А будет это так. Часть первая

* * *

– Для меня служат маяком мысли Александра Сергеевича, выраженные в статье о Радищеве: человеку свойственно меняться со временем и физически и духовно, неизменен лишь дурак, поскольку и сам не развивается и жизнь его ничему не учит.

На заре каждый видит свою точку зрения единственно верной. И, возможно, это правильный путь: если не отстаивать своего мнения, то так всю жизнь и пропляшешь чьим-то отражением.

(Равно как низкопоклонство перед классиками никогда не позволит выйти из тени чужих пьедесталов.)

Но, достигнув определенных высот в саморазвитии, начинаешь принимать чужую точку зрения. Поскольку видишь, что пути достижения могут быть разными, а цель одна.

Конечно, бесспорен факт: если один писатель скажет добром про другого писателя, то он смертельно болен.

Однако всегда есть exceptio confirmat regulam.

Всегда находятся старые товарищи, коллеги по цеху, к которым испытываешь имманентную приязнь, основанную не только на признании таланта, но и на чисто личной симпатии, выросшей по мере жизни.

Думаю, мы с тобой – как раз такие люди.

И если мы не будем уважать и поддерживать друг друга ВСЕГДА, то никто другой за нас не порадеет.

– Дружище, я не считаю себя плодовитым.

Плодовит тот писатель, под тяжестью чьих томов про гениального сыщика Леопольда Мурзилкина скоро рухнут полки магазинов.

А в моем портфеле меньше сорока произведений крупных форм.

Но дело ведь не в количестве.

Эрих Мария Ремарк написал всего 14 романов, но навсегда останется в антологии мировой литературы.

Потому что есть книги одноразовые: в них следишь только за сюжетом, а, узнав, кто кого убил и кто сколько украл, спокойно отправляешь в мусорный бак. А есть произведения, которые затрагивают общечеловеческие сущности и не теряют остроты по прошествии времени.

Но работаю я в самом деле много; другой работы у меня нет, как нет и смысла жизни вне литературы.

Что же касается эпитета «интересный» – коим ты мне весьма польстил! – тому имеются объективные причины.

У всех писателей разные подходы к технологии творчества.

Один не покидает кабинет, не отходит от монитора, создает полностью вымышленную жизнь, имея мало представлений о реальной.

Другой пользуется сторонними материалами: услышанными от знакомых, найденными в Интернете, полученными по личным каналам – и строит сюжеты на их основе, синтезирует чужую жизнь при том, что сам не пережил ничего из описываемого.

Третий просто живет, ничего не придумывает и никого не расспрашивает, а трансформирует собственные опыты в художественную форму.

Я не могу сказать, какой из путей предпочтительнее; каждый выбирает для себя, всерьез талантливый человек может создать хорошее произведение любым образом.

Но лично мне ближе Ремарк, который имел опыты своих героев.

Так получилось, что, с детства готовя себя к одной жизни, прожил я совсем другую.

Только официальных записей в трудовой книжке у меня имеется 33 штуки. За 30 с лишним лет я бывал научным сотрудником, доцентом ВУЗа, журналистом, школьным учителем, руководителем проекта, учителем танцев, менеджером, коммерческим директором, управляющим транспортных компаний, индивидуальным предпринимателем; в худшие времена жизни – а лучших было мало – падал до таксиста и даже до охранника. Торговал автозапчастями, структурированными кабельными системами, сукном, бытовым газом, медицинскими изделиями, бюстгальтерами. Владел ортопедическим магазином, салоном красоты, сервис-центром по ремонту компьютеров. Мне приходилось иметь дело с правоохранительной системой, знаю нюансы работы редактора, медицинского представителя, ветеринара, авиатехника. Тонул в море, разбивался на автомобиле, попадал в авиационные происшествия. Имел 13 автомобилей, коллекционировал оружие. Бывал в городах Европы, Азии, Африки, ездил по России за рулем.

Я не говорю, что это хорошо; гораздо лучше было просидеть всю жизнь на одном диване, почитывая одни и те же трактаты древних китайцев. Но ненужные опыты одарили материалом, который невозможно получить иным путем.

Практически все серьезные произведения написаны мной на основе реальных эпизодов, которые составляют точку кристаллизации сюжета. Даже в повесть «Незабудки», рисующую период жизни конкретного исторического лица, я вложил часть своей биографии, вписавшуюся в судьбу главного героя.

И мне кажется, что только при таком подходе можно создать нечто, отражающее живую жизнь.

Возвращаясь к вопросу о том, как мне удается много работать, скажу еще пару слов.

Мне смешно читать про «боязнь чистого листа», жалобы на «хочется что-нибудь написать, да нет идей», откровения типа «не знаю, что дальше делать с героями».

Такие состояния, на мой взгляд, – свидетельства творческой несостоятельности.

Мне не хватает времени жизни на то, чтоб записать все, уже сформировавшееся в сознании и ждущее очереди. Я постоянно имею в работе несколько крупных произведений, не успеваю воплотить имеющиеся замыслы.

Продолжение следует...