Настоящие электроники: где же эта кнопка?

На этот раз попробуем коснуться электронной мелодики, но той, которая ещё полностью не ушла в двоичный код компьютера, и той, что неведомы были в том счастливом времени форматы mp3, flac, wav и прочие расширения сжатия, где чистый аналоговый звук «скукоживается», сжимается в нечто кубомегафазитронное… А, проще говоря, – в некий безжизненный мегабит, что дубасит сейчас в наших наушниках, колонках. В тот ванильно-клубничный период её можно было пощупать на виниловых пластинках, аудиокассетах.

Но перед тем, как уйти в дебри истории, рассказывая о том, когда электронный звук впервые зародился, хотелось бы для начала просто отобразить саму атмосферу, ауру уникального, в некоторой степени, неизбежного того нашествия. И чуть-чуть, флэшбеками пробежаться по пионерам этой волшебной пульсации.

Пик популярности электронной музыки пришёлся, как известно, на 70-80-е годы двадцатого века. Неон расплывался радужной пеленой, будто оттёк дождя на стекле. На сцене «будоражил» взор ламповые цветовые дорожки: и куда бежали, и зачем? Пульты, синтезаторы – одно сплошное нагромождение, с проводами-хвостами. Много серебристого отблеска.

В 1977 году «Space» исполнил свои «нетленки» в скафандрах астронавтов. Jean Michel Jarre выдал в 1976 альбом "Oxygеne", фактически написав космическую симфонию, что покоряет абсолютно всех любителей музыки. Альбом многократно становился "золотым" диском, заняв первые строчки в хит-парадах. Он несколько раз входил в книгу рекордов Гиннесса, по случаю уникальных концертных представлений, где присутствовало огромнейшее количество зрителей. А чего стоили его световые шоу по всему миру! «Зодиак» из Латвии была одной из первых советских групп, исполнявшей электронную музыку. Основная их фишка – преимущественно космос, научная фантастика. В начале (в наше практически время) 2006 совершается главный эпизод второго пришествия Zodiac – впервые за всю свою историю группа выдала захватывающее живое выступление в рамках празднования Дня космонавтики в Петербурге. После выступления организаторы концерта подарили группе сертификат на владение участком на Луне. И «могёт быть», что через несколько кучек лет, когда свободное передвижение между планетами перестанет быть участью астронавтов и плодом фантазии писателей и прочих романтичных натур, творение латвийских электро-первопроходцев наконец обретет свой истинный дом с лунными грядками у террасы.

Немцы из группы «Kraftwerk» в 1978 году исполнили «сверхэлектронную» композицию «The Robots», где даже человеческий голос синтезировали через вокодер и сами «стали» роботоподобными, что можно увидеть в их видеоклипе и на концерте в том числе. В дальнейшем затею с «роботом» они повторили в своей творческой деятельности. «Kraftwerk» первые, кто перешёл целиком и полностью на «электронику» – на синтезаторы. Никаких электрогитар, ударных установок, которые, казалось бы, невозможно чем-либо заменить.

Звук, порождённый синтезатором, прорезал «дырку» в космосе и дальше нёсся меж звёзд. Тягучий, безусловно, звонкий звук. Конечно, синтезаторы Roland D-50, PPG Wave 2.3, Synclavier, Roland Jupiter-8, E-MU Systems Emulator и другие музыкальные инструменты-побратимы не так богаты сэмплами, но авторы музыки, зная их ограничения творили нечто невероятное с самой композицией, которую сочиняли.

Теперь обещанный возврат в дальнее-дальнее прошлое, что подскажет нам, когда же в конце концов появился впервые электронный звук. И кто бы мог подумать, что «прыгнуть» во времени придётся аж в XIX век, когда завершался его столетний виток.

