Все новости
ПОЭЗИЯ
21 Декабря 2021, 13:58

Александр Волог: «Всё, что я роздал – оно остаётся моим…» Часть вторая

(10 сентября 1939 – 20 мая 2021)

Вопросы совести и морали, вопросы нашей культуры и верности долгу, чести, земле своих предков волновали Александра Николаевича всю его жизнь, и, конечно, мучительные поиски ответов не могли не найти своего воплощения в его творчестве. Сохранение наших национальных традиций, возвращение Отечеству нравственных идеалов и подлинных духовных ценностей были для Волога не только задачей первостепенной важности, но и делом всей его жизни. Одно из стихотворений, названное «Ночные попутчики», заканчивается так:

 

…И как будто за ними двинулось

Молчаливейших елей воинство,

Выходя из рассвета серого.

А слова звучат по-старинному –

Так, как некогда:

Честь,

Достоинство,

Право-судие,

Мило-сердие…

 

Где-то совсем недавно прочитала, что важно не то, сколько прожил человек, а то, как он использовал отпущенное ему время. Надо сказать, что Александр Николаевич в полной мере распорядился дарованными ему годами, сумев вместить в них столько, что диву даёшься: как можно было всё это успеть? Такое плотное, концентрированное проживание каждой единицы времени характерно, конечно, только для людей с высокой степенью духовности, невероятно развитым интеллектом и богатейшим внутренним миром. А это – настоящая редкость, единичный человеческий экземпляр. И для меня большая честь, что на сайте Стихи.ру, где Александр Николаевич размещал свои стихи и общался с почитателями своего творчества, он выделил меня как автора и собеседника, тем самым предоставив мне счастливую возможность окунуться в его космос, открыть его уникальную вселенную и для себя, и для новых читателей.

А самое главное то, что в стихах Алексадра Волога неостановимо, безудержно бьётся сама жизнь – со всеми её радостями и горестями, с её бешеными ритмами и тихими, потаёнными минутами нежности, с её островками любви и полями сражений, с её дарами и потерями, с её неистовым размахом, беспокойством и неукротимостью. Вот это искреннее, безоговорочное и благодарное упоение жизнью и покоряет, и подкупает, и завораживает в стихах Волога, пожалуй, сильнее всего.

И очень хочется сегодня познакомить читателя с несколькими знаменательными стихотворениями поэта.

 

Валерия Салтанова,

поэт, литературный критик

Ростов-на-Дону

 

__________________

ИЗВИНЕНИЕ

 

Я всё ещё там, я на том берегу,

Застывшем над самой рекой на бегу

Под полупрозрачной луной.

Вечерней пичуге в ответ я свищу,

Тяжёлую, тёплую рыбу тащу

И в салки играю с волной.

 

И если вам кажется: я суховат,

Не слушаю вас, говорю невпопад,

Что в узких зрачках – пустота, –

Судить не спешите...

Я просто стою

Над Волгой, на круче, на самом краю...

Простите, я всё ещё там.

 

СПАСИБО, ЖИЗНЬ!

 

Спасибо, ночь, за трудных дум подарок,

За чуткий мир из бесконечных струн,

За то, что свет в тебе особо ярок,

За новость лун.

 

Спасибо, день, за щедрую работу,

За крепкий берег, сильное весло,

За дальней песни молодую ноту –

Мне повезло.

 

Мне повезло, что я прошёл по полю

И распахал ненужные межи.

За цельный клин неразделённой доли

Спасибо, жизнь!

 

*  *  *

Какой сентябрь я нынче приобрёл!

Совсем задаром – за какой-то месяц

негромкой жизни у спокойных сёл,

за тридцать дней брусничного Залесья.

Вот он, сентябрь – величиной как раз

в ладонь – такой кленовый, лёгкий, щедрый…

Всё убрано. И отдыхает глаз.

И отдыхают от работы недра

родной земли. Намятая рука

так нежно держит золотое чудо,

и в ней оно колеблется слегка

и между пальцев утекает будто,

и остаётся в лицезренье гордость,

мгновенная, как солнечная рябь…

 

Из-за спины поспешный, хваткий голос:

– Почём сентябрь?

– Не продаю сентябрь.

 

*  *  *

Мы были наблюдательны, писаки,

и совершенно ставили ни в грош

тех, кто не видел, как зимуют раки,

не замечал различности галош.

И наши легкодумные собранья

порою превращались в похвальбу:

– Я видел облако!.. – Я – рот у зданья!

– Я – труп, обросший бородой в гробу!

– Я – женщину, ужеобразно-тонкую!

...Тут кто-то, искривляя бледный рот,

спросил:

– Вы видели глаза ребёнка,

который знает, что на днях умрёт?

 

В СТРАНЕ НЕЛЮБОПЫТНЫХ

 

– Эй, на том берегу! Глубока ли вода?

– Да издревле не ведаем броду...

– Есть ли близко мосты? – Да отсель не видать...

– Можно ль вплавь? – Не в такую погоду...

 

– Но хоть лодка-то есть? Так прислали б сюда!

– Отродясь мы лодей не держали...

– Ну, а как же вы сами за реку тогда?

– А чего мы за ней не видали?..

ПРОЩАНИЕ СО СНЕГОМ

 

Весна. Прощание со снегом,

покорно тающим в горсти.

