Все новости
ВЕРНИСАЖ
15 Января 2022, 17:00

Волшебное зеркало русского импрессиониста

Новую страницу Серебряного века, связанную с импрессионизмом в русском искусстве, открыл блистательный колорист Константин Коровин.

Окинув внимательным взглядом галерею его картин, мы отмечаем живописную симфонию, звучащую на поверхности холста драгоценными сполохами радостного многоцветья природы.

В безмолвии Севера и романтической чувственности ночного города, в нежных лепестках роз или солнечных бликах, играющих в зелени листвы, он прославлял жизнь, ее удивительные мгновения…

 

Жизнь как мелодии элегий 

Творческая жизнь художника на первый взгляд благополучна и расцвечена счастливыми событиями. Судьба подарила ему встречи и дружбу с яркими звездами мира искусства – Поленовым, Мамонтовым, Шаляпиным, Дягилевым, Серовым… Они окрыляли, вдохновляли, давали возможность совершенствоваться. Вдыхая волшебный аромат Абрамцевского кружка, душой которого был Савва Мамонтов, Коровин ощущал, как его жизнь наполняется творческой энергией. Тем не менее путь «юного бога», «очаровательного хамелеона», как называл его Михаил Нестеров, оказался не таким гладким.

Критика сторонников академизма, их непонимание эстетических устремлений художника постоянно преследовали его. Да и личная жизнь с ее темными трагическими пятнами усугубляла состояние его горестной души. Самоубийство отца, потеря ребенка, инвалидность старшего сына Алексея, смерть брата… И последним, глубоким разочарованием станет эмиграция, где он будет вспоминать те идиллические времена, когда поэзия русской природы манила и улыбалась «родными» красками.

…Как часто душевная тоска уводила его сознание на туманный берег далекого счастья, откуда выплывали детства золотые корабли! И в этой случайности приближений он оказывался у родных дверей, в атмосфере красиво обставленного дома, где в исполнении бабушки звучали волшебные мелодии арфы. Музыка доставляла такое же удовольствие, как и чтение Пушкина, Лермонтова, Шекспира или наблюдение за матерью в моменты ее занятий живописью. Желанными гостями дома Коровиных были художники реалистического жанра Каменев и Прянишников. В такой интеллектуальной среде у мальчика уже в детстве наметился круг увлечений: охота, созерцание природы и рисование.

В 14-летнем возрасте Константин поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества на архитектурное отделение. Но вскоре переходит в пейзажный класс Алексея Саврасова, обучение у которого становится важной ступенью в постижении тонкостей пленэрной живописи. Восторгаясь красками в полотнах Васильева и Саврасова, молодой художник отмечает, что пейзаж – это история души, «он должен быть звуком, отвечающим сердечным чувствам».

В училище Коровин познакомился с Левитаном – олицетворением образа «светлых слез» в русском пейзаже. Вдохновленные любимым педагогом, вместе они бродят по подмосковным окраинам, пишут этюды, в которых каждый отражает свое. Коровин – радость, излучаемую солнцем, раздольем лугов, Левитан – потухающую грусть заката, брошенную усадьбу или одинокую избу у дороги.

Автор «Грачей» развивал в своих учениках поэтическое восприятие природы, ее созерцание. На всю жизнь будущий импрессионист запомнил наставления и уроки замечательного мастера художественной лирики, особенно его крылатую фразу: «Ступайте в Сокольники, фиалки уже распустились».

 

«Волновать глаза людей» 

Реалистические традиции передвижников, их повествовательность и повышенное внимание к сюжету, пасмурные краски уходили в прошлое. На смену Саврасову в пейзажную мастерскую пришел живописец Василий Поленов. В своих картинах этот «рыцарь красоты» восхищал молодежь тонкой колористичностью, обилием света и воздуха. Он вводит в своем классе натюрмортные композиции. Читает лекции о французском искусстве и современных течениях. Обязательными становятся посещения коллекций Сергея Михайловича Третьякова и Дмитрия Петровича Боткина, открывавших окно в мир западноевропейской живописи.

Под влиянием сверкающих полотен Поленова написана нашумевшая коровинская картина «Портрет хористки». Но проба его импрессионистского пера была встречена неприятием критиков. Отсутствие сюжета и тщательной проработки пластических элементов, изменчивая световоздушная среда – все это настолько отличалось от современных канонов живописи, что Поленов посоветовал ученику не выставлять эту работу. Впоследствии и сам Константин отмечал, что его «модель была некрасива и даже уродлива».

