Об оккупантах, "братушках", союзниках и вечно виноватой России. Часть вторая

Болгария в Первую мировую войну была на стороне Германии и Австро-Венгрии и по этой причине оккупировалась французами, что накладывало свой отпечаток на взаимоотношение местных жителей с обладателями французской военной формы.

«…Болгаре (так в тексте – В. А.) были настороже и немного сторонились от французов. Но затем это прошло, и при всяком удобном случае они старались вступать с нами в разговоры. Когда же узнавали, что я русский, то выражали свою неподдельную радость. Ко мне часто подходили на улицах и старались узнать от меня, как теперь относится к болгарам русский народ, простит ли он им когда-нибудь их измену…

В Варне вообще было очень много людей, которые окончили русские учебные заведения или просто жили в России, поэтому их очень интересовало все, что там теперь происходит, причем во время разговора они себя чувствовали сконфуженно и всячески старались убедить, что в измене Болгарии виноват Фердинанд (Фердинанд I Кобургский, царь Болгарии из немецкого рода Саксен-Кобург-Готов, после первой мировой войны эмигрировал в Германию, умер в Кобурге, в Баварии, в 1948-м – В. А.), а не болгарский народ. Из личных наблюдений я вывел заключение, что старики, помнящие Русско-турецкую войну, все искренне расположены к России, а молодое поколение, наоборот, не только не чувствует признательности и благодарности, а как бы даже старается подчеркнуть, что и без нашей помощи они бы достигли всего, да может быть – еще и лучше… Свои взгляды они старались высказывать при всяком удобном и неудобном случае, умышленно афишируя свои убеждения. При мне, помню, как-то не выдержал один старый болгарин и, постучав по голове желторотого оратора, утверждавшего, что Болгарии Россию благодарить совершенно не за что, спросил его:

– А шта, бре, имаш на глава та?

– Шапку, – отвечал с недоумением спрошенный.

– Да, а если бы не Россия, то до сих пор носил бы фес (турецкий головной убор – В. А.), – с возмущением заметил старик к всеобщему удовольствию слушателей».

Русский старичок, участвовавший в освобождении Болгарии, а затем служивший при русском консульстве в Варне, рассказывал Майбородову, что, несмотря на свой преклонный возраст, после объявления выступления Болгарии (вступления в войну на стороне Германии в 1915 году) он был интернирован и претерпел с другими русскими массу лишений от тех, за кого он в 1877–1878 гг. проливал кровь.

« – Больше всего обидно было, – говорил он, – то, что лица, которые лично были облагодетельствованы Россией, проявили к нам столько злобы, сколько не мог проявить человек, чем-либо обиженный или пострадавший от России.

Он показал мне на улице небольшого роста коренастого братушку, который сбил у него с головы форменную русскую фуражку и, сорвав с нее русскую кокарду, растоптал ее».

Другая история еще более потрясает. Ее поведал автору учившийся и долго живший в России инженер по фамилии П., брат которого был капитаном на болгарском пароходе, а их отец был русским, оставшимся после Русско-турецкой войны в Болгарии.

«По рассказам моего знакомого инженера, брат его, как и всякий болгарский подданный, принимал горячее участие в политической жизни и перед выступлением в Болгарии на каком-то собрании своей партии, голосовавшей за объявление войны России, спросил лидера этой партии:

– А что же вы будете делать с могилами 200000 русских, пожертвовавших свою жизнь за освобождение Болгарии?

– Будем с… ходить на них, – был ответ на его вопрос.

Тут же П. влепил пощечину потерявшему всякий стыд и совесть политику, после этого вскоре был посажен в тюрьму как русофил и был освобожден из нее лишь по приходе французских войск».

Эти свидетельства не хочется даже комментировать, да и нет нужды: они говорят сами за себя. Но не напоминает ли описанное антироссийский шабаш, продолжающийся и даже усиливающийся в последние годы в странах Восточной Европы, в государствах Прибалтики, на Украине, в той же Молдавии, а также в Грузии? Всех-то Россия и Советский Союз как ее ипостась оккупировали, всех мучили. Поэтому сносятся памятники советским солдатам, освобождавшим эти страны от нацистов, оскверняются их могилы. Те же речи, что «мы бы и сами с Гитлером (вариант – с турками и др.) совладали, да русские нам помешали, всю славу украли и свободы лишили, а то бы мы его лихо так одной левой бы уложили». Похоже, что для этих «демократических» стран и их идейных лидеров Гитлер и германский нацизм – просто духовные братья, родная кровь. Да, великую свободу имели бы они все под нацистами, не будь ненавистных русских и советских!

