Набоковские сироты

Роман напечатан в «Новом мире», где Григорий Аросев и Евгений Кремчуков не раз публиковались и ранее, причем в разных жанрах, были у них и совместные опыты.

«Деление на ночь» - роман чрезвычайно культурный и ужасно многословный. Не случайно дело происходит в Питере, который в деле тоже участвует именно как культурная столица, капище вечных тем и классических смыслов. Чего-чего, а много-много-много раз виденных и читанных тем и смыслов в «Делении на ночь» хоть отбавляй. Собственно, ничего другого здесь нет. Этот вообще такой культурный текст, написанный на полях других культурных текстов, которые, как понимаете, также писались на полях писанного ранее и т.п. Дурная бесконечность в полный рост.

Преподаватель философии Белкин берется помочь состоятельному пенсионеру Воловских отыскать код к ноутбуку таинственно пропавшего сына Алеши. Который, как выясняется, бы дипломником Белкина, а Белкинская подруга Елена была за Алешей замужем. Но это только начало, ибо совпадений, «странных сближений» и скрытых цитат из книги судеб, объединяющей дипломника и его руководителя , откроется нам ужас как много. Параллельно хило развивающейся истории идут развернутые размышления пропавшего юноши о культуре, философии, вечных вопросах бытия и тому подобном. О да, философии на мелких, глубоких, экзотических, банально-бытовых и прочих местах здесь немеряно.

«Деление на ночь» писалось как будто в расчете на будущие диссертации о заимствованиях, влияниях и цитатах в романе. Но, слава Богу, о таких романах диссертации обычно не пишут, ибо когда цитаты и аллюзии едва ли не самоцель – чего тут исследовать? Ну, в маленькой заметке еще куда ни шло – так вот, коренной фигурой текста, куда более полномочной и основательной, чем фигуры самих авторов, является фигура В.В.Набокова. Десятки цитат, прямых и косвенных, из набоковских книг не так важны, как важен основной, фирменный набоковский, мотив «Деления…» – зыбкости реальности и двойничества, стремящегося к бесконечности (особенно к бесконечности индивидуальной и культурной памяти). Короче, Мнемозина рулит.

Написано, повторюсь, культурно – настолько, что об индивидуальном стиле и говорить не приходится. Вот цитата, как обычно, взятая практически наугад: «Однако чтобы понять, мне необходимо - что? – вспомнить. Не просто услышать, не только узнать, но и прежде самому пережить «его» собой. Как в волшебной сказке: разрозненные фрагменты склеить ледяной и мертвой водой памяти, чтобы омыть теперь уже полностью остывшее, но еще избежавшее тления, еще не исчезнувшее тело прошлого – живой водой воображения. То-то и оно: чтобы я понял – «он» во мне должен вспомнить сам». Ледяная и мертвая вода памяти…экая гадость.

РЕЗЮМЕ: Вольно ж в наше время писать, а особенно публиковать такого рода тексты! В общем, отваге авторов можно даже позавидовать. А от жюри «Большой книги», включившей «Деление на ночь» в шорт-лист мы все равно ничего доброго не ожидали.