реальность сказочных снов
среди опустошённых кружек
среди проклятых богом людей
под пылающем небом гибнет
мой дурной исковерканный ангел
он давно уже света не видит
разрывается в трепете череп
голубь рвётся на волю наверх
да родной потерянный смех
О Тебе как бы ни было глупо
погружаясь в съедающий гравий
улыбнусь раскроюсь и рухну
мой дурной исковерканный ангел
где-то рядом... где-то рядом.
мне обнять бы, да нельзя.
я уйду, ты будешь рада, –
в глазах напротив ждущих.
и карета едет золотая золотая
за окном догорает май месяц
но я мёрзну – снег не растаял
каменный домик на дне речушки
елей пушистые в шапках верхушки
дрожь пробегает по тоненькой коже
мёртвое плавает в речке зерно
со временем надо всё меньше и меньше
работать грузчиком, писать стихи.
проходит ненависть, забывается женщина,
распадаясь, как мраморная, на куски.
за окном шумит равнодушный трактор,
солнечный луч, звук проезжающих машин,
выкуренный табак, разорванная карта
и зима, которую не заглушить.
человек маленький-маленький за столом
что-то кропает о глухоте судеб.
он никогда больше не нарисует Солнце и Дом.
он никогда больше так не будет.
сохрани свой звонкий голос
предположим ты видишь флаг
но за флагом всё так же коряво
так же немощно зло и убого
и потерянный ангельский сон
и в руках немота и бессилье
восковой неживой чей-то смех
запах смерти и жжёной резины
и заслуженное слово «нет»
где теперь ты любовь моя?