Все началась с изобретения фонографа в 1878 году, первого устройства, позволяющего записывать и воспроизводить звук. Первый же электронный инструмент, способный самостоятельно генерировать звуковые волны, создали в промежутке между 1889 и 1912 годами, и назывался он – теллармониум, по размерам в разы больше церковного органа. Его ближайшим потомком стал терменвокс, изобретенный Львом Терменом в 1919 году. Игра на этом инструменте очень смахивала на таинственные манипуляции с использованием инопланетных технологий. Инструмент представлял из себя две перпендикулярные антенны, в полурамке которых терменвоксист держал руки. Потом вмешались, влезли итальянские футуристы, которым вдруг захотелось эти «инопланетные» аудифрагменты использовать в своих операх, используя ещё подлинные звуки фабрик, железных дорог, шум ветра и треск электропередач. Но ценности как таковой эта какофония не представляла.

У терменвокса счастливая судьба. Он до сих пор находится в концертной практике (один из самых известных исполнителей на терменвоксе – гитарист Led Zeppelin Джимми Пейдж), существуют мастер-классы по игре на нем, его можно купить и т.д. Все дело в том, что изобретение Льва Термена на тот момент удачно совпало с планами государства. Советский Союз занимался пропагандой идеи электрификации всей страны, и на этой волне терменвокс одобрили главные люди в стране. Термен лично показывал инструмент Владимиру Ильичу Ленину, а в 1930-е годы он ездил по СССР с терменвоксом, неся свет знаний, связанных с электричеством. И сейчас многие наши телезрители помнят этот инструмент, благодаря передаче «Хорошие шутки» что когда-то транслировалась на канале СТС.

В США, куда затем его решили отправить в качестве визитной карточки достижений инженерной и научной мысли СССР, Термена и его детище ждал огромный успех. Он настолько поразил американцев, что даже остался на несколько лет в Америке и с разрешения Советского государства основал там свою компанию (а по слухам развернул небольшую агентурную сеть). Правда-неправда, не нам судить! Далее, наверное, не будем касаться истории Термена и его изобретений, на которые, наверное, уйдёт ещё несколько страниц, ибо его биография – это кладезь увлекательной информации.

Композитор Николай Обухов – ровесник Термена и выходец почти из той же среды. Но музыкой он увлекался гораздо чаще, чем научными изобретениями. Когда в Российской империи произошла октябрьская революция, Николай Борисович эмигрировал во Францию, где одним махом сделал себе имя. Он учился у знаменитого композитора Мориса Равеля, и тот высоко ценил и Обухова, и его смелые, далеко идущие в будущее, идеи. Одна из них, в частности, состояла в том, что он еще до Арнольда Шенберга пришел к идее додекафонии.

Обухов – человек, глубоко укорененный в православно-мистической философии и, как и его единомышленник, композитор-мистик Александр Скрябин, относился к музыке словно к глобальной силе, способной изменить жизнь человечества. Поэтому произведения Обухова не предназначались для рядового исполнения в концертных залах, а скорее являлись священнодействиями, исполнение которых приравнивалось к религиозным сакральным актам. Но сама музыка Обухова близка к радикализму, он раздавал те самые «пощечины общественному вкусу», и широкий круг слушателей понять его не мог. В 1929 году Обухов изобрел новый музыкальный инструмент – «звучащий крест» (la croix sonore). Принцип его работы такой же, как у терменвокса, но выглядел он в соответствии с православно-мистическими представлениями своего автора.

В целом тогда появилось немало подобных инструментов, подпитанных силой электричества. И сонар в 1933 году изобретённый Николаем Ананьевым. Тогда же, в 1930-е годы, инженер Александр Гуров придумал неовиолену. По сути, это неоскрипка. Главный её звучащий элемент – натянутая металлическая струна. Однако неовиолена обладала большими тембральными свойствами, богатыми звуковыми возможностями. Она имитировала и человеческий голос, и звучание определенных инструментов, что не может не поражать. Экводин Андрея Володина появляется в 1934 году – клавишный электронный музыкальный инструмент с хранящимся набором звуковых характеристик, так называемых пресетов, с помощью которых он имитировал звуки существующих музыкальных инструментов и конструировал новые. А синтезаторы подобного уровня в массовом производстве появились только в середине 1980-х годов. Ужас, одним словом! Сколько пропущенного времени, если подумать.

Алексей ЧУГУНОВ

Продолжение следует...