О Марине Цветаевой, "цветаевках" и самой причудливой из них – Земфире

1.

Каждому, кто прошел через литературные  объединения, хоть в Москве, хоть в Тальменке (Алтайский край), такие стихи и такие авторы великолепно знакомы. Тем более, что "цветаевок" куда больше, чем, например,"ахматовок". Что и понятно: во втором случае необходим петербургский бэкграунд, в первом ничего такого не надо. Была б душа живая, женская. Или мужская, но тоже чувствительная.

Вот и в недавней подборке любительских эссе (в том числе стихотворных), опубликованных на сайте "Нового мира" находим немало обращений к Цветаевой, так сказать, в столбик и с рифмами: 

В тихих отзвуках Серебряного века

Прилетай голубкой, прилети.

Как суметь в отчаяние без брега

Жизнь прожить, Марина, научи (Михаил Михайлюк)

"Кладбищенская земляника",

муж, дочка, тюремный засов,

куст бузины, рябина,

Иоанн Богослов...

Отчаяние и надежда,- "

Я год примеряю смерть,

ищу постоянно способ

как проще мне умереть". (Ирина Борцова)

Или вот стихи с предуведомлением.   "Сев в вагон, я написала сквозь слёзы строки, которые теперь всегда со мной. Вот они. Без правок, как были и написаны тогда.  

Марине Цветаевой. Поэтической музе моей.

Вот и встретились два одиночества.

Никаких слов не хочется.

Бессмысленны они

И мимолётны дни.

Танцую я в душе,

И мысли - в кураже" (Мария Рачинская).   Несмотря на вполне понятный разброс – от графомании до профессиональной версификации – все это бывает и трогательно, и поучительно (в смысле исследования "как слово наше отзовется"; отзывается по-разному, но тут уж извините – ничего не поделаешь).  

2.

Вот одно из таких зеркал, в которых десятилетия спустя причудливо отражается автор – текст Земфиры Рамазановой, или просто Земфиры. Певицы, популярной в нашей стране до того, как покинула её, автора всех своих песен. Соответственно, и аудитория текста, о котором речь, была чрезвычайно велика для современной поэзии. Речь, между прочим,  идет о нескольких сотнях тысяч человек! Текст называется "Я полюбила вас".

Прежде всего, бросается в глаза  его пародийность, подкрепляемая пародийной, на грани издевательства музыкой (песня входит в альбом Земфиры "Спасибо", 2007 года) – откровенно шаржированной версией танго. Фортепьяно плюс "нервная" скрипка, и даже  кастаньеты! Традиционно танго – это музыка богемы, преувеличенных страстей, не очень правдоподобных историй "на разрыв аорты". Тут все так и есть. Автор последовательно перечисляет различные варианты причинения самой себе непоправимого вреда. Для короткого текста (всего-то 16 строк)  их преувеличенно много. 

Медленно верно газ

Плыл по уставшей комнате,

Не задевая глаз

Тех, что вы вряд ли вспомните.

Бился неровно пульс,

Мысли казались голыми,

Из пистолета грусть

Целилась прямо в голову.  

Целилась прямо в голову.  

Как видим, тут и газ, и пистолет, и, наконец – чуть дальше – твердое намерение выброситься из окна. Мы застаем героиню текста именно в таком положении – но что же дальше? Вот шесть последних строк.

Я выбирала жизнь,

Стоя на подоконнике.  

В утренний сонный час,

Час, когда все растаяло,

Я полюбила вас,

Марина Цветаева…

Последнее четверостишие пародийно уже на все сто процентов. Объект пародии очевиден -  в целом эквиритмичное  Земфириному стихотворение Марины Цветаевой 1915 года "Анне Ахматовой". Оно завершается так:

В утренний сонный час,

— Кажется, четверть пятого,

— Я полюбила Вас,

Анна Ахматова.

