На чью мельницу лиру Льеж?

Начинали мы в Брюсселе, читали стихи в парке напротив Королевского дворца. Нас никто не разогнал, несмотря на параллельные съемки у той же беседки какой-то телепрограммы. 

А потом, уже в другом бельгийском городе, в двух форматах сразу прошел вечер "Все дороги ведут в Льеж", стихи читали и в Зуме, и в зале. Зал предоставил музейный комплекс Дворец Курциуса, когда-то он принадлежал Франции и в нем останавливался Наполеон, а в этот раз на четыре часа остановились мы.

Вел вечер организатор фестиваля поэт Александр Мельник, живущий в этом городе, что позволило мне скаламбурить: «Ты на чью мельницу лиру Льеж?»

Выступали и финалисты (я в том числе, пошел на второй заход после победы в прошлом году), и члены жюри. Александр Радашкевич читал вживую, а остальные судьи – в Зуме.

В зале сидим в масках, хотя все привитые. Даже на улице, в парке, сидим поэт от поэта на социальной дистанции. И все равно чувство близости разноязыких и разноподданных не покидает, даже с теми, кто жил сто лет назад. А сто с лишним лет назад в Льеже жил Луи Бумаль и писал совершенные стихи. Потом стал солдатом Первой мировой. И погиб на первой пандемии – от гриппа "испанка". Памятник ему стоит на лужайке в парке, на острове, рядом с ним мы сегодня представляли родственные издания и читали стихи. Стихи Луи Бумаля читала бельгийская поэтесса итальянского происхождения Лора Гримальди.

Александр Мельник, который привел нас в этот зеленый уголок рядом со своим домом, показывает, где месяц назад стояла вода во время наводнения, равного которому не было тоже сто лет. Вот так смыкаются планетарные события разного времени – и находят отзвук в разноязыкой поэзии.

А вот гусей никто не просил выступать, они и не сильно гоготали. Подошли, послушали – и поплыли. Вообще за три часа перед нами прошли еще по крайней мере три вида уток: казарки, кряквы, чирки, пролетела, красуясь, сойка, а кролик деловито проскакал под дерево.

Потом был действительно день всемирной поэзии. В зале, куда мы потом пошли, звучали стихи хозяев-бельгийцев, китайского поэта и бразильца, живущего в Канаде, румынки, живущей в Бельгии, жителей Германии, Испании и Португалии. Причем последнюю представлял француз Франсуа Луи-Блан.

Сойдутся поэты – и давай друг друга мочить! Об этом даже как-то уже писали. Просто праздник какой-то! В этот день обсуждали стихи, специально отданные авторами за заклание редакторам Даниилу Чкония и Вальдемару Веберу. Ну и все присутствующие поучаствовали, в том числе и те, кто сначала скрывался среди анонимов. Такое зрелище я снимать не стал. Зато потом вышли из зала и пошли по Льежу. Для начала сфотографировались у знаменитого уже вокзала работы тоже знаменитого архитектора Калатравы.

А потом обнаружили нечто созвучное в одиночном, вроде бы, памятнике. Нет, это не "Моряк в седле", как можно подумать, глядя на якорь. Это бурлак, он вел лошадь, которая тащила по реке баржу. То есть, умножал свою силу лошадиной силой. Ну и поэтам сильно помогают вытаскивать смысл рифмы и прочие подручные средства.

Но праздник был не только у нас, но и на острове посреди Мёза (по-фламандски – Мааса), в районе Утремёз (Заречье – по-нашему).

А королевой была вот эта величественная женщина. По крайней мере, она так себя чувствовала. Как и любой из поэтов, которые за рюмкой ликера рядом читали стихи.

