Поэзия или вторсырьё? Часть первая

Мне показалось, что это можно прояснить, причём на понятных всем примерах и с помощью вполне доступных образов. Дело в том, что общаясь сейчас (да и всю свою жизнь!) с большим количеством людей пишущих, я невольно выявила некоторые тенденции (прямо как тот чукча: тенденция, однако!) и направления, наиболее часто встречающиеся заблуждения и мифы, тем не менее прочно укоренившиеся в головах тех, кто торит себе путь в литературу (шире – в искусство вообще). Речь идёт о целом сонме взявшихся за перо людей, которые примерно за один год осваивают все сложности и тонкости стихосложения, а далее уже начинают считать себя профи со всеми вытекающими… То есть яростно желают книг, вступления в профессиональный Союз, корочек, премий, званий и славы. Да побольше!

«А что не так? – на полном серьёзе недоумевая, вопрошают они. – Мы ведь пишем искренне, от всего сердца, и рифмы хорошие, и ритм выдержан, и хореи с ямбами нам поддались и уже под уздой…» Пытаешься объяснить, что этого мало, ничтожно мало для того, чтобы начать именоваться поэтом. В ответ – искреннее замешательство. Причём замешательство, сменяющееся недоверием, переходящим в злость, обиду и вызов.

Что не так-то, действительно? Чего цепляться к активным людям, включившим скоростной режим овладения ремеслом стихотворца? Как говорится, сиди себе спокойно, помалкивай и не завидуй.

Но не могу спокойно сидеть, ибо не дают. Обычно всё происходит по одной схеме. Сначала разыскивают меня в соцсетях (на разных площадках). Затем заверяют в своём беспредельном уважении, бескрайнем восхищении и безграничной любви. После просят совета. Следом – умоляют о помощи. Потом желают рекомендацию в Союз писателей или полную редактуру их произведений. Чувствуя сопротивление, начинают повышать голос и требовать. Получив внятный и обоснованный отказ, впадают в ярость. Самое приличное из сказанного в таких случаях: чем ты лучше? Ну, то есть сначала пишут, что я гений и величина, которой они готовы поклоняться, что прекрасней, чем я, поэта ни в жисть не читали, а потом: чем ты лучше? Или: чем я-то хуже, блин?! В общем, диалог скатывается к привычному «сам дурак». Всякий раз я опять и опять откликаюсь на такие письма только по одной причине: боюсь пропустить настоящий талант. Поэтому готова терпеть подобные нападки и общение с непроходимыми во всех смыслах авторами ради надежды (которая умирает, как известно, последней!) открыть новое дарование.

Одна мадама, крайне энергичная, начала писать стихи года полтора назад. До этого вообще не знала такого слова – «поэзия». Работала стабильно где-то в сфере услуг и была счастлива в браке. Потом трагические обстоятельства жизни выбили её из привычной колеи, и из неё как из рога изобилия посыпались слова. В рифму и без. С чудовищными ошибками. Неостановимо и настойчиво. Причём пишет она, обнаруживая полное отсутствие знаний во всех областях сразу. Но пишет много и упрямо, одновременно регистрируясь на различных сайтах, уже раздаёт стихи композиторам, уже просовывает публикации в журналы – и т. д. и т. п. После полугода дружеских излияний и заверений в любви попросила у меня рекомендацию в Союз писателей. На что я ей спокойно ответила, что сделать этого не могу, так как ей ещё рановато вступать в профессиональный Союз. «Вы же тоже рано вступили?» – парировала она. «Достаточно рано, – ответила я. – В 32 года, но до этого я уже около 15 лет занималась литературой. В общей сложности пишу почти сорок лет, но и до сих пор всё время чему-то учусь, не считаю, что я достигла вершин». «А я учусь быстро, гораздо быстрее вас!» – последовал незамедлительный ответ. Что тут скажешь? Моя оппонентка неукоснительно верит, что ей Богом предпослано писать стихи, что она обязательно станет сильнейшим поэтом России и всей Земли заодно, что на ней лежит печать избранничества. А я, злобная завистница, убиваю талант, пытаясь не подпустить её к сладостно манящим воротам литературного рая. Причём девушке под сорок, но, несмотря на то что писать начала совсем недавно, она уже искренне ощущает себя классиком. С неподражаемым пафосом заявила мне, что, отверженной, ей придётся пойти путём Цветаевой и Ахматовой, которых, по её разумению, тоже вначале никуда не пускали. Зачаточный художественный вкус и элементарная необразованность, чтение по верхам приводят к тому, что такие люди берутся сравнивать себя с Пушкиным, например, говоря: «Вот Пушкин тоже писал просто, а народ его именно за это и любит». Или, считая, что я кичусь литературным образованием (что, упаси Боже, не так!), выдают вот такие рассуждения: «Талант чаще лучше образования. Возьмите и разберите Есенина. Ритм сбит, рифма ужас, что там ещё? Но он великий! Или взять хотя бы Асадова, или Евтушенко... Да любого классика!» И даже не понимают, что этими откровенными глупостями ещё больше обнаруживают свою полнейшую, простите, профнепригодность, подписывая себе приговор… Что касается моей визави, то кончилось прямой угрозой в мой адрес: «Вот стану знаменитой, создам свой собственный Союз писателей и вас туда не приму!» И вы знаете – создаст, как пить дать, создаст: они такие! И вступают, и свои ячейки создают, и единомышленниками обрастают, и быстренько выпихивают тех, кто им помогал, объявляя их исписавшимися и творчески несостоятельными. Они ужасно любят, чтобы всё с ног на голову!

