Будущее мира и искусства в русской философии и в «Полиглоте»

Мы продолжаем философские встречи в «Полиглоте». В минувший Философский вторник мы со слушателями вели разговор о прозорливых, научно аргументированных и пророческих взглядах на мировую культуру Владимира Соловьёва (1853 – 1900).

А. Лосев называет идеализм В. Соловьёва классическим объективным идеализмом.

И в то же время соловьевская объективность в корне отличается от гегелевской. Тем именно, что она не стиснута, не придавлена понятиями, не сводится ни к ним, ни к «чистой духовности» (панлогизму, или логицизму гегельянства).

Дух у Соловьева наполнен самой живой матерей, а материя буквально пронизана сиянием духа.

Эта жизненность, или видение, или визионизм Соловьева (дар редчайший в среде мировых философов и поэтов), бесспорно, возникает в силу неразрывности мироощущения русского философа с единым Божеством (Троицей), с Софией (божественной премудростью, женским началом), или вечной женственностью вообще. С самим по себе прекрасным.

Проще говоря, философ (поэт) участвовал в Божественном видении.

Функционеры в советском обществе (в хрущевское или брежневское мягкое время) сочли бы бедолагу за шизофреника и поместили его в психбольницу прямиком с университетской кафедры.

Подобно Лютеру Соловьёву являлся черт, но русский философ видел ещё воочию и Прекраснейшую Жену, бесконечную женственность мира, софийность (явление, ещё в дохристианской философии отмеченное немногими).

То есть русский философ и поэт был очевидцем (индивидуально её лицезрел) высшей реальности, наиреальнейшей действительности. Куда там позитивизму или эмпиризму, объективному идеализму (рационализму только) Гегеля или субъективному, критическому идеализму Канта, которым Соловьёв отводил их историческое место, связывая единым жизненным смыслом.

Русский философ дышал буквально амброзией Красоты, чувствовал единое Благо всей душой, ощущал всю полноту и цельность Истины. И все это он «делал» вполне материально. Писал, говорил, выступал с лекциями. То есть его сознание уже наделено было новыми для человека вообще органами, эмпирической науке не известными. Помимо обычных способностей, логических, например, они также были развитыми у Соловьёва превосходно.

То вселяет надежду при взгляде на человечество вообще.

Отсюда же и незаурядное поэтическое дарование Владимира Соловьева, его жизнелюбие, доброта (доходящая до возвышенной безалаберности и альтруистической непрактичности в быту) и любовь к шампанскому.

По всем этим признакам философ и поэт В. Соловьев был человеком из будущего. Поэтому ни православные или славянофильствующие бытовки, ни западные католики не способны были вполне понять его. Время понимать его пришло.

По крайней мере, до сих пор существует непримиримость двух (как минимум) миров и не прекращаются мировоззренческие войны. А важен не только дух битвы, но необходим великий духовный и культурный синтез, взаимопонимание и качественный прирост знания. Мы отдаём себе отчёт, что до сих пор эти слова многим ничего не говорят.