Речь у Цветаевой идет о том, что героиня всю ночь читает стихи Ахматовой, восхищаясь как ими, так и самим обликом автора "Вечера". Включая легендарную "ложноклассическую шаль" – здесь это "шаль из турецких стран". Вообще, Цветаева как будто описывает не реальную Ахматову (с которой она в то время лично знакома не была), а известный рисунок Модильяни – "Вас передашь одной ломаной черной линией". В тексте Земфиры есть пародийные переклички и с другими частями стихотворения Цветаевой. Например, Цветаева пишет "безоружный стих в сердце нам целится". А у Земфиры "грусть целилась прямо в голову". Обращение на "вы", выглядящее сегодня подчеркнуто архаичным, тоже, конечно, перекочевало к Земфире от Цветаевой.

Но самое главное: как на месте Ахматовой возникла Цветаева? И в чем причина пародийной установки Земфиры?

3

Прежде всего, отмечу, что Земфира использовало в своем тексте не одно, а как минимум два цветаевских стихотворения.

У Цветаевой есть стихотворение, в котором героиня, как и у Земфиры, стоит у окна, причем  там тоже "все растаяло". Начинается оно так.

Сегодня таяло, сегодня

Я простояла у окна.

Взгляд отрезвленной, грудь свободней,

Опять умиротворена.  

В стихотворении говорится о таянии весеннем – и одновременно таянии в душЕ "какого-то большого чувства". И то, и другое таяние героиня воспринимает с большим удовлетворением – как наступающую свободу.   Мы даже примерно знаем, о каком чувстве идет речь. Стихотворение, датированное 1914-м годом, входит в 17-текстовой цикл "Подруга", посвященный Софье Парнок, с которой, как известно, Цветаеву в то время связывали полуторагодичные пылкие чувства, высказанные в этом стихотворении. Они несколько иные, чем те, что Цветаева испытывала к Анне Ахматовой, о чем тоже написала стихи. Цветаева принимала все разновидности любви.  

Вернувшись к тексту Земфиры, теперь мы можем предположить, почему героиня "выбрала жизнь". Растаяло чувство, которое, как нынче говорят,  было деструктивным и подвигало героиню к суициду. Зато пришло чувство новое, новая любовь – на этот раз к Марине Цветаевой.  

Судя по текстам Земфиры, отношения, подобные тем, что связывали Цветаеву и Парнок, ее героиням отнюдь не чужды (поэтому вполне логично ее обращение к циклу "Подруга"). Почему бы героине текста Земфиры не полюбить другую? Ахматова, не замеченная в симпатии к нестандартным отношениям (хотя…) тут не подходит. А вот Цветаева – вполне. Как автор текстов (вариант стихотворения "Анне Ахматовой"),  или даже как человек (вариант "Сегодня таяло…").  

И вот тут становится понятной довольно грустная и даже жесткая ироническая интонация Земфиры. Это ирония отнюдь не по отношению к Цветаевой, а по отношению к самой себе, то есть, к героине (ирония и самоирония – вообще одна из отличительных черт текстов Земфиры). Ирония в том, что избавить от "плохой" любви может только "далекая", "нереальная" любовь к классику – современниц не находится. И в том, что спасает героиню от самоубийства чувство к поэту, как известно, оного не избегшего…  

Замечу еще: текст Земфиры, заканчивающийся процитированным выше признанием в любви, отличается от большинства текстов, посвященных Цветаевой, во-первых, своей позитивностью (героиня выбрала жизнь и любовь, на альбоме эта песня так и называется "Я полюбила вас"). Во-вторых, тем, что, парадоксальным образом, он больше о Цветаевой, ее стихах и жизни, чем об авторе. Увы, ребяческое самолюбование  "на фоне Цветаевой" – одна из отличительных особенностей подобного сочинений "цветаевок". Не говоря уж о самодеятельных поэтах, этого не избежал, на мой взгляд, и Леонид Губанов, чье стихотворение "Была б жива Цветаева…", честное слово, без неловкости читать сегодня невозможно.

Зато сколько слушательниц Земфиры после этой песни прочитали стихи Цветаевой – может быть, и впервые. И, вполне вероятно, в дальнейшем они пополнят ряды "цветаевок"…  

Источник: Ревизор