Но вот незадача для критиков советской оккупации. Приведенные выше цитаты свидетельствуют о том, что подобное отношение к России вызвано отнюдь не «преступлениями коммунистического режима». Ибо даже в одной из самых близких России по духу стран, Болгарии, русофобия культивировалась, еще когда Россией правил государь-император Николай II – внук освободителя этой страны российского императора Александра II. Да и о российской, тем более советской оккупации каких-то стран речь в 1918 году не шла, так как Россия тогда сама подвергалась оккупации войсками Германии, Франции, Великобритании, Турции, Греции, США, кричащих ныне о российской оккупации Польши и Румынии, – а русофобия тем не менее процветала. Или, может быть, верно говорится: «Не делай добра – не получишь зла»? Известное изречение, не правда ли? И страшное по своей сути. Не хочется все же следовать ему…

Но прежде чем завершить разговор об оккупантах и «братушках», стоит привести еще некоторые моменты из все того же повествования «С французами», которые раскрывают интересные особенности отношения Франции к своему союзнику в Первой мировой войне. Именно Россия и Франция в 1891-м созданием франко-русского союза положили начало существованию знаменитой Антанты (от французского Entente cordiale – «сердечное согласие»). Это «согласие» втянуло Россию в Первую мировую войну и многие другие беды, но вот насколько оно было «сердечным»? Начиная с того, что французский посол в России во время войны буквально давил на русское правительство, постоянно требуя более активных действий русской армии с целью отвлечения германских войск с западного фронта, то есть в основном из Франции. Следуя союзническим обязательствам Россия, чтобы спасти от захвата немцами Париж, в августе 1914 начала неподготовленное наступление в Восточной Пруссии, потеряв для спасения Франции только под прусским городком Сольдау 110 тысяч солдат, о чем русский военный министр прямо и сказал французскому послу, требовавшему от него новых наступлений. Затем часть русских солдат вообще отправили во Францию и на Солоникский фронт в Грецию, естественно, в полное подчинение командованию Франции и Англии (Великобритании). Возвращавшихся с Солоникского фронта солдат и встретил в Болгарии автор цитируемых воспоминаний. Вот что он пишет об этом:

«Некоторое довольно продолжительное время русские части после революции совершенно не разлагались, и только под влиянием прибывших из России агитаторов и получаемых распоряжений началась известная всем картина развала войск. К сожалению, большое участие внесли и французы, возбуждавшие солдат против офицеров. Скоро же они и сами не рады были, так как солдатская масса настолько распустилась, что сами французы не знали, что с ними делать. Когда же они увидели, что их поведение угрожает и их армии, то моментально бросили всякие церемонии и приняли самые решительные меры.

Они включили всех, кто желает служить по-прежнему и продолжать войну, в первую категорию; затем тех, кто не желает сражаться, но согласен выполнять всякую работу, записали во вторую категорию; и, наконец, из тех, кто не желали ничего делать и выставили требование о немедленном мире “без аннексий и контрибуций”, составили третью категорию. Первая категория была принята на полное содержание на одинаковых с французами условиях, вторая была подвергнута всевозможным ограничениям, главным образом в пище, а к третьей применены самые суровые меры – им прекратили отпуск продуктов и посадили за колючую проволоку. Менее упорные быстро стали переходить во вторую категорию, а некоторые, стоя на своем, отказывались выполнять какие-либо требования. Французы таких подвергали самым жестоким наказаниям, например закапывали по шею в землю на солнечном припеке и оставляли так на долгое время. Такими мерами они скоро заставили взбунтовавшуюся солдатскую массу подчиниться дисциплине».

Вот вам и «цивилизованный Запад»! Почему русские солдаты были обязаны сражаться и умирать за Францию, да еще на чужой земле? Их послало туда царское правительство; после отречения Николая II армия была свободна от присяги ему. Пусть потом присягнули Временному правительству, но и оно исчезло после 25 октября 1917 года. Эти люди ничего Франции не должны, и после заключения Брестского мира между Россией и Германией их обязаны были либо отправить на родину, либо интернировать и всех содержать (причем не впроголодь) в лагерях до конца войны, а не пытками заставлять воевать за себя или работать на себя.

