По следам кинофестиваля "Серебряный Акбузат" Необычайно прекрасный, голубой в лунном свете лес. По лесу четверо людей в красивой восточной одежде несут гроб с умершим. Героиня смотрит на нас, как смотрит на лес луна. Она бывшая жена того, что в гробу. Она приняла решение. Решение её так же ясно, как ясна луна над лесом. И сейчас героиня будет просить прощения у мужа за то, что сделает потом.
Сравнение героини с луной, поднимающейся из мрака над лесом, – ещё будет продолжаться на протяжении фильма. Но самым ярким его зрительным образом окажется сам лес. Этот лес, и сам-то по себе, очень красив своей экзотичной, но строгой, непохожей ни на что ранее виденное, красотой. Но здесь, сейчас, на экране лес ещё и активно вмешивается в действие. Потому что круговым движением камеры, панорамами, перепадами пространства оказывается объединённым и с родовыми изваяниями, обитающего в нём отдалённого племени, и с самим племенем. Лес этот и есть само воплощённое племя. А люди племени – вот они, стоят, как деревья, и также неподвижны телом и душою. И также не желают выпускать от себя, из себя, из рук-ветвей – героиню. Кружат вокруг, не выпускают. Как тот «заколдованный лес» у Высоцкого…
Но несколькими ударами, разбегающихся во все стороны прощальных панорам лесной родины, – героиня разобьёт тесные объятья вековых ветвей. И одержит победу.