Как Эдгар Аллан По укротил Вселенную

Почему небо чёрное в ночное время суток? Клишированный, почти детский, вопрос, который донимал учёных всех мастей в прошлые века. Вдобавок треклятые бесчисленные звёзды, что видны фактически невооружённым глазом, мельтешат, моргают и светятся. С какого перепуга? Некий Генрих Вильгельм Ольберс тоже напряг по этому случаю свои «благоразумные будоражащие инстанции».

И по каким-то тривиальным обстоятельствам возникла скользящая, как нож, мысль: коль над нами и вокруг нас вселенная усеяна триллионами триллионов звёзд, небо просто обязано быть полностью усеянным светилами разной величины. Следовательно, яркость неба должна бы соответствовать яркости солнечного диска! Да здравствует звёздный свет! Ну, ведь логично же, в самом деле! Во времена Иоганна Кеплера вселенная считалась однородной и бесконечной, отсюда и посыл «вечного дня». Но где этот вечный негаснущий день? Куда запропастился?

Блямс! И попали в парадокс Ольберса или, попросту говоря, в космический парадокс. К сведению: Генрих Вильгельм Маттиас О́льберс родился 11 октября 1758 года в Арбергене близ Бремена. Немецкий астроном, врач и физик. Член Леопольдины (1797), Лондонского королевского общества (1804), иностранный член Парижской академии наук (1829; корреспондент с 1810), и прочие соответствующие регалии, звания.

Но что сказал, буркнул бессвязно, или громко заявил всему миру Ольберс в 1823 году?

«Очень удачно, что Земля не получает свет из каждой точки небесного свода! Однако при такой невообразимой яркости и температуре, которые в 90000 раз выше тех, каким мы подвергаемся сейчас, Всевышний легко мог создать организмы, способные адаптироваться и к таким экстремальным условиям». И его, выворачивающая наизнанку разум, версия: якобы должный свет сдерживают пылевые облака, потому мы и живём припеваючи, не зная бед от Вселенной. Огненный центр Млечного пути, который по справедливости должен «сжигать» всё небо, в действительности укрыт пылевыми облаками. По идее-фикс Ольберса, безусловно.

Но эти облака… ну, лжефикция же, фейк?! Они без всяких церемоний поглотят свет бесконечного количества звёзд и сами засверкают подобно костру в камине. Засияют, как начищенные медные тазы. Не пойдёт!

Но как ни чудаковато звучит, но на помощь для решения парадокса Ольберса пришла литература. Точнее явился всего лишь писатель, автор детективов, эссеист, поэт Эдгар Аллан По, который чуть-чуть увлекался астрономией. Он перед самой смертью опубликовал некоторые свои наблюдения в неоднозначном философском произведении «Эврика: Прозаическая поэма». Смеем предложить любопытный отрывок:

«Если бы непрерывность звёзд была бесконечна, тогда бы заднее поле неба являло нам единообразную светящесть, подобную исходящей от Млечного Пути, ибо безусловно не было бы точки на всем этом заднем поле, где не существовало бы звезды. Единственный способ поэтому, при таком положении вещей, понять пустоты, что открывают наши телескопы в бесчисленных направлениях, – предположить, что рассеяние от незримого заднего поля так несметно, что ни один его луч доселе совершено не мог нас достигнуть».

Да, язык поэтичен, лишённый сухости и мёртвой канцелярщины. Не учёный же он! Общей концепции сложно уловить из крохотного отрывка, нужно освоить всю поэму. Но для внятности добавим его общие, по сути, революционные размышления. Возраст Вселенной не бесконечен, как считалось ранее. Нашему «слепому» взгляду доступна лишь некая часть звёздного света. А свету, в свою очередь, наиболее отдалённых звёзд не хватило времени, чтобы достичь наших взоров. Иными словами, то, что мы сейчас наблюдаем, глядя на ночное небо, видим прошлое… то, что произошло, условно говоря, несколько миллиардов лет назад. Тот «доисторический» свет до нас, наконец-то, добрался, свет из времени настоящего где-то в пути. К сведению, скорость света – 299792458 м/с. И этой как бы литературной версии большинство учёных придерживается до сих пор. Она же ведёт к «расшифровке» большого взрыва, когда возникла Вселенная.

М-да! Поэт, самоучка-астроном… да, в общем, любитель-учёный Эдгар Алан По закатал всю астрономическую науку в рулет. И загнал, поставил свою творческую деятельность на новую значимую шахматную клетку. Это не может не восхищать и не радовать. Литераторам, по их структуре мышления, можно вынести классический, но неминуемый вердикт – они способны на всё в часы вдохновения… открыть, изобрести и построить. Да и с Богом выпить по чашечке чая.