Но в тот момент автора «Хористки» интересовали чисто исполнительские задачи – передать красками атмосферу летнего солнечного дня. И замечание Ильи Репина, что этот портрет – «живопись ради живописи», могло служить Коровину комплиментом. А Поленов был в полном недоумении от эстетики своего воспитанника: «Вы импрессионист?» И с подобным отношением художнику-новатору придется столкнуться не раз. «Я всегда был отрицаем. Это меня удивляло, так как людям я приносил только красоту и прославление жизни».

Благодаря дружеским отношениям с Поленовым Константин знакомится с владельцем Абрамцева Саввой Мамонтовым, создателем русской Частной оперы. Работа над декорациями к опере Верди «Аида» стала началом страстного «романа» художника с миром театра, который будет длиться всю жизнь. В стремлении к передаче эффектной магии общего впечатления он вносит в декорационное искусство огненный колорит и эмоциональность. В его понимании, «краски могут быть праздником глаза, как музыка – праздник слуха души»… Неожиданностью форм, гармонией цвета ему хотелось «волновать глаза людей». Одним из наиболее ярких проектов стала постановка оперы Римского-Корсакова «Садко», где талант Коровина как сценического оформителя проявился в полную силу.

 

Парижские огни 

С конца 90-х годов начинаются его поездки в Европу. Русский паломник  восхищен Парижем, в памяти всплывают рассказы бабушки об этом романтическом городе. Приезжая сюда, он словно прикасается к своей мечте – превратить живопись в музыку. Плоскость холста становится оркестром цветовых пятен, где ясно прослеживаются колористические диалоги. Константин пишет вечерний и ночной Париж, отражая в карнавале чувственных мазков его уличную жизнь. В отличие от Дега, Моне и Писарро, он привносит свой аромат, создает неповторимый цветок, полный красочной страсти и музыкальной восторженности.

Авторитетный музыковед и композитор Борис Асафьев был поражен «вечерним парижским бульваром» русского художника. Как он пишет, «передать отблески света на блестящей мостовой, игру переливающихся пятен не так уж и трудно в условиях живописной культуры тех лет. А вот живописью схватить непрерывность мелькания светотеневых переливов и неизбывность городского движения с повсюду пульсирующей жизнью – замысел не из легких».

…Мог ли думать тогда молодой Коровин, гуляя по знаменитым Большим Бульварам, что здесь он проведет остаток жизни длиною в 16 лет, а дорогая сердцу Россия превратится в чудесный сон.

 

Человек и природа 

Коровину 33 года… Вместе с Валентином Серовым он совершает поездку на Крайний Север. Первозданная красота его «новой живописной земли» вдохновляет северным сиянием, белыми ночами, диалогами неба и воды… Увлекательные поездки по Северу завершились творческим отчетом: созданием ряда монументальных панно. На Всероссийской Нижегородской выставке 1896 года они принесли мастеру успех и признание.

Лирика северных этюдов получила продолжение в поэтических мотивах природы среднерусской полосы, отраженной в его пейзажах. Картина «Зимой» вызывает у зрителя теплые чувства своей задумчивой тишиной и бытийностью сельской жизни. Здесь ни одна деталь не отвлекает от созерцания. Запряженная лошадь, дом, изгородь воспринимаются как часть общего настроения, как звуки пасторальной мелодии.

Неоднократно возвращаясь к портретному жанру, Коровин чаще всего пишет близких людей. И одним из лучших его творений считается портрет русского артиста Шаляпина, написанный в 1911 году на французском курорте Виши. В среде критиков этот портрет «любимца Аполлона» назван «улыбкой солнца небес и улыбкой солнца искусства». Респектабельный господин Шаляпин встречает нас в непринужденной обстановке, за столом. Через открытое окно комната словно наполняется музыкой света и воздуха. А кисть художника спешит украсить интерьер сочетанием теплых золотисто-желтых и прохладных голубых, зеленых тонов, оживляя их мерцанием солнечных бликов.

 

Розовые мечты 

С началом ХХ столетия у художника появляются новые тенденции: стремление к повышенной красочности и музыкальности письма. В «цветочной» серии его картин выделяются «Цветы и фрукты» – один из самых красивых и ликующих натюрмортов, признанный шедевром русского импрессионизма. Своей этюдной «скорописью», незакрепленной мимолетностью Коровин передает нежный трепет листвы, особую прозрачность стекла, летучий аромат цветов. Предметы его не теряют осязаемости, не растворяются в световоздушной дымке, что отличает работы русского мастера от полотен французских импрессионистов.