Что это – какое-то психическое отклонение или элементарный недостаток культуры? И ведь это, к сожалению, далеко не единичная история – просто наиболее яркая за последнее время и очень показательная. Конечно, каждый случай стоит рассматривать отдельно. И всё же есть нечто общее, что свойственно всем этим искателям лёгкой славы. Проблема таких людей, безусловно, прежде всего в их недалёкости, малограмотности, низком уровне начитанности. Имя им легион, а синоним им – невежественность. И они шпарят вовсю, замешивают своё рифмованное месиво, уверенные, что их посещает настоящее вдохновение и что им Богом подарен истинный талант. Причём они очень любят изъясняться о самих себе именно высоким, небудничным таким слогом! Типа «мой творческий путь» или «вы не представляете, как глубока моя душа!» А на самом деле это обыкновенная графомания, весьма и весьма плодовитая и воинственная, прочно подкреплённая сегодня благодаря современным технологиям новыми возможностями пробиться к вожделенным публикациям и прочим писательским благам. Благам – в их кургузом представлении, конечно. Графоманы назойливы, напористы, самоуверенны, беспардонны и прилипчивы донельзя. Нет ни одного писателя или редактора, не пострадавшего хоть раз от столкновения с таким горе-писакой. Всем известен рассказ Чехова «Драма», по сюжету которого писатель слушает в авторском исполнении творения одной графоманствующей особы, в конечном итоге теряет самообладание и убивает её пресс-папье. Повествование оканчивается словами: «Присяжные оправдали его». Кстати, это был любимый чеховский рассказ Льва Толстого…

Почему я так уверенно говорю, что вся эта писанина на самом деле яйца выеденного не стоит? Потому что любой творческий акт должен завершаться созданием чего-то конструктивно нового, оригинального, необычного. Такого, чего ещё прежде не было. Ну хоть в чём-то, хоть чуть-чуть! Плоды творчества тогда лишь обладают художественной ценностью, когда в них есть открытие. Когда они способны поднять планку возможного выше, чем она была до того. Чтобы человечество ахнуло и устремилось к новым горизонтам. То же самое и в других областях, не только ведь в поэзии. В спорте, например. Много спортсменов бегает – и бегает очень хорошо. Но только один станет чемпионом – тот, кому удастся прийти первым. Отставший же хотя бы на сотую долю секунды останется вне рекорда. Да, он не перестанет хорошо бегать, но он – не чемпион и его результаты никому не интересны. Только тот, кто прыгнул выше или дальше всех, может претендовать на звание чемпиона. Именно он устанавливает новый рекорд. Все остальные – мимо. Следующий претендент должен будет прыгнуть хотя бы на сантиметрик выше. И никак иначе. Это жестоко, возможно, но только так можно выявить действительно лучших, только так можно шагнуть вперёд. То же самое – в науке. Открытие принадлежит первому. Кто запатентовал – тот и изобретатель. Его имя и будет прославлено в веках. Все остальные могут повторить эти открытия и рекорды, но это уже недорого стоит. Ценятся только первооткрыватели. Те, кто идёт по чужим следам, в лучшем случае могут делать аккуратные копии – но создавать художественное произведение они не способны. «Колея эта – только моя. Выбирайтесь своей колеёй!» – пел Высоцкий. А по-простонародному – кто первым встал, того и тапки.

Ростов-на-Дону

Окончание следует…