Последний романтик атомоходов второго поколения. Часть тридцать четвертая

Назначенный командованием 5 эскадры корабль непосредственного слежения (КНС) морской тральщик «Харьковский комсомолец» находится непонятно где. Иногда наблюдаю в перископ «свой» авианосец, а тральщик-наблюдатель, так называемый КНС, дает его место совсем в другом районе. Наконец до штаба эскадры дошло, что «Харьковский комсомолец» с парадным ходом 14 узлов, естественно, не может успевать за маневрами атомного авианосца. До меня еще раньше дошло, что в данном случае стоит доверять только информации, которую сам наблюдаешь. Через несколько суток усталый тральщик заменили малым ракетным кораблем со скоростью хода около 40 узлов. А этот, будь он неладен, подскочит на большом ходу, обгонит авианосную группу и без хода ожидает ее прохождение. Словно принимает парад. Было и такое, что в сумерках всплываю под перископ для уточнения обстановки и приема информации – а матрос с левого борта ракетного корабля выливает остатки ужина, кажется, буквально на мой перископ. Тоже не слава Богу.

Другой раз и наблюдатель не мешает, здорово работает; я для уточнения обстановки всплываю под перископ – и тут же прилетел противолодочный вертолет. При всплытии, как и положено, внимательно осмотрел горизонт и воздух. Вдруг старший помощник капитан 3 ранга В. Цыбуля настоятельно приглашает к перископу. По тону его голоса понял, что произошло нечто серьезное. Ну да – противолодочный вертолет висит прямо над нами; похоже, когда я осматривал горизонт в перископ, он оказался в кормовом секторе в створе с выдвижными устройствами. Теперь завис над нами и пытается своей опускаемой гидроакустической антенной, которая болтается на кабель-тросе, попасть по моему перископу. Не знает стервец вертолетчик, что на лодке проекта 670М два перископа.

Для записи громко диктую:

– Наблюдаю противолодочный вертолет, угол места 45°, дистанция 60 кабельтовых. Погружаемся на глубину 80 м, начинаем уклонение от возможного обнаружения подводной лодки вертолетом.

А что делать, если в центральном посту присутствует офицер-особист – специальный представитель, который наблюдает весь этот спектакль и принимает его за чистую монету. Я-то знаю, что у него базовое образование инженерно-техническое.

А старпом молодец, тревоги в голосе столько, сколько нужно, чтобы я, и только я, в центральном посту понял его с полуслова.

«Мой» авианосец периодически подходит к Кипру с восточной стороны – похоже, прикрывает морские силы, которые отрабатывают высадку десанта на английскую военно-морскую базу Акротири. Иногда в ограниченном районе находятся все три авианосца без хода, грузовые вертолеты перегружают оборудование с одного из них на другой, который вскоре уходит из района, и тут же вместо него появляется новый авианосец. Ротация. Все это наблюдаем, как правило, в сумерках или в светлое время со стороны солнца. Однако в этой ситуации большая проблема, выявить, который из авианосцев «наш». Попытки найти хоть какое-нибудь различие между ними по силуэту из справочника практически нереальны. Авианосцы современные, а справочник устаревший.

С помощью крепкого кофе и немалым напряжением воли провели в таком режиме14 суток. У всего экипажа появился охотничий азарт. Исключительно напряженный режим для всего личного состава и технических средств. Замполит В. М. Обухов старается доводить текущую информацию во все отсеки. Таким образом, все мобилизованы на успешное выполнение важнейшей задачи.

Наконец, назначено время нанесения условного массированного ракетного удара всеми привлеченными силами. Подтянулись, стараемся не упустить «свою» группу, по которой назначен удар. Как не раз было за две недели слежения, акустики не уверены, что авианосец в составе ордера. Можем подвести ударные силы. В сумерках всплываю под перископ для уточнения обстановки. И на этот раз действительно боевой порядок охранения дружно удаляется, как будто огни города медленно тают на горизонте, а «мой» авианосец тихо и мирно дрейфует, величаво покоясь на лунной дорожке. Палуба его освещена, и по поведению праздношатающихся людей на палубе и спокойного ветра, который ласково колышет флаги, похоже, что боевой работы не наблюдается, а намечаются какие-то свои вечерние мероприятия. Пока любовался «картиной Айвазовского», получаем информацию, что этот авианосец находится совсем в другом районе. Передаю повторно мою информацию. Строгое приказание – нанести удар в соответствии с данными штаба эскадры. На всякий случай захожу с другого борта авианосца, уточняю номер. Несомненно, именно это объект нанесения совместного авиационно-подводно-надводного ракетного удара. Даю повторно радио:

«Наблюдаю визуально. Авианосец такой-то, широта, долгота, находится в дрейфе».

На перископной глубине ждем решения руководителя учений. На всякий случай прошу:

– Боцман, можно ниже сантиметров на двадцать?

– Есть, товарищ командир.

Чувствую, перископ плавно опускается к поверхности моря. Удивительно, как мастерски удается мичману Савостину на таком малом ходу удерживать с помощью рулей тысячи тонн металла, словно детскую игрушку. 20 сантиметров – совсем небольшой отрезок, но прибавляет уверенности. И так старался действовать каждый член экипажа на своем боевом посту.

Похоже, удалось мне убедить руководство учений в своей правоте. Объект нанесения ракетного удара утвержден по данным К-452. В составе ударных сил в назначенное время выполнили условную ракетную атаку, для чего пришлось даже отскочить на некоторое удаление, поскольку цель находилась в «мертвой зоне» по дальности наших крылатых ракет. Затем – не из-за нашего массированного удара, конечно, – все авианосные группы дружно последовали в военно-морские базы НАТО в Средиземном море. Напряжение боевых действий в ливано-израильском противостоянии заметно снижалось. Не любят «янки» долго терпеть неудобства и находиться в море.

Эпопея слежения за авианосцем завершилась успешно. Сумасшедший режим продолжался более двух недель, и я каждый день выпивал, наверное, по ведру кофе в день. Слаженная работа корабельного боевого расчета, особенно акустиков, штурмана и всего экипажа в целом обеспечила уверенные действия и общий успех. Но нагрузка на каждого члена экипажа пришлась неимоверная – до сих пор не перестаю удивляться, что такая нагрузка для экипажа К-452 – это нормальное явление.

Продолжение следует…