День рождения

Пришел на телевидение, заполнил заявку с данными жены, приложил фотографию.

– Маловато будет, – покачала головой принимающая заявки девушка. – Тут текст строить не на чем. Немного опишите свою жену.

– Что писать-то? Может, продиктуете? – спросил Галим.

– Как я вам продиктую? Жена-то ваша, мы ее не знаем. Ну напишите, кем она работает, сколько у вас детей, что она любит, за что вы ее любите… Поздравительные слова и стихи мы сами добавим.

Галим сильно напрягся и крепко задумался. Он был водителем и не умел красиво писать. Через некоторое время на бумаге появились несколько коротких предложений: «Бухгалтер. Сын, 9 лет. Красивая, добрая. Вяжет».

– Вы в списке поздравляющих только себя указали. Других не будете называть?

– А зачем? Я же поздравляю.

– Ну хотя бы сына добавим. А вам поздравление в блоке или отдельно, чтобы песня только для вашей жены звучала?

– Давайте отдельно, – решил Галим.

– Всё, можете оплачивать. Насчет песни мы вам позвоним, – сказала девушка.

Цена за поздравление по телеящику оказалась немаленькой, около 4 тысяч. Галим в уме уже прикинул, что это сумма более чем достаточна для подарка и дополнений не потребуется. На всякий случай бережно сложил чек в карман куртки.

Через несколько дней, когда Галим ехал за рулем, зазвонил телефон. Он сбросил, перезвонили снова.

– Алло, концерт «Дарю песню». Жене поздравление заказывали? – любезно спросил приятный голос.

– Ну.

– Вам кого из исполнителей поставить?

– Да я не знаю… Хорошую песню уж, – растерялся Галим.

– На день рождения вашей жены могу предложить песню Дамира Нурлы, Султана Акдавлетова, Явдата Тажлы… Все песни красивые, мужчины и голоса тоже.

– Не, не надо мужчину, пусть женщина поет.

– Вас устроит песня в исполнении Ляйсян Акдениз?

– Наверно… А что за песня?

– Так и называется – «Тыуған көнөң менән» – «С днем рождения».

– Ладно, – Галим, завидев гаишника, быстро нажал отбой.

* * *

Сын неделю назад уехал в лагерь, праздновать с родственниками должны были через неделю, поэтому Галим и Гулькай были дома только вдвоем. С утра жена пекла зурбэлиш, резала салат. С мужем разговаривала необычно ласково, видно, ждала подарка. Галим пошел на веранду за бутылкой, крикнул:

– Эй, телек включи! Щас поздравлять тебя будут!

Диктор улыбалась так, как будто ее только что очень сильно порадовали и читала очень сладким голосом.

«К нам пришло письмо из Д-ского района. Любимую спутницу жизни и милую маму Гулькай Тимерьяновну Зарипову с 35-летием поздравляют ее самые близкие люди – муж Галим и сын Булат. “Наша дорогая Гулькай родилась 4 июля в селе Н. Д-ского района. С мужем Галимом 10 лет живут вместе душа в душу, растят сына Булата. Гулькай Тимерьяновна, не покладая рук, трудится в районной администрации бухгалтером уже 14 лет, снискала любовь и уважение коллег…”».

Когда текст завершился поздравительными стихами, гордый и довольный Галим хотел умильно поцеловать жену и чокнуться за день рождения. Но тут пошла песня, и Галим поперхнулся. С экрана пела девушка, за которой он до женитьбы ухаживал, – Ляйсян Хусяинова. Этого он никак не ожидал. Ляйсян в то время была студенткой, училась в Уфе, и он постоянно мотался к ней в гости. Параллельно в райцентре у него начались отношения с Гулькай, которая была старше его на 3 года и мечтала выйти замуж. Собственно, Гулькай и положила конец его метаниям между двумя женщинами, и он женился на той, которая была ближе, кормила вкуснее и ничего в то время не требовала. С тех пор Гулькай раздобрела, как-то обабилась, а Ляйсян наоборот за 10 лет похудела, обрела лоск, но, в общем-то, была узнаваема сразу.

«Ҡотло булһын тыуған көнөң, шатлыҡ, бәхет теләйем», – нежно пела Ляйсян, и все мрачнее становилось лицо Гулькай.

Галим стал нажимать на пульт, чтобы убавить звук или выключить, но тот, как назло, заел и не поддавался. Наконец ему удалось выключить.

– Ты издеваешься? – в полной тишине с угрозой спросила жена.

Галим готов был провалиться сквозь землю. Не найдя слов, он вышел во двор и закурил.

Когда зашел обратно, жена собиралась уходить, надевала плащ. На столе не было ни пирога, ни салата, сиротливо белели только бутерброды. «Всё с собой прихватила», – понял Галим. Иногда нарочно не придумаешь, как судьба-злодейка хватает нас за хвост. Тут и про закон подлости в сердцах вспомнишь. Галим жутко разозлился, налил водки и залпом осушил целый бокал. Нашел в трубке давно забытый номер Ляйсян, набрал.

– Алло, исэнме? Это ты, Галим? Какими судьбами? – удивленно спросила трубка.

– Я тебе дам, какими судьбами! Вот теперь ушла она, рада ты?

– В смысле? Ты про что? – не понимала Ляйсян. – Ты сбрендил, что ли? Напился?

– Не придуривайся! – разозлился Галим. – Специально подстроила, да, договорилась?!

– Ты что, идиот? Впрочем, это очевидно! – Ляйсян бросила трубку.

«Может, и вправду не она, – с досадой подумал Галим. – Ну я им задам завтра», – злобно думал Галим.

Жена ночью не вернулась. Галим знал наверняка, что она поехала к матери, которая жила недалеко, но все-таки ревнивые мысли не давали покоя. Наутро он на всех парах мчался в Уфу. Ворвался в отдел писем телецентра.

– Я хочу деньги за поздравление вернуть. Вот чек.

– Не поняла, а что случилось? Ваше поздравление прозвучало в эфире?

– Ну.

– Тогда в чем дело?

– А че вы эту Хусяинову поставили? Я ее не заказывал!

– Одну минуту, я открываю концерт за вашу дату. Какая Хусяинова? У вас пела Ляйсян Акдениз, хорошая песня. Мы же звонили вам, спрашивали, кого поставить?

– Откуда мне знать, Акдениз, Карадениз, что вы людей путаете? Деньги давайте назад! – кипятился Галим.

– Мужчина! У нас нет оснований возвращать деньги, – пыталась объяснить девушка. – Вы согласовали песню, поздравление прозвучало, всё, как положено. Будете кричать, сейчас охрану вызову.

Пришлось уйти ни с чем. Надо было как-то мириться с женой. Вечером, купив большой букет цветов в яркой обертке, он поехал к теще забирать жену. В дом заходить не стал, написал ей эсэмэс: «Выходи, приехал». Видимо, Гулькай тоже устала у матери, потому что через минуту в дверях показалась ее полная фигура с пакетами в руках. «Может, и бэлиш мне немного оставила», – с надеждой подумал голодный Галим.