Вот, например, чехословацкий корпус, созданный из военнопленных австро-венгерской армии и находившийся в России, пожелал воевать на Западном фронте – так его повезли через всю страну во Владивосток для эвакуации. На приказ Троцкого разоружиться (требование вполне справедливое: огромная масса чужих солдат перемещается по стране – мало ли что они устроят, хотя многие историки считают это требование провокацией) корпус поднял мятеж. Чехи захватили Транссибирскую магистраль с прилегающими районами, участвовали в Гражданской войне, сдали «верховного правителя России» Колчака на верную гибель и, так как мировая война уже завершилась, отбыли из России прямо к себе на родину, прихватив часть золотого запаса России и много другого «барахлишка». И ничего: Троцкий плохой, а они хорошие! Никто чехов не зарывал живьем в землю, принуждая воевать за большевиков.

* * *

Почему сейчас во многих странах вновь разжигается ненависть к России? Почему ненавидели Россию царскую, советскую, нынешнюю почти демократическую? Откуда эти истерические вопли со всех сторон про «угрозу со стороны России», которой сейчас и внутренних проблем хватает? Почему популярно кричать об оккупации Россией Прибалтики, Польши, Украины, Грузии (где даже создан школьный учебник о двухсотлетней (!) российской оккупации), да и той же Молдавии? Что, Россия единственная в истории и мире, присоединявшая территории? Давно ли перестали быть английскими колониями Индия и Египет, французскими – Вьетнам и Алжир? Почему никто не кричит про захваченные США свыше полутора веков назад мексиканские земли – Калифорнию, Флориду, Нью-Мексико?

А все просто. Зависть и ненависть – две подруги. Всего-то у России много: земли, пресной воды, полезных ископаемых, леса, – вот ее и ненавидят. Кроме того, когда человеку плохо, он ищет виноватого на стороне. Двадцать лет назад страны социалистического лагеря и республики СССР, устремляясь в сторону Запада, надеялись, что теперь они все заживут не хуже Англии, Германии, Швеции, Швейцарии… Такие же настроения, кстати, были распространены и в России. Реальность оказалась более суровой: в мировой глобализированной экономике ни прибалтийским государствам, ни Грузии, ни Молдавии места не оказалось. А тут еще кризис! Экономики этих стран начали сыпаться, а население роптать, особенно молодежь, и покидать свои страны, отправляться на заработки в чужие края. Кто виноват в этом? Ни одна правящая элита никогда не признается в своей вине. Нужен виновный, нужен враг: внутренний и внешний. Вот внешний и нашелся в лице России – мол, обязана делиться своими богатствами, поскольку мы были раньше в ее составе или ее союзниками. Так думают в государствах Восточной Европы, Закавказья, Средней Азии. Отсюда постоянные всхлипы о российской и советской оккупации.

А у Запада логика еще проще: если им что-то надо, оно должно принадлежать им, ибо они есть пуп земли, центр вселенной и вообще самые-самые. Ну и что, что это «что-то» (природные ресурсы) находится в России: должно быть нашим, а аборигены только мешают «продвижению цивилизации», – ату их, как американских индейцев! Вслух об этом не говорят – говорят о демократии, о правах человека, об искоренении в мире тоталитаризма и терроризма, поощряют разговоры о «злобной» России, о советской и российской оккупации разных стран, на практике же превращая всю эту пустую болтовню в простые формулы: «Что твое, то мое. Деньги ваши – стали наши». Коротко сказать: идет жестокая, не на жизнь, а на смерть, борьба за уменьшающиеся ресурсы планеты. Ждать в этой борьбе джентльменского поведения, порядочности, справедливости и доброты так же наивно, как пытаться спастись от голодного крокодила выкрикиванием заповеди: «Не убий!». Забывать об этом не стоит. В том числе выбирая себе союзников и «братушек».

А в Республике Молдова суд отменил президентский указ о введении в стране Дня советской оккупации: любому идиотизму и подлости все-таки должен быть предел. Впрочем, теперь уже парламент Грузии утвердил новую памятную дату – День советской оккупации, который назначен на 25 февраля. Так что предела, похоже, нет.

Владимир АГТЕ

Часть первая