышла убитой. Мне было сказано, что Асель Булатова забрала документы, попросив об отчислении. Про Олега сказали, что с ним все нормально, не нужно волноваться. В те годы у нас ни у кого не было мобильников, у общежитских даже номера телефона своего не было. Так я столкнулась с полной безвестностью о судьбе моей подруги.

Промучившись несколько бессонных ночей, я пришла снова в деканат, и в этот раз я выпросила домашний адрес родителей Асели. Сразу же после того, как за моей спиной захлопнулась дверь с табличкой «Декан», я присела на скамейку в коридоре и начала писать письмо. Но не дописала. Нужно было обдумать каждое слово, чтобы не обидеть Асель, вдруг она решит, что я просто любопытствую. И не захочет впустить меня в свою тайну.

Письмо было дописано ночью, и рано утром я бросила его в почтовый ящик. И начала каждый день ждать ответа. Письма, пришедшие на адрес общежития, раскладывались по ящичкам по алфавиту. Я очень боялась, что письмо может попасть не в тот ящик и проверяла почту по нескольку раз. Однажды я шла домой после лекций и кто-то крикнул мне: «Тебе там письмо!»

Я радостно ответила: «Спасибо!» – и помчалась через трамвайные рельсы. В те годы в моде были сабо на платформе, и я подвернула ногу, поскользнувшись на рельсе. Но это не помешало мне добежать до общежития и найти письмо. Но это было письмо от моего брата. Ничего от Асель.

Вечером нога распухла в лодыжке и соседка по комнате вызвала скорую. Врач, осмотрев ногу, сказал, что это легкое растяжение, ничего страшного, можно идти домой.

-Но как я пойду домой, сейчас почти полночь, а я идти могу с трудом…

– Мы домой никого не отвозим. Если хотите, ждите утра в коридоре!

Я вышла, но, увидев опухшего бомжа, ожидающего приема, решила идти домой. Я увидела трамвай, скорей всего, последний, и ковыляя, помчалась к вагону. В вагон меня подсадил здоровенный мужик с бандитской рожей. Больше никого в вагоне не было. Когда я вышла на моей остановке, мужик вышел за мной. Мое сердце глухо забилось.

До общежития было метров 200. Но по пути был забор вокруг стройки и кусты. Возле кустов он меня схватил. Приставив нож к горлу, он начал шарить по моему телу. Я резко оттолкнула его и упала, закрывая лицо руками и громко крича. Он начал поднимать меня за волосы. Я продолжала кричать. Он все же испугался, что крик привлечет людей и, бросив меня, отошел. Я хотела бы лететь к дверям общежития, но могла лишь ковылять… Он снова поймал меня! Но в этот раз он просто ударил меня прямым коротким ударом в челюсть, я рухнула на землю, но он убежал. Я добралась до дверей общежития и, когда дверь наконец открыла заспанная вахтерша, я рухнула в ее объятия и расплакалась.

Письмо от Асели я так никогда и не получила. Я очень скучала по ней, пыталась понять, что случилось, но правду я узнала только десять лет спустя.

Вот как это случилось. Историю мне рассказала та самая секретарша с кафедры, и она несколько раз прерывала свое повествование, чтобы дать мне прийти в себя.

Как это бывает в жизни влюбленных, наступил момент, когда Асель обнаружила, что она ждет ребенка. В те годы нас никто особо не просвещал в деталях о рисках страстной любви и многие из нас вставали перед выбором, очень суровым и подчас роковым. Олег не испугался перспективы стать отцом еще на студенческой скамье и немедленно предложил Асели пойти к нему домой и все рассказать родителям. И в один прекрасный вечер они пришли, и радостный Олег выпалил все эти стандартные, но такие важные слова о том, что они любят друг друга и хотят быть вместе, и Асель краснела и прятала смущенную улыбку… Родители Олега не смогли скрыть шок. Мама растерянно смотрела на отца, отец, нервно покрутившись по комнате, позвал Олега покурить на балконе (Олег никогда не курил). Мама в это время успела спросить, кто родители Асели, как они отнесутся к этой новости. После того, как мужчины вернулись с балкона, разговор быстро сошел на нет. Олег пошел проводить девушку. Это была их последняя встреча.

Родители Олега немедленно связались с родственниками в Ленинграде и попросили на время приютить их мальчика, пока они не оформят его перевод на учебу в институт в Ленинграде. Через неделю Олег уже был в ночной «Стреле» в пути.

Асель вернулась домой к родителям беременная и отказалась пойти на аборт. Родители не настаивали. Роды оказались тяжелыми, но мальчик родился здоровый. Асель, моя любимая девочка, умерла после родов. Не поверите, я и сейчас плачу, когда пишу эти строчки.

Родители Асели забрали мальчика из роддома и он стал их утешением в горе. Но злой рок продолжил свое черное дело. Через 7 лет родители Асели погибли в автокатастрофе. Мальчик остался на попечении бабушки.

Олег вернулся в Москву, продолжил учебу в аспирантуре, защитил блестяще диссертацию и стал кандидатом наук. На кафедре, где он работал, видели его в скором будущем в кресле заведующего. На красивого молодого ученого засматривались незамужние коллеги и студентки. Но женился он на очень породистой девушке из хорошей семьи, тетя подарила ему свою квартиру и жизнь молодой семьи напоминала голливудскую сказку.

Однако и здесь злой рок взмахнул своим черным крылом. Молодая жена очень любила скоростную езду. В тот день они ехали на новеньком «Мерседесе» и Ольга, так звали жену, втопила педаль газа… На повороте машину занесло, и через несколько минут душа молодого мужа покинула его тело. Ольга овдовела и вскоре, к ее ужасу, обнаружила, что она ждет ребенка.

Мысль о вдовстве без ребенка была не так мрачна, как мысль об одинокой маме. Поклонники всегда баловали ее своим вниманием, поэтому лучше выбрать свободу… Так слезные мольбы несчастных родителей Олега оставить ребенка разбились о сердце-скалу Ольги.

И вот в эти трагические дни, в опустошенном горем доме вспомнили об Асели. Вспыхнула надежда, а вдруг она согласится переехать в Москву с сыном! У них будет продолжение рода, мальчик будет расти в любви и ласке и в достатке. Собравшись с силами и духом, старики поехали в Уфу. И нашли лишь старенькую бабушку Асели с мальчиком, который оказался очень похожим на Олега. Старушка не ругала московских гостей, даже пригласила их за стол с самоваром. Выслушав их просьбу, она ответила, что очень сочувствует их горю, сама едва пережила смерть внучки, но мальчик – единственный смысл ее жизни, ее опора и надежда, ее единственная родная кровиночка, поэтому отдать им его она никак не может…

Столько лет прошло, а я помню мою Асель, помню ее слова: «Какая странная штука жизнь. Живешь себе, все хорошо, радуешься, печалишься. И вдруг встреча! И ты уже не представляешь себе жизни без него…»