Прощанье с необжитым небом,

зимы последнее прости.

Она, спастись уже не чая,

мне лижет пальцы и ладонь.

Я всё прощаю, всё прощаю

за песенку на семь ладов

ручья, капели, ветра, почек,

грача и быстрых облаков,

и вдруг проклюнувшихся строчек,

за звон распавшихся оков.

Я жил вперегонки с зимою –

и обогнал, и пережил,

и талою водою смою

усталость памятливых жил.

И всё же летом раз я вспомню:

зима, и я – бок о бок с ней…

 

…За то, что я хоть что-то понял,

прощай меня, последний снег!

 

*  *  *

Не хочу тебя завоёвывать,

Не хочу тебя покорять.

Ведь любой стране покорённой

Наступает время восстать.

Не хочу воевать с тобою,

За тебя же ведя войну.

Я не рушу – я только строю.

Если хочешь – в артель возьму.

Будешь ты свободной и сильной,

А устанешь – помочь готов.

Не хочу я иметь рабыню:

Не бывает

верных

рабов.

 

ДЕРЕВЬЯ НА БЕРЕГУ

 

Случается, я во спасенье лгу,

Смиряюсь со стыдом, душой дряхлея…

Я помню, высились на берегу

Большие бородатые деревья.

 

Вели свой счёт по распусканьям почек

И по приходам листопадных дней.

И ветер выдувал сухую почву

Из-под мохнатой бороды корней.

 

Над ними хладно плыли облака,

Роняя вниз дожди и снегопады,

В опавших листьях шелестели гады,

Подтачивала крутояр река.

 

Свой кус урвали бешеные струи.

Под хруст выламываемых ветвей

Вы рухнули – со всей землёй своей,

Не убежав, не отступив, не струсив,

 

В свой берег вросшие бородачи…

Среди разноголосий многолюдства

Мы забываем берег, мы молчим

О стойкости природных правдолюбцев;

 

О той, что не в почёте, а в загоне…

Я помню корни, корни над рекой!

И я смиряю спесь и прячу гонор

Пред стойкостью и правдой стариков.

 

ВОЗЛЕ НИРВАНЫ

 

Наивность младенчества! Жажда желаний

И выкрик «хочу!» – как пароль и девиз,

Как вешняя скачка стремительной лани –

Лишь мелкие камешки сыплются вниз.

 

Ущелья и пропасти – детские сказки,

Есть гребень – реальность, вершина – мечта...

Напрыгался я, стал и кроток, и ласков.

Равнина. Река. Никакого моста.

 

Ни брода, ни лодки.

Ни зов переправы,

Ни плаванья прихоть не бродят во мне...

Неужто буддисты немножечко правы?

Неужто в бесстрастье я счастлив вполне?

 

В постах усыхает хотений утроба.

Свобода приходит по смерти раба.

И всё, что мне надо: удобная обувь,

Река да травиночка строчки в губах...

ВИДЕНИЕ ПЕЛГУСИЯ

 

Был в Ижорской земле воин Пелгусий…

«Житие Александра Невского»

 

И прожил жизнь, и вышел в сад.

Был сон нелеп.

Плывёт по Ладоге насад –

Борис и Глеб.

 

Калитка вспомнит, расскрипясь,

Про время врат.

И князю тихо молвит князь:

– Поможем, брат!

 

И отомкнул тугой засов –

Пора посметь.

Не Биргер, не гроссмейстер псов –

Противник – смерть.

 

Ночной росой напитан лён,

И стонет выпь.

Там, за Ижорскою землёй, –

Черта Невы.

 

Зовут высокие лады

Сквозь черноту

На сходни вражеской ладьи –

Как на черту.

 

И пусть не прогудит Боян

Хвалу и честь,

Но эта ночь была твоя –

Была и есть!

 

Когда – судьба, когда – вдвоём,

Когда странна,

В туман, в озёрный окоём

Ушла страна,

 

Где тёмный кормчий у руля

Извечно прав,

Где есть Ижорская земля

Как грань и край;

 

Где плыл медлительный насад

В еловый брег…

Но вот пришёл в последний сад

От первых рек,

 

От ведьминых грибных кругов,

Сквозь боль и быль –

До откровенья: вот кого

Всю жизнь любил!

 

ОГОНЬ МЕРЦАЮЩИЙ

 

А если это так, то что есть красота

И почему её обожествляют люди?

Сосуд она, в котором пустота,

Или огонь, мерцающий в сосуде?

Николай Заболоцкий, «Некрасивая девочка»

 

Мерцает – до поры, до срока…

Но – ограниченный объём.

Но – недостаток кислорода.

Но – жизнь снаружи, за стеклом…

 

И вот – взвился язык бесспорный,

Взрывая вспышкой светотень,

Как содержанья против формы

Непредсказуемый мятеж,

Обидой за таких же многих,

Когда глядят, раззявив рты,

Те, что и отличить не могут

Горения – от пустоты,

Светильник – от бутылки винной

И жар – от мании блестеть…

 

За это всё – из горловины

Фонтаном факела взлететь,

Явить себя в трескучем гуде,

Осколков брызгами звеня,

Как отрицание сосуда

И утверждение огня!

Предыдущая часть
Авторы:Валерия Салтанова, поэт, литературный критикСтихи Александра Волога
Читайте нас: