Довлатов, который объединяет

Какой такой Уфа?

Конечно, трехмесячный младенец Сергей Довлатов в 1941 году думал о том, что положено думать младенцу в таком возрасте. Затем жизнь бросила его в Новосибирск и эта была его первая эмиграция. Затем он эмигрировал в Ленинград. Затем в Нью-Йорк.

И вот там, на самом дне эмигрантской жизни, в самых стесненных обстоятельствах и самом угнетенном состоянии духа он вспомнил об Уфе. Почему? Непонятно. Неужели далекая родина послала ему свой привет, потому что дальше началась светлая полоса жизни, были написаны самые известные произведения, началась слава, которая – уже после смерти – докатилась и до родного города. Правда, через много лет.

Довлатову Уфа была почему-то нужна. Теперь он и сам оказался нужен родному городу. Правда, пока непонятно, зачем? (Так ли обязателен здесь этот риторический вопрос? Город просто чтит своих известных горожан.)

Байрам

Главное событие в жизни уфимца – юбилей. Если бы Довлатов был жив и вышел на сцену филармонии, он, наверное, был бы дико смущен и счастлив.

Ну разумеется, он же забыл все эти советско-коммунистические культурные мероприятия, которые сопровождали его с детского сада. Но спасибо большое, башкирская филармония напомнила это зрителям и на полтора часа они, то есть зрители, снова погрузились в атмосферу нашего любимого и дорогого совка. Не буду описывать это действие, хватило с меня того, что пришлось выйти на сцену, чтобы как члену жюри ничего не вручить лауреатам конкурса имени Довлатова.

Что за комиссия, создатель?

Организаторы конкурса, которые достойны всяческих похвал, учредили литературный конкурс из самых добрых побуждений – чтобы найти новые таланты и поддержать существующие, уже пробившие себе дорогу в этом мире. Не только уфимцы, но и жители Зарубежья, решившие попробовать себя в писательском ремесле, буквально завалили страницы группы в фейсбуке.

Конечно, далеко не все еще отчетливо осознают, что такое настоящая литература, не полностью понимают, что такое байка, не могут связно рассказать историю, так что справедливо получили свои нули. Конкурс есть конкурс.

Но на всякую хотелку, как известно, найдется своя расхотелка. В данном случае это была группа работников журнала «Бельские просторы», которые всегда проводят согласованную политику, в результате которой в любых конкурсах, к которым они имеют касательство, всегда побеждают люди, аффилированные с этим журналом. Так произошло и на этот раз.

На мой взгляд, достойных участников, тех, кто перешагнул порог откровенного любительства, было всего два – это Евгений Соколов и Нина Жиленко. Им обоим я желаю удачи и терпения. Поскольку чтобы доказать, что ты писатель, требуется немало времени, что мы и видим на примере Довлатова.

Такова суровая правда жизни.

К сожалению, все победители оказались, наверное, очень скромными людьми, так что на сцену никто не вышел, и вручать награды было некому. А это очень жаль.

Фотографии старого ферта

Потрясающим событием юбилейного вечера стала выставка фотографий Нины Аловерт, на которых мы увидели Довлатова в разные годы.

На фотографиях начального этапа его заокеанской жизни и он сам, и его сотоварищи на этих нью-йоркских фотографиях были похожи на американских гангстеров. Унылые, мрачные, депрессивные ребята с грустными глазами, с печалью на сердце.

Думаю, что когда они уезжали, компетентные органы им говорили, советовали дружески, мол, ведите себя достойно, как подобает советскому человеку, пусть и бывшему. Они и вели.

И все же радостно, что на фотографиях мы увидели и веселого, жизнерадостного Довлатова, это было позже, уже после того, как он написал про Уфу.

Перед нами пробежала чуть не вся жизнь замечательного писателя, это дали яркие честные фотографии, на которых был такой живой и, не побоюсь этого слова, родной человек.

В подворотне

Следуя на юбилейный вечер, я встретил возле дома Довлатова великую журналистку и человека Илюзу Капкаеву. Она смотрела в подворотню, которая была раскрашена а-ля питерский какой-то художник. Автор сей раскраски, очевидно, обладает главным талантом уфимца – нравиться начальству. Почему ему и было поручено это действо. Было бы, конечно, правильно хотя бы попытаться найти свой образ Довлатова, а не копипастить питерцев, которые в писателе видят только местного алкаша, небрежно фланирующего по бульварам бывшей столицы. Для нас ведь Довлатов совсем другой. Но какой? Это осталось неизвестным.

Наш Довлатов

И все же, вернемся к юбиляру. Кто он, Довлатов? Для уфимца писатель – это тот, кто устраивает сына в институт, выбивает квартиру или орден, проводит в район газ. Довлатов в эту парадигму не вмещается.

Но я обратил внимание вот на что – каждый уфимец знает, что на массовые мероприятия ходит всегда один и тот же контингент людей, везде разный, никогда и нигде не пересекающийся.

И вот на Довлатова пришли все. Он оказался интересен всем. И это означает, что Довлатов, как Мустай Карим – объединяет. А это значит, ему надо уделять внимание. К тому же фамилия Довлатов означает в переводе с башкирского государственный человек. Уж это-то должно иметь значение, как думаете? 

А вообще я верю, что 3 сентября Уфа станет главным центром всемирного чествования любимого писателя. Что-то мне подсказывает, что так оно и будет!