Следующий день на фестивале был особенный, как бы с оглядкой: выступали члены жюри и гости, а не те, кто участвуют в конкурсах "Эмигрантский вектор" и "Неоставленная страна". Наша очередь – завтра. Члены жюри показали нам свой уровень, так что за справедливость оценок можно быть спокойными. Рад за земляка, бывшего уфимца Александра Радашкевича – его верлибры по-прежнему точны и наполнены силой. Впервые услышал "в деле" Михаила Шерба – близкая поэтика, слегка отстраненная, но темпераментная. Его я еще не показывал в репортаже:

Два гостя (а точнее – хозяева они, русские поэты, проживающие в Бельгии) порадовали по-разному. Валерий Двойников прочитал свой блестящий перевод Блока на французский язык, перевод, сохранивший звучность, напор и изящество оригинала. А Алексей Юдин открыл почти джазовую музыкальность в строках вроде бы стандартных ритмов. Вот он читает:

А потом был поэтический слэм, где требовалось в экспромте показать стихотворную игру, употребив при этом название фестиваля "Эмигрантская лира". Мини-соревнование, в котором судьями были не только присутствующие в зале, но и участники фестиваля из Зума, выиграл Михаил Шерб, Алексей Юдин занял второе место (приятно, что с ним это место разделил и я). У меня сложился такой экспромт:

Отречёмся от старого мира,

отряхнем его прах с наших ног...

И – вперед, Эмигрантская лира,

по воздушным путям на восток.

Там, на родине нашего звука

наше эхо усилит струну.

Тесный мир неразменного круга

обещает живую страну.

Ну и, наконец, 17 августа состоялись финалы двух основных (для русских участников) конкурсов фестиваля. Со стихами финалистов можно познакомиться на сайте. Пока жюри подводило итоги наших выступлений (а всего более двух десятков финалистов выступили в Зуме и вживую на "Эмигрантской лире -21"), та малая часть поэтов, которой удалось добраться до Льежа, бродила по Дворцу Курциуса. Это такой музейный комплекс, который в этот день был закрыт для посетителей. Поэтому мы могли себе позволить осмотр экспозиции – без масок! И вдруг... Маска! Очевидно, тоже сброшенная – поскольку разбита с одного края. Галло-романская эпоха, раннее средневековье. Интересно, какая у них там была зараза?

И тут стало ясно, что и нам пора определяться. В смысле – лауреат ты или кто? Я принимал участие в конкурсе "Эмигрантский вектор", для его лауреатов были подготовлены традиционные "мальчики-писы". Вот сидит Александр Мельник за ними и пока не знает, кто получит статуэтки. А вам какая нравится?

Я оказался лауреатом, мой – крайний справа. Бронзовый (неприлично было бы два года подряд побеждать! Спасибо за бронзу!). Серебряного получит (по почте) Дина Березовская из Израиля, а золотого – Леонид Поторак (Чехия). Мне еще досталась красивая тарелочка за лучшее стихотворение в номинации "Там" (в смысле – в России). Тарелочка это хорошо, мальчик-пис – тоже. А вот Сименону досталась просто табличка на близком углу:

Мы уже дома, приходим в себя после "поэтического марафона" Плоски-София-Варшава-Брюссель-Льеж-Париж-Афины-София-Плоски. Теперь необходимо кратко сказать о парижских "гастролях" 13-го Всемирного поэтического фестиваля "Эмигрантская лира-2021". Вечер в Свято-Сергиевском храме собрал немногочисленных представителей русской диаспоры, однако был интересным и запоминающимся не только благодаря приехавшей маленькой бригаде, но и местным участникам. Вечер проходил накануне Яблочного спаса, поэтому яблоки выглядели уместными в храмовом зале над аудиторией, в которой обычно проходят богословские занятия. Надеюсь, и наши плоды несли благо.

Гвоздем стало выступление ансамбля Михаила Богатырева, который исполнял свои песни на стихи поэтов первой волны эмиграции.

Вера Рубинштейн из США читала менее экспрессивно, но не менее насыщенно.

Остальных вы уже видели: и Лауру Гримальди, и Александра Радашкевича, и Марио Родригеса Гарсия, и Александра Мельника, да и меня. Лауреатов конкурса "Эмигрантский вектор" я уже называл, а в конкурсе "Неоставленная страна" победителями стали москвичка Алена Бабанская, Миясат Муслимова из Махачкалы и Майя-Марина Шереметева (Новосибирск – Петербург), москвичка Алина Витухновская получила приз жюри за интеллектуальную поэзию. Ольга Кравцова из Ставрополя – приз за лучшее стихотворение.