Коровинские розы, украсившие более 20 полотен, стали настоящей поэмой в творчестве живописца, выражением его души. В изысканном «букете» натюрмортов этот элегантный цветок – пленительно-чувственный и кокетливо- грациозный. Целуя бархат лепестков, восторженная кисть художника отразила в своем волшебном зеркале благоуханную свежесть и романтическую красоту розы.

В красках его палитры даже искусственные цветы казались одухотворенными. И тем печальнее сознавать, что в изображении любимой модели вдруг проявились ностальгические чувства. Душа Коровина, как сорванный цветок, вдали от родины не сияла прежними красками. Еще на закате XIX столетия, «как бы страшась преддверья пустоты», в своих сонетах томился поэт-символист Валерий Брюсов:

 

Под лучами юной грезы

Не цветут созвучий розы

На куртинах Красоты.

И сквозь окна снов бессвязных

Не встречают звезд алмазных

Утомленные мечты.

 

В послереволюционные годы Коровин продолжает серию картин «девушки с гитарами» – «Вечер», «Ночь. Дуэт». Обращаясь к теме музыкальных вечеров, он желает уйти от суровой реальности в мир красивых, утраченных иллюзий.

Он с трудом вписывается в непривычные для себя условия современных реалий. Голод, разруха, слабое здоровье и особенно болезнь сына вынуждают покинуть Россию и переехать в Париж. Думалось, ненадолго, только подлечиться и устроить персональную выставку. А оказалось, навсегда. На чужбине он не избежал лишений. В атмосфере постоянной смены направлений в искусстве его произведения были мало интересны.

 

«А мне в Париже ничего не надо» 

Жизнь в эмиграции иногда дарила стареющему мастеру радостные события: встречи с бывшими учениками, сотрудничество с Федором Шаляпиным и Анной Павловой, преподавательская работа в Русской художественной академии на Монпарнасе, оформление спектаклей в Парижской частной опере. Но, погружаясь в творчество, он с грустью замечал, как ускользает та пленительная гармония цветовых отношений и эмоциональная наполненность, что отличали его лучшие работы. Бедность, творческая невостребованность не способствовали вдохновению, усиливая состояние одиночества и неудовлетворенности.

 

Пустынно и мертво тоскует глушь аллей

И в золоте вершин дрожит последний свет,

Как память о былом, чему возврата нет.

 

С 1923 года начинается самый трудный и печальный период в биографии художника. Семейные потрясения чередуются с творческими кризисами, тоска по России с каждым днем обостряется, превращаясь в незаживающую рану. Как же близки ему поэтические откровения Константина Бальмонта:

 

Ни Рим, где слава дней еще жива,

Ни имена, чей самый звук – услада,

Мне не поют заветные слова,

И мне в Париже ничего не надо,

Одно лишь слово нужно мне: Москва…

 

В картинах Коровина 30-х годов проскальзывает ощущение дисгармонии, драматизма, выраженное в сухой манере письма. Утомленный художник вновь пытается отразить в зеркале холста свои любимые розы. Но теперь в палитре изумительных натюрмортов, созданных в России, многое изменилось. Цветовое решение парижского натюрморта, построенное на сочетании бирюзового и блекло-розового, придает ему грязноватый оттенок. И лишь взволнованность отдельных мазков да блеснувшие среди листвы огоньки цвета звучат усталой красотой незабытой мелодии, напоминающей о некогда звонкой музе мастера.

Последним лучом вдохновения творца «красивых красок» становится литература. Он начинает писать рассказы о друзьях, природе, животных – обо всем, что так нежно любил.

Константин Алексеевич Коровин умер 11 сентября 1939 года от сердечного приступа, так и не осуществив мечту вернуться на родину.

К живописи первого русского импрессиониста можно относиться по-разному, но она не оставляет зрителя равнодушным. В красивом букете ее образов каждый сможет отыскать свой любимый цветок.

Даже в самые трагические моменты жизни мастер сохранял уверенность, что «искусство – созидательно и служит радости, сердцу и душе».

Автор:Ольга КУРГАНСКАЯ
Читайте нас: